День империи
Шрифт:
Последний, верхний этаж встретил его абсолютной, мёртвой тишиной. Пробежав по коридору мимо двух десятков распахнутых дверей и покинутых кабинетов, Виктор, наконец, очутился в обширном и совершенно пустом помещении, лишённом какой бы то ни было мебели или внутреннего убранства. Одинокая, блестящая тусклым светом, фигура Якуса неподвижно стояла у окна. Некоторое время он с полным безразличием смотрел куда то вдаль, а затем, услышав, наконец, за своей спиной отчётливый шум, неторопливо обернулся и, с ног до головы, осмотрел своего гостя.
– Я ждал тебя. Как и гласило пророчество, Дикий Лев сам пришёл в логово
В тот же миг механическая рука с тяжёлым пулемётом метнулась вперёд и направила длинный ствол в грудь героя. Несколько минут они молча стояли, держа друг друга под прицелом, после чего Якус, наконец, первым опустил оружие и снова заговорил тихим и необыкновенно спокойным голосом:
– Странные мы, всё-таки, с тобой создания. Один - это отпрыск благородного фаталокского семейства, ставший изгоем и преступником, а второй - варварская мразь и отброс общества, внезапно превратившийся в героя и освободителя. Почему так произошло? Почему тот кто должен был победить, потерпел сокрушительное поражение, а тот кто проиграть, вопреки всему, одержал блестящую победу?
– Может быть, всё оттого, что мной двигала любовь, а тобой - лишь злоба и ненависть.
– Это ты точно подметил. Ещё в детстве я мечтал только об одном - верно служить своей стране и своему Императору, но именно из-за тебя, из-за этого нелепого случая в самом начале войны, моё общество отвергло меня и приговорило к смертной казни. После этого я люто возненавидел всё то, что мне было когда-то так близко и дорого. Я притворялся. Я пытался снова стать добропорядочным гражданином. Но тот внутренний сбой, что появился во мне благодаря тебе, всё это время сидел у меня внутри и терпеливо ждал того момента, чтобы выйти наружу и уничтожить великого гения - Якуса Сицилау. Зачем ты сломал мою жизнь! Зачем ты преследуешь меня всё это время! Я ведь хотел лишь принести порядок и процветание твоему собственному народу.
В ответ Виктор лишь внимательно посмотрел в пустые глаза этого механического чудовища и его руки вдруг с необыкновенной силой сжали тяжёлую, бронебойную пушку.
– Ты, может быть, и научился обманывать самого себя, но вот только со мной это уже не пройдёт. Ты хотел принести порядок и процветание, истребляя миллионы ни в чём не повинных людей? Посмотри наружу. Сколько народа сегодня выбралось из подземелья и вышло на улицы для того, чтобы свергнуть твою тиранию и уничтожить проклятого палача и маньяка.
Якус повернул голову и, мельком взглянув в окно, тотчас вздрогнул от ужаса и удивления. Вся Центральная Площадь и прилегающие к ней кварталы были до отказа заполнены кричащей, скандирующей и, размахивающей оружием, толпой. Он даже и представить себе не мог, что в этом мёртвом и разрушенном городе, по прежнему, осталось так много людей. Чтобы больше не видеть этого, он поскорей отвернулся и его злобный и растерянный взгляд, метнувшись по гладкой стене, вновь остановился на силуэте своего соперника.
– Ты победил. Прими мои поздравления. Но, вот только, что будет дальше? Я ведь вижу тебя насквозь. Я знаю, в будущем, тебе суждено будет стать таким же тираном, как и я, а, возможно, ещё даже и хуже. Признайся, ты ведь использовал всё это стадо послушных баранов, только для того, чтобы удовлетворить собственные ненасытные амбиции. Тебе нужно было свергнуть меня, чтобы самому занять моё место и затем
– Ты ошибаешься,- услышав в свой адрес такие слова, Виктор лишь усмехнулся и покачал головой,- Я никогда не думал ни о чём таком. Зачем мне нужна эта власть, если на Земле существуют миллионы людей, каждый из которых сможет гораздо лучше меня распорядиться ею. Может быть, тебе и не дано этого понять, но я всегда делал лишь то, что подсказывала мне моя совесть. Я никогда не стремился к славе и почестям. Я просто пытался защитить своих родных и близких и так уж, наверное, распорядилась судьба, что эта моя маленькая борьба в итоге превратилась в огромное восстание.
– Но твой народ всё равно, рано или поздно, возненавидит своего освободителя. Род человеческий очень часто бывает неблагодарен к великим героям. Я полностью уверен в этом и эта уверенность, пожалуй, уже последнее, что ещё греет мою больную душу. В древнем фалианском пророчестве сказано, что когда встретятся два воина, один из них получит смерть, а другой - долгую жизнь в полном забвении и одиночестве. Сегодня я точно умру,- сказав это, Якус вдруг раскинул в стороны свои механические руки и громко и вызывающе рассмеялся,- Что останется тебе, попробуй догадаться самостоятельно.
– Похоже, это твоя ещё одна, очередная ложь. Один старый гладиатор в Новом Риме, как-то, сказал мне, что каждый человек сам строит своё будущее. Почему-то его словам я теперь верю гораздо больше чем твоим. Судя по пророчеству, я должен был погибнуть ещё пол года назад, в результате вашего пресловутого "великого обмана". Но я, вопреки всему, всё же смог выжить и смог вернуться в свой город. После всего того, что со мной случилось, меня уже трудно чем-то ещё напугать.
– Думай, что хочешь! Корми себя напрасными иллюзиями, но я то знаю правду. Мы все лишь пешки в чьей то великой игре. Всё уже решено за нас и просчитано на сотни ходов вперёд. Нам остаётся только лишь подчиниться. Прощай, Дикий Лев. Мне пора. Ад для фаталоков уже давно заждался величайшего негодяя, лжеца и преступника своего времени...
Механическая рука снова подняла пулемёт и в тот же миг палец нажал на спусковой курок. Два великих воина, напоследок, всего на одно мгновение взглянули друг на друга, после чего, почти одновременно раздались два громких и оглушительных выстрела. Якус, с перебитой снарядом шеей, пошатнулся и, сделав невольный шаг назад, разбил спиной огромное, на всю стену, прозрачное стекло и, не удержавшись, сорвался вниз с верхнего этажа Дворца Правительства. Тысячи мелких, блестящих осколков, переливаясь на солнце, полетели вниз вместе с поверженным фаталокским генералом, кричащим, смеющимся и, словно огромное чёрное насекомое, размахивающим в воздухе всеми своими длинными механическими конечностями.
Виктор ещё некоторое время неподвижно стоял на одном месте и смотрел вдаль, после чего, наконец, поднял, лежащее у его ног, знамя и подошёл к разбитому окну. Там, внизу тысячи людей, раз за разом, громко выкрикивали его имя. Сегодня они приветствовали его как настоящего героя. Местами разорванное и пробитое пулями синее полотно с золотым диском Земли гордо развевалось на ветру. Последний оплот фаталоков в этом великом городе был захвачен. Толпа на Центральной Площади, увидев это, тотчас, буквально, взорвалась радостными воплями.