День, когда звёзды сошлись во всех плоскостях

Ocellina

Погода решила показать свой характер как следует, видимо, потому что тяжелые, серые тучи все плотнее стягивали небо, намереваясь излить на землю холодный душ. Нино, шедший впереди всех, поубавил шаг и осторожно взял за руку Алью, вызывая этим румянец девушки и шутливое закатывание глаз у подруги. Чен шикнула притворно, прося их вести себя поприличнее все-таки, они ведь не одни, на что получила красноречивый взгляд двух пар насмешливых глаз и специальный медленный поцелуй.

— Оу, ну Алья, ну в конце концов! — Маринетт отпрыгнула от хохочущей пары, кривляясь, и приложила два пальца к горлу.

— Завидно, да? — Сезер повисла на плечах

у парня, со смехом рассматривая подругу, и поправила сползавшие с носа очки.

— Мне? Да ни в жизнь, — издевательски протянула темноволосая, отворачиваясь. Вспышка над головой заставила поднять глаза и обхватить на мгновение себя руками. — Давайте быстрее? Кажется, дождь намечается серьезный.

Было у тройки неразлучных еще с коллежа друзей особое местечко в старом районе Парижа, куда они полюбили наведываться чуть ли не каждую неделю. После просмотра какого-то фильма, где упоминалось это кафе, у Альи словно загорелось в одном месте обязательно сводить туда всех знакомых. Фильм Дюпен-Чен не слишком понравился, но что только не сделаешь ради сохранения отношений: обстановка в показе показалась довольно уютной. Хотя название, конечно, доверия не внушало. Впрочем, сомнения развеялись, когда они туда пришли в самый первый раз.

Музыка была всегда отличной (даже Ляиф оценил, с его-то предпочтениями), напитки делали прекрасно, официанты были услужливы и разговорчивы, словно старые знакомые, да и блюда отличались любовным приготовлением повара. Цены, правда, не слишком демократичны для частых посещений, но чем не вариант для посиделок раз, например, в две недели? Вот и сейчас, даже не обсуждая конечную цель пути, все знали, куда направляются, сворачивая на улицу Рамболье — призывная вывеска «Les Dingues» вызывала каждое следующее посещение неизменную улыбку и нарастающее тепло в грудной клетке. На языке Маринетт уже чувствовала божественный вкус равиоли с соусом из сыра, и ноги сами ускорились, когда Алья внезапно затормозила, ловко вытаскивая трезвонящий мобильник из кармана.

— Да, слушаю? Что? Вы шутите? — голос подруги взлетел на октавы выше, глаза взволнованно рассматривали витрину бутика перед собой. Сердце Чен забилось чаще, предчувствуя смутную тревогу. — Если не приду, он что, серьезно отдаст мой проект этому идиоту Равле? Не смейте, я сейчас же буду. Да. Да, через… — Сезер замерла, бегая взглядом по участливым лицам друзей: Нино тут же вскинул левую руку с часами, показывая ей время, — через двадцать минут.

Отключив аппарат, девушка запустила пальцы в спутанные ветром пышные волосы и едва слышно выругалась. Распахнула широко медовые глаза, с огромным сожалением качая головой.

— Простите, похоже, вечер отменяется. Если я сейчас не приду в университет и не улажу там все, лишусь проекта, — Алья зажмурилась, виновато разводя руками в стороны.

Острое чувство неудобства грызло будущую журналистку изнутри, а Маринетт насквозь это видела, всем сердцем сочувствуя девушке. Ей ли не знать, каково это — нелепые проблемы на учебе? Желание поддержать опечаленную Сезер вырвалось наружу, выражаясь в заботливо поглаживающей ладони.

