День греха
Шрифт:
– Тот парень в бейсбольной кепке, который побежал за вами, чтобы отдать забытый пакет с апельсинами. Это был я, – сердито пояснил он. – Я следил за вами тогда. И в ту ночь, когда у вас было свидание с Бардо в беседке, – тоже.
– У меня не было свидания с Бардо! Ни в ту ночь, ни в другую. У меня от этого типа мурашки бегут по коже.
– А мне так не показалось.
– Вы слишком самоуверенны и склонны к скоропалительным выводам, и меня это удивляет. Уж вам-то должно быть известно, что вещи не всегда таковы, какими
Он шагнул вперед.
– Вы о чем?
– Вы убили вашего напарника. Сами в него выстрелили. Технически все произошло именно так. Но разве можно обвинять вас, основываясь на этом? Имеются дополнительные обстоятельства. И они вас оправдывают.
– Так. И что?
– А то, что вам неизвестны обстоятельства моей жизни. Как же вы смеете поучать меня и рассуждать о свободе выбора!
– Миссис Дюваль?
– Что?
– Вы когда-нибудь орали вот так на вашего мужа? – Неожиданный вопрос и спокойный тон собеседника смутили ее. – Нет? А следовало бы. Может, он перестал бы поджигать картинные галереи, если бы вы ему сказали: «Как ты смеешь!» – и пригрозили уйти.
– Уйти? – горько усмехнулась Реми. – Блестящая идея, мистер Бейзил. Почему она раньше не приходила мне в голову? Почему…
– Ш-ш-ш! – Он бесцеремонно зажал ей рот ладонью. Она попыталась высвободиться, но он только крепче сжал ее. – Тихо.
Теперь она тоже услышала звук тарахтящего мотора.
– Пока мы не узнали, кто это, – прошептал он, – советую вам вести себя тихо.
Реми вспомнила парней из кафе, гнавшихся за ними на грузовике, и понимающе кивнула. Берк отпустил ее.
– Погасите свечу. – Она дунула на свечку, а он прикрутил лампу, чтобы едва мерцала. – И не высовывайтесь.
Берк пригнул ее голову так же, как тогда в лодке, когда над ними летал вертолет, и знаком велел заползти под стол. Реми повиновалась.
Двигаясь бесшумно, Берк подошел к шкафу и достал с верхней полки пистолет. Это было единственное место, где Реми его не искала сегодня днем, когда Бейзил чинил лодку. Он сунул пистолет за пояс, вышел на пирс и встал, подпирая плечом дверь.
Звук мотора становился все громче. Вскоре показались огни приближающейся лодки. Реми разглядела, что лодка примерно такая же, на какой они с Бейзилом сюда приплыли.
Мужчина крикнул что-то на нью-орлеанском французском диалекте. Бейзил коротко отозвался:
– Здорово, ребята.
Хижина завибрировала, и Реми поняла, что лодка подрулила к пирсу и ткнулась в шину, выполнявшую роль буфера. На четвереньках Реми выбралась из-под стола, подползла к окну. Стараясь не высовываться, она выглянула из-за подоконника. В лодке сидели трое мужчин.
Реми ломала голову: показаться ли ей, дать понять, что она – пленница, либо сидеть тихо. Ей крайне необходимо было вернуться в Нью-Орлеан, но кто знает, будет ли она с этими мужчинами в безопасности?
Пока ее терзали сомнения, Бейзил спросил, как идет рыбалка. Значит, они не полицейские. Или Бейзил так специально говорит, чтобы обмануть свою заложницу?
Она снова украдкой выглянула. В сумрачном тумане мужчин было почти не видно, но полицейской эмблемы на лодке точно не было. Да и мало они походили на представителей закона.
Старший по-английски ответил, что они не рыбаки.
– Мы кое-кого ищем. Священника.
– Вообще священника или какого-то конкретного? – весело отозвался Бейзил, но Реми знала, что его дружелюбие – показное.
– Священника, отца Грегори. Он пропал. – Мужчина в лодке чисто галльским жестом пожал плечами. – Если у него имеются враги, мы не хотим, чтобы у нас с ними были проблемы.
– С чего вы взяли, что у него есть враги? Мужчина принялся рассказывать, Берк слушал не перебивая. Потом спросил:
– Заблудился на болоте? Бедняга. Но я здесь уже несколько дней и никого не видел.
Мужчины в лодке шепотом посовещались, потом старший поблагодарил Берка, пожелал спокойной ночи, и они отчалили.
Реми лихорадочно соображала: броситься к двери, позвать их или же это опасно? Ведь чем-то они напугали Грегори, раз он сбежал от них? Должно быть, у него была серьезная причина не доверять этим людям.
Или же он боялся, что его отдадут в руки властей?
Реми вскочила и бросилась к двери, но налетела прямо на Бейзила.
– Вы можете закричать, и они вернутся, – тихим угрожающим голосом сказал он. – Но где гарантия, что они не причинят вам вреда? – А где гарантия, что мне не причините вреда – вы?
– До сих пор я вас и пальцем не тронул.
Она не смотрела ему в глаза, но понимала, что он прав. Лучше известное зло, чем неизвестное.
Без слов поняв, к какому решению она пришла, Берк отошел и погасил лампу. Хижина оказалась в кромешной темноте.
На случай, если они оглянутся, – пояснил он.
– А как вы думаете, что случилось с отцом Грегори после того, как он сбежал со свадьбы? – спросила она.
– Кто знает. Но, раз он попал к этим людям, мы знаем по крайней мере, что из болота он все же сумел выбраться.
Грегори смирился с мыслью, что скоро умрет. Конечно, ему не грозил смертный приговор за участие в похищении, но долгий срок в тюрьме был обеспечен. А там он станет лакомой добычей и продержится от силы месяца два. И тогда смерть будет казаться облегчением.
Он вжался в сиденье полицейской машины безо всяких опознавательных знаков, сердце его отчаянно колотилось. Но, к его удивлению, они проехали мимо полицейского участка.
– Вы везете меня в центр?
Офицеры, словно не слыша, продолжали беседу о том, где и как будут отмечать праздник Марди-Гра.