День победы

Завадский Андрей Сергеевич

– Без понятия, но если заработать можно, зачем его просто так мочить?

– Ну, капитана пиндосы заберут, а с нами что? Может нас, как раз, и замочат?

Ответа разведчики не услышали, да и едва ли он мог быть. Американцы, вроде бы разгромившие российскую армию, словно куда-то исчезли, растворились на бескрайних просторах великой страны, напоминая о своем существовании лишь инверсионными следами пролетавших высоко в поднебесье самолетов.

Басов с Киселевым, дождавшись, пока странная парочка исчезнет, успели пройти метров пятьдесят, когда шаги и голоса зазвучали вновь. Снова разведчики нырнули в темноту, увидев, что назад возвращается уже трое. Меж двух дезертиров, один из которых

все так же что-то лакал из бутылки, а второй уже избавился от сигареты, брел третий. Он тоже был одет в камуфляж, но с оторванными рукавами, без ремня, даже без ботинок. Этот третий вдруг споткнулся, упав на руки, и конвоиры тотчас с матом принялись избивать его ногами.

– Ну, сука, вставай! Пошел, живо! Что, капитан, только приказывать можешь, а выполнять мы должны? А ну, встал!

– Пошли вы на...
– хрипло выдохнул тот, кто лежал, скорчившись, на земле, пытаясь закрыться от ударов.
– Мрази!

Киселев больше не сдерживался. Прижав к плечу затыльник приклада, он повел стволом автомата, выцеливая первую мишень. Указательный палец дернул спусковой крючок, и "калашников" в руках милиционера закашлял, выплевывая порцию свинца. Короткая очередь снесла с ног одного из дезертиров. Второй вскинул свой автомат, но лежавший под ногами капитан вцепился ему в пояс, повалил и сам навалился сверху. Когда Басов с Киселевым подбежали, задушенный дезертир уже бился в агонии, суча ногами, выпучив глаза и пуская слюни.

– Встать!
– приказал полковник, направив на человека в рваном обмундировании ствол автомата.

Тот, кто голыми руками только что убил своего мучителя, выглядел ужасно. Губы разбиты, левая скула распухла, правый глаз заплыл почти полностью. На лице - толстый слой грязи и запекшейся крови, но единственный целый глаз сверкает яростью.

– Кто вы?

– Разговоры потом, а сейчас бегом, за мной, - приказал полковник.
– Выстрелы могли слышать, сейчас сюда сбежится вся кодла! Ну, шевелись, мать твою!

Они бросились бежать, полковник шел первым, за ним - спасенный капитан, а Киселев прикрывал отход. Но все оказалось напрасным, никто не спешил к месту короткого боя. Избитый, грязный капитан, тяжело, с хрипом и присвистом, дыша, заглянул в лицо своему спасителю, спросив вновь:

– Кто вы такие? Как вы оказались здесь?

– А ты кто?
– вопросом на вопрос ответил Басов.
– Что здесь происходит?

– Капитан Марченко, Игорь, инженерные войска, - назвался, неловко поднимаясь на ноги, избитый.
– Здесь был бунт. Когда передали приказ о всеобщей демобилизации, часть солдат решила захватить арсенал. Офицеры пытались им помешать, был бой, но появилась еще какая-то шайка на бэтээре, нас смели, тех, кто выжил, расстреляли... почти всех. Я последний, но, кажется, сейчас хотели расстрелять и меня. А вы кто такие?

– Алексей Басов, полковник, танковые войска. Это старший лейтенант Киселев, МВД.

– Милицию вызывали?
– пошутил старлей.
– Хулиганы беспокоят?

– Вас двое всего?!

– А здесь сколько людей, капитан? Какое вооружение, техника?

– Точно не знаю, человек тридцать могло быть, но, кажется, часть уехала прочесывать соседние станицы. Здесь их база, они каждый день рейды устраивают по всему району. Сейчас этим отморозкам бабу захотелось, вот и послали поискать в окрестностях кого-нибудь, заодно и выпивку. Так что, может быть, с дюжину наберется.

– Оружие? Бронетехника есть?

– Стрелковое у всех. Техника есть, но боевых машин тут мало было, в основном, специальные, типа БМР [11] , ИРМ [12] , ПРП [13] .

Есть пара "копеек", БРДМ.

– Где дезертиры?

– В здании штаба, в основном, - Марченко указал рукой направление.
– Туда меня вели. Еще на проходной кто-то должен быть, хоть и разгильдяи, но часовых все же ставят.

– Ну, и что дальше, полковник?
– Киселев нетерпеливо дернул Басова за рукав.
– Нас двое, а их хрен знает сколько!

11

БМР - боевая машина разминирования.

12

ИРМ - инженерно-разведывательная машина.

13

ПРП - подвижный разведывательный пункт

– Нас трое!
– Это мрачно произнес капитан успевший вооружиться АК-74, взятым с тела задушенного им же дезертира.
– Мне эти суки задолжали сильно! Зубами рвать буду!

– А вот это лишнее, - веско произнес Басов.
– Потеряешь голову - точно тут и ляжешь. Действовать нужно спокойно, трезво!

– А как действовать, - не унимался старший лейтенант.
– Если их больше, у них гора оружия и даже "броня" есть?

– Значит, нам нужна своя "броня"!

До КПП добрались без всяких приключений. Возможно, убитых дезертиров и искали их товарищи, но искали в другом месте, а не на проходной. На пропускном же пункте скучали трое бойцов, настолько неряшливо выглядевших, что в них вообще нельзя было узнать солдата регулярной армии, пусть и распущенной истеричным приказом "народного вождя". Но они были вооружены, пространство на несколько десятков шагов вокруг освещалось ярким светом пары прожекторов, и потому Басов шепотом скомандовал:

– По-пластунски, вперед! Осторожно!

Все трое, вжимаясь в коротко подстриженную траву газона, поползли к КПП, стараясь не делать резких движений, которые быстрее всего замечает человеческий глаз. Здесь негде было укрыться, первый же случайный взгляд, брошенный на газон - и трех разведчиков расстреляют в упор, но пока часовые смотрели в другую сторону, не зная еще, что к ним бесшумно подкрадывается сама смерть.

– Твари!
– прошипел капитан Марченко, наблюдая за слонявшимися возле кирпичной "коробки" контрольно-пропускного пункта дезертирами.

Один из часовых просто гулял, второй, присев на ступеньки, закурил, и, судя по тому, как он расслабленно обмяк, обронив автомат и даже не заметив этого, курил он не табак. А вот третий...

– Нам нужно добраться туда!
– Басов указал на угловатую громаду БМП-1, стоявшую чуть в стороне от зияющего проема ворот, некогда закрытых створками, сейчас просто лежавшими на земле. На броне, на плоской крыше приплюснутого корпуса, сидел, беззаботно свесив вниз ноги, третий часовой, а правая рука его прижимала к броне автомат.
– И добраться раньше этих шакалов!

Бронемашина, с запомнившимся надолго бортовым номером "902" вызывала уважение и страх своими формами, тяжеловесными обводами. Полковник помнил и знал, что броня ее слишком тонка и не выдержит огня даже из "Утеса", не говоря об РПГ, что вооружение малоэффективно и против танков, и против пехоты - первые можно гарантированно уничтожить, лишь применяя ПТУР, а для живой силы есть лишь спаренный пулемет. "Главный калибр" же, гладкоствольная пушка 2А28 "Гром" толком не годна ни на что. Но Басов видел перед собой боевую машину, казавшуюся неуязвимой, и знал, что на ней готов вступить в бой хоть с батальоном дезертиров, и был уверен, что победит даже тогда.