— Чего ты, Аль? Не расстраивайся, в самом деле, я все понимаю, могу сегодня и сама позависать. Если еще и Пит выйдет в зал, вообще нечего грустить, ну, — Чен крепко обняла подавленную подругу, как недавно сама Сезер, а сама выразительным взглядом вперлась в Нино, мол «иди с ней, помоги». Хорошо, что Ляиф был предельно понимающим человеком и сразу смекнул, что к чему.

Подошел к ним, мягко похлопывая рыжеволосую по вздрагивающему плечу.

— Я пойду с тобой вместе, Алья. Давай, нужно поторопиться, помнишь? А завтра тогда погуляем все вместе, чем не идея, а? Суббота ведь, — на этих словах глаза Сезер заблестели, а сама она заметно воспрянула духом, скидывая руку парня с себя. Как-то хитро посмотрела на подругу, отчего дышать той на секунду стало трудно, и улыбнулась, согласно кивая.

— Отличная идея, Нино! — пара вновь странно переглянулась между собой, не смотря на встревоженную Дюпен. — Тогда поспешим, повеселись за нас, Маринетт!

Повторно обняв девушку по очереди: Алья — с чувством, до привычного хруста костей, Нино — осторожно и мимолетно, они быстро развернулись и сорвались на бег, выкрикивая что-то в ночной разряженный воздух. Не сумев сдержать добрую улыбку, покачивая головой, Чен проводила их взглядом и тяжело выдохнула. Резкий удар грома совсем рядом заставил по-детски вжать голову в плечи и тут же смущенно кашлянуть, коря себя за глупость. Первые капли нарастающего дождя звонко отбивали только себе известный танец по мощеной плитке мостовой, а открытое заведение было еще довольно далеко, значит, придется тоже побегать, ведь промокнуть до последней нитки совсем не хочется.

***

Тишина напрягала.

Последний громкий звук соприкоснувшихся черных облаков прозвучал довольно давно, а всегда включенный компьютер разрядился, не издавая звуков. Гипнотизируя расплывчатые пятна за окном, Адриан напряженно постукивал пальцами по рядом стоящему столу. Марин не отвечала на его последнее сообщение уже двадцать минут, хотя прочла его и даже что-то печатала: это безумно давило на голову и являлось непонятным для самого Агреста. Наверняка он достал ее вконец своими вопросами, и она больше никогда не напишет ему. Вроде, должно быть всё равно на столь спонтанную и странную знакомую, но почему сердце так неприятно тянет, что хочется закричать?

Злость на самого себя поднималась горячей волной, неприятным холодом в затылке отдавая — телефон полетел в стену, трескаясь, руки подрагивали. Почему, когда он только начал налаживать отношения, все провалилось? Он что, чертов козел отпущения? Сначала мама, потом отстранившийся отец, запертая клетка и обрезанные крылья, а теперь и она. Порыв свежего ветра в его застоявшейся жизни насмешливо пролетел дальше, оставляя полностью разбитым.

Тихий, отчаянный возглас, напоминающий рык, вырвался из сжатых губ: парень встал на ноги, пнув напоследок кресло и схватив резко со стола деньги, вышел из помещения, громко хлопнув дверью. Бросил Натали, разбирающей бумаги за стойкой в приемной, что хочет пройтись, и остановил ее, когда она предложила позвать телохранителя: такого счастья не нужно. Её беспокойный взгляд проследовал за ним до самого выхода и оборвался, когда Адриан вышел наружу, глубоко-глубоко втягивая в себя тяжелый предгрозовой воздух.

Быстро поймав первое попавшееся желтое такси, он плюхнулся во вмятое кресло, попросив отвезти его в какое-нибудь открытое в сей час заведение. Водитель, мужчина пятидесяти годов, не такой добродушный на вид, как другой, несколько часов ранее, а напротив, угрюмый и поджатый, только кивнул, но несомненно заметил состояние пассажира и впервые за долгое время почувствовал в себе сочувствие к мальцу. Вероятно, с ним случилось что-то не слишком приятное, а единственный жест поддержки, который он может оказать — это…