День победы
Шрифт:
Сопровождавшие менеджера "Ю-Пи" помощники, несколько инженеров, занимавшихся еще восстановлением иракских нефтепромыслов, пара экономистов и даже прихваченный по привычке юрист, покосились на своего шефа, переглянувшись между собой. А Говард, впечатленный увиденным, больше не проронил ни слова до той самой минуты, пока стюардесса, выпорхнув из своей каютки у самой кабины пилотов, сообщила, что они заходят на посадку в Раменском.
– Пожалуйста, пристегнитесь, сэр!
– заученно улыбаясь, уставившись куда-то поверх головы Говарда ничего не выражающим взглядом, произнесла девушка в униформе.
Рональд послушно защелкнул
Турбины, прилепленные к хвостовой части фюзеляжа на коротких пилонах, сменили свою тональность. Лайнер, успешно пересекший едва не половину земного шара, чуть накренился вперед, и Говард увидел в иллюминаторе серые прямоугольники посадочных полос, обрамленные весело перемигивавшимися сигнальными огнями. Разумеется, о его прибытии было известно, его ждали, и потому небо над Раменским - некогда русским испытательным центром, а теперь - главной базой американского контингента в России, заранее очистили от всего, что могло летать.
Рональд Говард успел увидеть стоявшие вдоль посадочной полосы, прямо под открытым небом, огромные военно-транспортные "Гэлакси" и "Глоубмастеры", поражавшие воображение своими размерами серые туши. По сравнению с этими крылатыми громадинами его остроносый "Гольфстрим" казался просто хрупкой игрушкой. А рядом с транспортниками, совсем не впечатлявшие габаритами, но внушавшие трепет хищными обводами поджарых фюзеляжей, похожими на акульи плавники килями, приткнулись стремительные остроносые истребители "Игл" и "Файтинг Фалкон" - те самые машины, что в нескольких отчаянных схватках сбросили с небес русскую авиацию.
Когда шасси "Гольфстрима" коснулись бетонного покрытия посадочной полосы, Говард ощутил легкий толчок. Лайнер прокатился еще несколько сотен футов, затем гул двигателей начал стихать, сходя на нет. Турбины еще приглушенно завывали, когда в салоне вновь появилась миловидная стюардесса.
– Мистер Говард, сэр, мы прибыли!
– Он шагнула к двери салона, в откинутом положении представлявшей собою трап: - Прошу вас, сэр!
Говарда ждали. Едва покинув салон лайнера, он увидел выстроившиеся в ряд прямо на летном поле - серьезное нарушение правил безопасности в другое время - четыре абсолютно одинаковых внедорожника "Шевроле-Субурбан". Разумеется, черные, конечно же, с тонированными стеклами, с проблесковыми маячками под решеткой радиатора, и наверняка еще и бронированные. Вокруг - кольцо вооруженных людей, явно из какой-нибудь частной охранной компании. Бейсболки, черные комбинезоны, черные же разгрузочные жилеты полицейского типа с какими-то шевронами на груди. Для полноты картины только темных очков не хватало, но это было бы уже слишком, если учесть довольно ветреную и дождливую погоду, на удивление мерзкую для начала лета. Оружие не стандартное армейское - это Рональд Говард, хоть и не был специалистом, определили сразу же.
Два человека резко выделялись на фоне этой маленькой армии - невысокий толстячок в деловом костюме, и худощавый седой мужчина в армейском полевом камуфляже. Увидев сошедшего с трапа Говарда, оба синхронно сделали шаг навстречу ему.
– Я Джон Хортон, - толстячок с энтузиазмом протянул пухлую ладонь.
– Шеф московского офиса "Ю-Пи". А вы - мистер Говард?
– Рональд Говард, куратор проекта, - коротко представился тот, кому отныне подчинялся и сам Хортон, и еще десятки, если уже не сотни американцев, спешивших дорваться до того богатства, что скрывали веками недра России.
– Генерал Камински, Армия США, - дождавшись своей очереди, назвался человек в камуфляже, сухощавый, жилистый, хорошо загоревший, явно не в этих широтах, скупых пока еще на летний зной.
– Командующий контингентом американских войск в России.
– Сэр!
– С этим человеком, в котором не было ни капли подобострастия, Говард тоже обменялся крепким рукопожатием. Он прежде много слышал о Мэтью Камински, и теперь испытывал что-то, похожее на радость оттого, что смог увидеть его лично.
Люди в черной униформе тем временем придвинулись от "Субурбанов", окружив Говарда и встречавших его, ощетинившись стволами "хеклеров", шаря по сторонам настороженными взглядами, словно в любой миг ждали нападения.
– Хортон, какого черта вы пригнали сюда целую армию?
– Говард уставился на своего нового помощника.
– Что за дурацкая идея? Как будто в дешевом боевике!
– Это моя идея, - сухо произнес генерал Камински.
– Я отвечаю за безопасность каждого американского гражданина на этой территории, - он не сказал "в этой стране", но именно так - "на этой территории".
– Американская армия не вездесуща, политики с Капитолия сковали нас по рукам и ногам, и поэтому пусть рядом с вами будут хотя бы эти "бодигарды". Надеюсь, хоть кто-то среди них знает толк в своей работе.
– Все так серьезно? Здесь же целый взвод, черт возьми!
Рональду Говарду не доводилось бывать в "горячих точках" - в Ирак, Алжир, Ливию ездили другие, другие рисковали там своей жизнью, а он руководил процессом из уютного офиса на одном из верхних этажей нью-йоркского офиса корпорации. Но Говард привык к присутствию рядом вооруженных людей, однако прежде наличие телохранителей он считал символом своего статуса, и только сейчас вдруг осознал, что толпа парней с автоматами появилась здесь неспроста.
– Два дня назад на окраине Москвы был обстрелян армейский патруль, - сообщил Мэтью Камински.
– Погиб один солдат. А вчера на мине подорвался "Хаммер" Десятой пехотной. Те, кто были внутри, отделались контузиями и легким испугом, но я не хочу дать ублюдкам шанс исправить свои ошибки.
– В столице России действуют террористы?!
– Возможно, горстка глупцов, которые еще не поняли, что эту войну они проиграли, и реваншу не быть, - помотал головой генерал.
– Это не Ирак, здесь ничего подобного не будет, русские слишком инертны для партизанской войны. Мы полностью контролируем ситуацию, мистер Говард.