День победы
Шрифт:
Прибыв на базу аэромобильного батальона, Рональд Говард увидел множество вооруженных до зубов солдат, увидел десятки вертолетов всех типов, столько, чтобы перебросить весь батальон на полсотни миль за полтора часа. Он видел беспилотные разведчики "Предейтор" и "Рипер", способные часами кружить под облаками, обнаруживая противника и днем и ночью, и даже уничтожая его без участия людей ракетами "Хеллфайр". Все это впечатляло, заставляя поверить в скорую победу над террористами, но то, что происходило, разрушило все надежды.
– Если я еще не разучился понимать английский язык, против нас действует несколько десятков террористов? Вы сами сказали об этом только что! Им неоткуда получать подкрепление, у них проблемы со снабжением, со всем, от патронов до консервов, тем более, проблемы с разведкой. А у вас против них - целый батальон, семь с лишним сотен головорезов, имеющих
– По поводу снабжения террористов, господа, все не так однозначно, как кажется. Настораживает то, что у русских появляется все больше высокотехнологичного оружия, - встрял в беседу Джеймс Уоллес.
– У них есть ручные зенитные и противотанковые ракеты, гранатометы, снайперские винтовки, в том числе крупнокалиберные, есть средства связи, даже системы спутниковой навигации. Когда глава русского правительства объявил о роспуске армии, военные базы и склады остались без охраны, оттуда террористы забрали многое, но то, чем они пользуются сейчас, что мы находим на местах стычек, в основном сделано вовсе не в России, а в Китае, и это заставляет задуматься о многом. Нашему противнику явно помогают, и воевать с ним становится все сложнее.
– Это верно, - кивнул майор Гровер.
– Если в первые месяцы "миротворческой операции" мы обладали абсолютным господством в воздухе, а "партизаны" были не более, чем горсткой оборванцев с "калашниковыми" и ручными гранатами, то теперь они все чаще показывают зубы, превращаясь в настоящую армию. Только за месяц четырежды вертолеты моего батальона были обстреляны с земли ракетами. Один раз русским повезло больше, чем прежде, и "Черный ястреб" с пятью хорошими парнями сгорел на земле. И вот совсем недавно они сбили вертолет вашей, мистер Говард, Службы безопасности.
– Вы, Джеймс, кажется, отвечаете за разведку и контрразведку?
– Рональд Говард взглянул на хмурого агента ЦРУ.
– Так выясните, откуда русские получают оружие, проследите каналы поставки, сообщите все, что узнаете майору Гроверу, а потом пусть его десантники прихлопнут разом всех ублюдков! Черт возьми, в строительство "Полярного экспресса" вложены миллиарды, и мои хозяева не допустят, чтобы их доллары оказались выброшены на ветер!
– Вам, сидящим в уютных кабинетах, все кажется простым и легким, - с не меньшим раздражением ответил майор.
– Вы полагаете, что достаточно приказать, и все получится само собой. Я, так и быть, со снисхождением отнесусь к вашим словам, мистер Говард, как к пустой болтовне штатского. Я, мой батальон, вся моя дивизия, делают все, что возможно. Вы хотите, чтоб мы обеспечили безопасность вашего нефтепровода? Но как, если его протяженность - три с половиной тысячи километров, и это километры дремучих лесов и болот, а не ухоженный Центральный парк Нью-Йорка? Если вся дивизия, все, от командующего и до последней тыловой крысы, возьмут в руки винтовки М16 и цепью выстроятся вдоль "трубы", на километр ее придется от силы по пять бойцов. Вы полагаете, этого хватит, чтобы не подпустить террористов на дальность автоматного выстрела? Мой батальон охраняет двухсоткилометровый участок трубопровода, но это - не единственное, что требует нашего внимания. После роспуска русской армии по всей стране остались без всякой охраны огромные склады с оружием, и их нам тоже приходится сторожить, хотя бы потому, что иначе русские террористы разграбят их, и тогда проблем со снабжением у них больше не будет, а вот у нас проблемы наверняка появятся.
– Есть же служба безопасности компании, вы должны взаимодействовать с ней!
– Есть, - кивнул майор.
– Сотня "ковбоев", получающих оклад в три раза выше, чем мои сержанты, прошедшие Ирак с первого и до последнего дня, но не знакомых ни с тактикой, ни с противодиверсионными операциями. Все, на что их хватает - охранять поселки строителей, на которые, на моей памяти, русские еще ни разу не нападали. К тому же, все больше ваших людей сбегают отсюда, а вместо них нанимают самих русских, и я не уверен, что среди них нет информаторов террористов. Ваша служба безопасности слишком ценит свои жизни, к тому же у меня в любом случае нет полномочий, чтобы приказывать им.
– Майор, перед вами поставили задачу, а вы ищете отговорки, чтобы оправдать неисполнение приказа!
