День Медведя
Шрифт:
– Что – еще? – тупо уставился на него проводник.
– Еще что на что тут похоже? – нетерпеливо пояснил лукоморец. – Вон та осина, к примеру, на что может быть похожа?..
– Да при чем тут осина!.. – возмущено отмахнулся костей, но от Ивана просто так было уже не избавиться.
– Хм-м… Так зайти… так поглядеть…отсюда присмотреться… ветки… ветки… Нет… ветки, как ветки…
– Я это говорю к тому, что…
– …А ствол? Ствол… ствол… нет… не получается… даже сучков нет… Ну, так не интересно.
– Я имею в виду, что это место…
– …Нет, не выходит… Ну-ка, а вон та
– Ну, при чем тут береза, царевич?!.. Я это всё к тому говорю, что это нехоро…
Но Иван, с головой погруженный в новую забавную игру, его не слышал и не слушал.
– Нашел, нашел, нашел!!! Смотрите, вон та береза на толстую бабку в сарафане смахивает! И с коромыслом!.. Вон у ней голова, вон руки…
– Что я хочу сказать…
– …а трещина в коре – словно рот улыбающийся!..
– …это очень дурное…
– А вон та сосна… похожа на скомороха пляшущего! С погремушками! И в колпаке шутовском!..
– А, по-моему, эта сосна больше смахивает на убегающего в страхе охотника! – перестал пытаться что-то втолковать не обращающему на него внимания Ивану и обиделся вдруг Жулан. – И не колпак это, а волосы его стоят дыбом, оттого что он узрел нечто…
– Нет, что вы, что вы, на скомороха похоже больше! А вот, глядите, та береза – словно девочка птичек с руки кормит! А изморось на ветках – как ленточки в косах!..
– Нет, это отвратительное чудовище тянет свои щупальца к…
– А вот та кривая елка напоминает парусную лодку!..
– Притаившегося монстра!..
– А то дерево – мужика с удочкой!
– Нет, собаку на задних… тьфу ты! Это – чудище лесное кровожадное, человекоядное!..
– А вон там… вон там… на что же это похоже?.. На коня гарцующего! А если вот с этой стороны зайти…
– Отвратительный демон рвет на части невинного…
– А вон те деревья – видите, слева четыре – будто танцующие придворные раскланиваются! Кавалер рукой вот так делает, приглашает!.. А второй словно шляпу уронил!.. – и, не зная удержу, царевич весело побежал вперед.
– Нет, это извивающиеся от жутких мук люди! А такие деревья в одном месте – чрезвычайно зловещее пред… – слабо полетело ему вослед, но не долетело и упало метрах в трех от упоенно несущегося к очередному косоствольному и кривоветочному лесному обитателю царевича.
– Дурная примета, отвратительное место, удачи три года не будет!.. – сделал еще одну попытку костей.
Иванушка остановил свой восторженный бег, обернулся на раздраженно нахмуренного проводника – запыхавшийся, довольный и розовощекий, и с легким укором проговорил:
– Жулан, ну как так можно, всегда видеть во всем только самое мрачное и плохое? Ваша система ценностей нуждается в принципиальной переоценке, пока вы окончательно не превратились в мизантропа, социопата и пессимиста!
– В кого?.. – беззвучно открыл рот и потрясенно вытаращил глаза проводник, насмерть пораженный в самые лучшие свои намерения.
– В кого?.. Ах, вот твое лукоморское высочество кем нашего брата считает?!..
Анизотропом с лопатой [59] !
59
Если
Песьей миской!
Да в приличном обществе таких слов, поди, даже в голове не думают, не то, что вслух не произносят! А он!..
Мало того, что ему мои личные ценности покоя не дают, так он еще и обзывается как попало последними словами!.. Думает, я деревня, темнота, не пойму, чего он имел в виду! И это за все, что я ему хорошего сделал!.. Ну, или хотел сделать. Но это, практически, одно и тоже! Ну, всё. Терпение моё кончилось. Не хочет понимать добрых намерений – как хочет. И костей, разгневанно фыркнув, побежал догонять лукоморца.
– Послушайте, ваше высочество, – нетерпеливо дернул он за рукав царевича, разглядывающего с пылом творчества в восхищенных очах корявую осину с многообещающе раздвоенным стволом. – Тут мы с вами сейчас и распрощаемся.
– П… почему? – мгновенно потерял нарождающийся образ и растеряно заморгал светлыми ресницами царевич.
– Так мы пришли уже, почитайте, – пожал узкими плечами Жулан. – Идите сейчас всё прямо, не сворачивая, во-он туда, и дальше, дальше, – указательным пальцем проиллюстрировал инструкцию проводник, – и наткнетесь на вашу деревню. Если уж вам ее, не жить – не быть, посетить приспичило.
– А вы?..
– А я… у меня с деревенскими… недавно… э-э-э… размолвка вышла… так сказать… И зарекся я туда ходить.
– Но скоро метель начнется, – нерешительно напомнил Иван, кивнув вверх, в направлении неспешно набухающего синевой небосвода.
– Тем более мне спешить надо, – усмехнулся Жулан. – А на обратном пути о вас местные позаботятся. Вы не беспокойтесь на этот счет. Они в этом отношении… так сказать… безотказные. Еще никого просто так не отпускали.
– Да? Ну, тогда спасибо вам, Жулан! И счастливого пути! – благодарно улыбнулся Иванушка, повернулся и быстрым летящим шагом поспешил к затерянной в лесах деревушке с чумазым названием – золотому ключику к тайне, фамилии и домашнему адресу пропавшего наследника.
Метель обрушилась на бедного, ничего не подозревающего лукоморца, словно кирпич с ясного неба. Одну секунду следов атмосферных осадков какого-либо рода не было и в помине, а в другую, словно, перешагивая через корягу, он зацепил невидимую сигнальную нить, радостно взвыл поджидавший его в засаде ветер и высыпал на него со скоростью курьерской тройки несколько десятков кубометров [60] мокрого жалящего снега. И не успел Иван ни опомниться, ни отмахнуться, ни сказать «ничего себе!», как вокруг все закружило, запуржило, закрутилось, засвистело, и Белый Свет, не сказав последнего «прости», пропал из залепленных пригоршнями снега глаз Иванушки.
60
А, может, и бочколитров.