День космонавтики
Шрифт:
Что еще? Предательски влажные глаза почти у всех, не исключая некоторых девушек-вожатых; растянутый с утра и до вечера ритуал обмена адресами, столь же обязательный, сколь и бессмысленный, не помню, чтобы хоть раз что-нибудь написал, или сам получил письмо от кого-то из лагерных друзей. Хотя — именно на этот раз правило может статься, и будет нарушено: «космические смены» и задуманы, как способ познакомить тех, кому придётся уже совсем скоро двигать человечество в Космос, так что завязывать то, что называют «горизонтальными связями» имеет смысл как можно раньше. И уж тем более, это относится к полутора десяткам счастливчиков, тех, для кого «космические смены» не закончатся за воротами «Лазурного». Хотя им-то как раз обмениваться адресами ни к чему, так и так встретятся — если,
Небольшое уточнение: упомянутых счастливчиков должно было бы быть полтора десятка, но на самом деле — четырнадцать. Минус — я сам, собственной персоной, поскольку после такого откровенного палева ни о каком «юниорском наборе» и речи быть не может. Не оправдал. Не смог соответствовать. Таких не берут в космонавты, как пела в девяностых, какая-то из российских групп, кажется, «Манго-Манго». А может, и другая, они у меня уже все давно перепутались…
Впрочем, слова-то я помнил хорошо, и даже не поленился переписать из для членов нашей — теперь уже бывшей, — команды. И когда шестой отряд шумной стайкой выдвигался на «церемониальную» поляну, где после ужина должен был состояться общелагерный прощальный костёр, мы впятером загорланили эту песню, что есть мочи — всю, с начала и до конца, включая четвёртый, не предусмотренный авторами куплет. И даже Шарль старался вовсю, поскольку не поленился выучить полузнакомые русские слова наизусть:
…Один наш товарищ
Ну прямо был героем,
Он бурные волны пересёк.
Забрался в пещеру
У берега моря,
Не тем ударился об воду, дурачок!..
И остальной отряд с диким рёвом выдавал припев -припев:
…Таких не берут в космонавты!
Таких не берут в космонавты!
Таких не берут в космонавты!
Спейсмэн, Спейсмэн!..
Вожатые, начиная со старшего, Пал Палыча, заканчивая нашей распрекрасной красоткой «пани Зосей», услыхав столь откровенное глумление над дисциплиной, кривились напоказ и строили недовольные гримасы. Остальные, от мала до велика, ржали в голос, пытались подтягивать и демонстрировали выставленные большие пальцы — по большей части, по моему адресу. Я ухмылялся и делал ручкой в ответ — утешение, конечно, так себе, но другого-то у меня так и так нету…
Х — 3
…С неба лиловые падают звёзды,
Даже желанье придумать не просто…
На небосклоне привычных квартир
Пусть загорится звезда Альтаир…
И весь первый отряд, вожатый которого завладел сейчас гитарой, негромко подхватывает:
…Звездопад, звездопад —
Это к счастью, друзья, говорят!
Мы оставим на память в палатках
Эту
Песня мне хорошо знакома — и по этой и по «той, другой», жизни. Стихи сочинила Пахмутова для всероссийского лагеря «Орлёнок», что стоит на черноморском побережье Краснодарского края, а гораздо позже, уже в начале следующего века её исполнил Егор Летов со своей «Гражданской обороной». Считается, что «Орлёнок» построили в некотором смысле в пику «Артеку», после того как Хрущёв передал Крым Украине. Здесь этого прискорбного события не случилось, однако новый пионерлагерь республиканского значения всё же появился, и на том же самом месте, немного севернее Туапсе. Видимо, история, и правда, обладает немалой упругостью, упорно возвращая события — как судьбоносные, важные доля всей планеты, так и незначительные, — в естественную колею.
Но бог с ней, с упругостью истории. Некоторое соперничество между двумя главными черноморскими детскими здравицами, видимое в нашем мире невооружённым глазом (так, вожатые-артековцы избегали бывать в «Орлёнке», и наоборот) здесь тоже имеет место, но в сильно смягчённом виде. Так, вожатый первого провёл в лагере-конкуренте две смены — и ничего, теперь работает здесь. И даже принёс в «Лазурный» фирменную «орлятскую» песню, изменив в ней всего несколько слов.
…Как бесконечные звёздные дали,
Мы бы на яркость людей проверяли.
Прав лишь горящий, презревший покой,
К людям летящий яркой звездой…
Звезда Альтаир, которая упоминается в первом куплете, если кто не знает — это Альфа созвездия Орла, одна из самых ярких звёзд северного неба — двенадцатая, если мне не изменяет память. Так что такой выбор «путеводной звезды» для «Орлёнка более, чем оправдан. Нам тоже понравилось: тема-то самая, что ни на есть, подходящая для «космической смены»…
…Пусть перед нами дороги земные,
Слышим мы дальних миров позывные.
Юность и песню, и крылья, дала
Тем, кто поверил в созвездье Орла…
Это всё про нас, точно — и для тех, кто разъехавшись по домам, займётся чем-то другим, отодвинув тему космоса на второй план, и для тех, кто сделал выбор на всю жизнь и не намерен сворачивать с этой дороги. А земной, или космической — неважно, потому что и та и другая — как верит сейчас каждый из тех, кто стоит вокруг этого костра, закинув руки друг другу на плечи — всё равно приведёт к звёздам.
Что пожелать вам, друзья на прощанье?
Пусть поскорей состоится свиданье.
Будет и солнце, и пенный прибой,
Только не будет смены такой…
И не надо, и пускай не будет. Я уже на собственном опыте (не сказать, чтобы горьком) убедился, что точных повторов не бывает — даже когда жизнь подкидывает тебе фантастический шанс попаданца. И куда она свернёт дальше — это зависит теперь только от меня самого…