День отца
Шрифт:
— А если затем, чтобы жену признали невменяемой? — предположил я. — Оформит над ней опеку как над недееспособной и всё.
Вагнер развернулся от своего прозекторского стола. Ирина опустила лапу Командора. Две пары глаз уставились на меня вопросительно.
— И кто будет заниматься её Алмазной компанией? — сдёрнув с лица маску, спросил Рейман.
— Продаст. Или наймёт армию профессионалов и займётся сам, чем-то же ему надо заниматься на пенсии, — ответил я. — Чисто теоретически, конечно.
— Думаешь, понимая, что закат его карьеры близко,
— Тогда вся эта суета с клиникой, конечно, ложится в схему, чисто теоретически, — почесала Ира нос тыльной стороной ладони. — Кто заподозрит любящего супруга, который первый забеспокоился о здоровье жены. Но к чему тогда романчик с юной фанаткой, который он не особо скрывал? Признают жену невменяемой или нет — это ещё вилами по воде писано, а вот на развод она уже подала. Нелогично.
— Откуда ты знаешь, что она фанатка? — удивился я.
— Смотрю ютуб. Тусуюсь на фанатских сайтах, — усмехнулась она. — А там мусолили их интрижку со смаком. Скажу больше, проходную интрижку. Не раздуй жёлтая пресса скандал, и Орловой не пришлось бы никак реагировать. Мне даже кажется, её вынудили подать на развод. Хотя те, кто её недолюбливал, кричат: справедливо. Она ведь поступила так же.
— В каком смысле так же? — напрягся я.
— В самом прямом, Рим. У Макса до Орловой была девушка. Они даже были помолвлены. И вроде там такая была любовь-любовь. Но твоя Алмазная Принцесса вмешалась и всё разрушила. А интрижка, к слову сказать, у него не первая, были у него увлечения куда серьёзнее за время его брака. Его же американцы не просто так из клуба в клуб перевели, вроде он там с женой владельца клуба зашурымурился. Только до этого его менеджеры следили, чтобы ничего не просочилось в прессу, всё это так сплетни да домыслы. А тут вдруг Бахтин с этой вертихвосткой, юной и бестолковой чуть не публично появился: и шли они прямо по улицам города, и в кафе сидели, и целовались прилюдно. Словно нарочно позировали.
«И поехали потом не в гостиницу, а он повёз её в свой дом. В их со Славкой дом», — добавил я про себя. И вот это точно было словно вызов. Или плевок.
— Или он совсем потерял страх, — эхом отозвался Аркадий. — Или…
— Что? — переспросил я, когда он не продолжил.
Тот беспомощно развёл руками.
— Может, его подставили? — предположила Ира.
— Да, три раза, — усмехнулся я, вспомнив использованные контрацептивы. — А что вообще ты о нём думаешь, как о человеке, Ир?
— Ну-у-у, он не так прост, как кажется. И то, что мы видим, всё же хорошо продуманный образ. Он не дурак. И прекрасно понимает, что делает. Помнишь, — повернулась она к мужу, — как он ввязался в потасовку, и за силовой приём его дисквалифицировали на три игры, а лучшего канадского защитника упекли в лазарет?
— Он вывел канадца из строя? Специально? — уточнил я.
— И оно стоило того. Наши сборная стала чемпионом мира, — ответил Рейман.
Я потряс головой, не зная, что и думать: он всё же герой или
Да, я был к нему предвзят, это неизбежно, Рейман прав. Но я только хотел устыдится, что подозревал хорошего человека невесть в чём, а в результате стал сомневаться ещё больше.
— Я, знаешь, что не пойму, — задумчиво сказал Рейман, когда Ирина выключила фен. Посвежевший выкупанный подстриженный Командор, нежно пахнущий шампунем, кажется и сам себя не узнавал, пялясь в зеркало. Я с ужасом думал: это что же мне его теперь такого красивого и чистого нести в машину на руках? — Если сейчас Бахтин на сборах, да и вообще они с женой уже почти месяц живут врозь, кто воплощает в жизнь его коварный план?
Коварный он произнёс таким тоном, что можно было даже не пояснять, что он всё же считает мои подозрения сомнительными: безнаказанно отравить человека не так просто, а, чтобы добиться таких ювелирных результатов, как невменяемость, нужен или профессионал, или сумасшедшее везение, или… что самое вероятное: я всё это себе придумал — Славкины проблемы с памятью никак не связаны с Бахтиным.
— У них есть преданная ему прислуга? Люди, что имеют регулярный доступ в дом, к еде? — продолжил свою мысль Рейман.
— Стой! — резко подскочил я, когда меня вдруг осенило. — Вода!
— Что вода? — оглянулась Ира на ванную: по всему пути от душевого поддона до стола остались мокрые следы Командора.
— Славка всегда пьёт одну и ту же воду в бутылках, — меня словно этой самой водой, ледяной и освежающей, окатили. — С какой-то там высокой минерализацией или из растаявших айсбергов, не помню. Она покупает её целыми упаковками, везде носит эти бутылки с собой. Я видел в её холодильнике целую полку, заставленную этой дорогой водой. И где-нибудь в кладовке наверняка ещё стоит запас.
— Серьёзно? — недоверчиво скривился Рейман.
— Аркаш, ты бы тоже был серьёзен, если бы твой близкий человек вдруг стал забывать смывать за собой толчок.
— Да нет, я не в смысле, что сомневаюсь, — нахмурился он. — Как раз наоборот. Я верю в то, что с ней что-то не так, хоть и не верю, что к этому причастен Бахтин. Но с точки зрения способа — это и правда вариант. Когда хорошо знаешь человека, а у него есть годами сформировавшиеся привычки, это можно использовать и во благо, и во вред. Как никогда такой план выглядит выполнимым. Надо отдать воду Годунову. Пусть сдаст в свою лабораторию.
— В лабораторию я могу и сам…
— Но с Ментом оно как-то понадёжнее будет, — похлопал меня по плечу Рейман.
И я бы с удовольствием слушал бы его ещё и слушал, но мне позвонила Славка.
— Рим, заранее позвонить я, конечно, не догадалась. А сейчас стою у твоего дома и понимаю, что не помню подъезд. Помню, что первый этаж…
О, нет-нет-нет! — вцепился я рукой в волосы.
— Стоишь прямо на улице или ещё в машине?
— На улице. Машину отпустила. Не надо было, да? — засомневалась она.