День Луны
Шрифт:
И лишь затем встал на колено, прицелился и выстрелил.
Взрывом сорвало заднюю дверь броневого фургона. Капитан Панченко только теперь заметил этого нападавшего, скрытого от него самим «Крайслером», и дал в его сторону короткую очередь. Стрелявший из гранатомета с болезненным стоном упал на землю. В этот момент переодетый в офицера ГАИ другой террорист дал длинную очередь в открывшегося Панченко и попал ему в грудь.
Нападавшие, увидев, что дверь броневого фургона сорвана, бросились к «Крайслеру». Ваганов, оглушенный, раненный и потерявший сознание, лежал на полу. Сизов, все еще
Сидевший за рулем капитан Буркалов попытался еще раз столкнуть машину ГАИ с дороги. На этот раз после сильного удара горящая машина поползла вниз. Буркалов уже собирался дать сильный газ и вывести автомобиль из-под обстрела, когда по стеклу ударила очередь из крупнокалиберного пулемета. Бронированное стекло выдержало такую очередь, но Буркалов от неожиданности нажал на тормоза. И в следующий момент по водительской кабине ударил второй гранатометчик из оврага. Буркалов погиб сразу, снаряд попал в кабину и еще раз подбросил машину.
— Идиот! — закричал кто-то из нападавших. — Нужно быть осторожнее.
На полу «Крайслера» лежал в крови Сизов, уже потерявший сознание и сильно ударившийся при повторном толчке. Ворвавшиеся террористы нашли контейнер, прикованный к руке Ваганова. Очередь по цепи — и контейнер перешел в руки одного из нападавших. Ваганов попытался открыть глаза. Болело все тело. Он успел заметить, как стреляют в него и кто-то наклоняется к майору Сизову. И снова потерял сознание.
— Быстрее! — снова раздался чей-то крик. — Контейнер у нас!
Панченко, собрав все силы, снова дал очередь в сторону, где копошились люди. Но им уже никто не интересовался. Из-за подожженной БМП вели огонь офицеры второй машины ГАИ. Они успели вызвать подкрепление и теперь ожидали, когда наконец оно появится из военного городка.
Но помощь пришла только через три минуты. К этому времени все нападавшие уже успели убраться, бросив разбитые «Жигули», использованные для инсценировки, прямо на дороге.
Террористы спешно погрузились в машину «Скорой помощи», в автомобиль ГАИ. Еще один микроавтобус ждал нападавших внизу, сразу за оврагом, на небольшой проселочной дороге.
Нападавшие оставили только три трупа своих товарищей. Двоих, убитых Панченко, и одного, застреленного Сизовым. У всех троих были прострелены лица, словно кто-то чужой делал на всякий случай последний контрольный выстрел в лицо.
Прибывшие на место солдаты батальона охраны не стали преследовать сбежавших террористов. Вместо этого они начали оказывать помощь раненым, искать среди убитых еще живых и тушить горящие машины, разбросанные в разные стороны. Только через полчаса в воздух были подняты вертолеты. Но к этому времени руководство базы уже знало, что контейнер с грузом исчез. А тяжелораненый подполковник Ваганов был отправлен в военный госпиталь, находящийся поблизости.
Москва. 7 часов 04 минуты
Телефонный звонок, как обычно, неприятно ударил по нервам. Он поморщился, посмотрев на
Он заставил себя отбросить одеяло, подняться на ноги и, уже не тратя времени на поиски домашних тапочек, прямо босиком бросился к телефону.
— Слушаю вас, — мрачным шепотом сказал он.
— Товарищ генерал армии, — услышал он голос дежурного офицера, — говорит генерал Климович. У нас случилось чрезвычайное происшествие. Приказали лично доложить вам.
— Кто приказал? — разозлился он.
— Начальник ГРУ генерал Лодынин. Он стоит рядом.
— Передайте ему трубку, — недовольным голосом разрешил министр обороны. Он мог бы и сам догадаться. Никто, кроме Лодынина, не посмел бы звонить так рано утром в воскресенье. Даже заместители министра, даже начальник Генерального штаба. А начальник ГРУ мог звонить в любое время и в любое место. Для этого он и был начальником ГРУ, самого секретного и самого информированного управления Министерства обороны страны.
— Товарищ министр обороны, — сухим, бесцветным голосом доложил Лодынин, — полчаса назад в Москве произошло чрезвычайное происшествие.
Министр поморщился. Неужели какой-нибудь террористический акт? Нет, в таком случае отвечать придется министру внутренних дел, а не ему.
— Во время транспортировки контейнера с особо ценным грузом из нашего хранилища запасов биологического оружия на конвой было совершено нападение. Есть пострадавшие. Контейнер с грузом исчез.
— Ну и что? — не понял сначала министр обороны. — Передайте об этом сообщение в Министерство внутренних дел. Пусть они ищут преступников. При чем тут мы? И вообще, при чем тут вы, генерал Лодынин?
— Товарищ министр обороны, — терпеливо сказал начальник ГРУ, — этот контейнер из нашей «коллекции». Несколько дней назад мы с вами о нем говорили.
— Да, — вспомнил наконец генерал, — я понял. Сейчас я приеду. Вызову машину и приеду. Его что, совсем не охраняли? — спросил он, чтобы как-то скрыть свое раздражение.
— У нас много убитых. Нападение было тщательно подготовлено. Террористы потеряли троих. Сейчас наши люди вместе с военной прокуратурой уже работают на месте происшествия.
— Подождите, — осознал наконец всю степень случившегося министр обороны, — это тот самый контейнер, о котором мы с вами говорили три дня назад?
— Он самый. Поэтому я и решил вас побеспокоить, — пояснил начальник ГРУ.
— Господи! — сказал вдруг не своим голосом его собеседник. Он был боевой генерал, отмеченный многими наградами, прошедший настоящие сражения и не раз попадавший в сложные положения. Но только сейчас, здесь, стоя босиком на своей даче, в коридоре на втором этаже, он вдруг почувствовал, что испугался. Что очень испугался. Еще сжимая правой рукой трубку, он вытер левой пот, выступающий на лбу. И только потом вспомнил про телефон.