–
– Вас учили воевать, в том числе и с партизанами. У вас нет недостатка ни в чем. Черт возьми, если не хватает людей, заминируйте все, установите минные поля вдоль нефтепровода, поставьте повсюду датчики движения, камеры, инфракрасные сенсоры!
Офицеру пришлось приложить немалое усилие, чтобы промолчать. Каждый сейчас ощущал себя бессильным, и майор понимал, что Говард говорит глупости не нарочно, а просто чтобы "выпустить пар".
– В конце концов, у этих "партизан" должны быть где-то базы, какие-нибудь норы, где они планируют свои действия, отдыхают, зализывают раны! Найдите их и уничтожьте, прикончите ублюдков в их логове!
– Не могу, мистер Говард!
– Какого дьявола, майор?!
– А такого, что прикормленные вашими хозяевами политиканы с Капитолия выделили нам для всех операций стамильную зону вдоль нефтепровода, пространство, где хотя бы теоретически могут находиться американские граждане, которых мы как будто бы защищаем в этой стране. Пятьдесят миль влево и вправо от "трубы" - та территория, где мои парни могут делать все, что хотят. Здесь любой человек с оружием - враг, которого можно и нужно уничтожить немедленно, без допросов, досмотров и проверок документов. Даже русская полиция сюда не суется, сперва не предупредив нас, где они появятся, надолго ли, и сколько их будет. Здесь мы можем проводить рейды, бомбить, устраивать облавы, расстреливая на месте любого, кто хотя бы посмотрит на моих солдат косо. Террористы это знают, и потому в зоне ответственности Сто первой дивизии их баз нет и быть не может, только временные стоянки, хорошо замаскированные и укрепленные, такие, что с воздуха не заметить, а атаковать по земле, значит потерять немало бойцов на минах и под огнем снайперов. Но за пределами этой полосы мы - никто. Там нам запретили стрелять даже в воздух. А я не собираюсь рисковать головой, нарушая приказы и устраивая охоту за террористами на территории русских. Ваши боссы - сильны, раз сумели превратить элитное соединение Армии США в своих личных сторожей, словно на цепь посадив у этого проклятого нефтепровода. Так пусть они надавят на Вашингтон, пусть нам развяжут руки, и тогда, клянусь Богом, мы вычистим этот край от всяких ублюдков, выжжем все дотла, но покончим с террористами, и вы, мистер Говард, сможете спать спокойно, не заботясь больше о сохранности вашей драгоценной трубы.
– Боюсь, это не в силах корпорации, - покачал головой Рональд.
– Вы требуете слишком многого и явно преувеличиваете мои возможности, как и возможности "Юнайтед Петролеум". Вам и вашему командованию придется довольствоваться тем, что есть, майор!
– Тогда и вам - тоже, черт возьми! Вы требуете от нас действия, но сами сковали нас по рукам и ногам. Мы тут - как мишени для русских выродков! За месяц мой батальон потерял в стычках с так называемыми "партизанами" только убитыми семнадцать человек. Я лично знал кое-кого из этих парней и я, видит Бог, хочу отомстить за них! Но многомудрые ублюдки, что безвылазно сидят в Вашингтоне и не знают, каково это, бегать по гребаным русским лесам за гребаными русскими террористами, всякий раз одергивают меня, заставляют торчать на одном месте, превращая в мишень, подставляя под огонь врага!
– Армия ограничена в маневре международными соглашениями, нарушать которые не стоит без крайней нужды, заметил Джеймс Уоллес.
– Имидж для нашей страны тоже важен. Нужно действовать иначе. В обороне мы будем уступать противнику по всем статьям, проигрывая стычку за стычкой, это очевидно. Все, что может стать целью атаки русских, нам не защитить, они найдут слабину и ударят туда. Нужно действовать, а не ждать, атаковать, наносить упреждающие удары, давить ублюдков в их норах. На русских в этом деле надежды нет - их полиция ненадежна, плохо обучена, там полно агентов партизан. Необходимо много людей, хорошо подготовленных - с оснащением проблем не будет, дадим все, что есть у нас самих - и абсолютно лояльных к нам, но нелояльных к местному населению. Те, кому можно поручить самую грязную работу, кто выполнит ее так, что их станут бояться по всей округе, но не просто палачей и карателей, а солдат. А еще - тех, кого не будет жалко, кого не нужно будет включать в сводки о потерях, но кто будет гибнуть, спасая этим жизни американских солдат. Таких людей можно наделить полномочиями, скажем, службы безопасности, которая сейчас представляет собой жалкую до слез картину. Мы сможем использовать эту "альтернативную армию" так и там, как сами захотим, ни с кем ничего не согласуя, а Армия поддержит ее при необходимости тяжелым оружием.