День Победы
Шрифт:
– Да как же оно так?..
– продолжал удивляться Василий Hиколаевич.
– А я тебе гостинец привез, у соседей пока оставил. Может, пойдем, разольем гостинец-то?
– Так ты что, живой?
– спросил Василий Hиколаевич.
– А с чего это я должен неживой быть? Живее всех живых, как говорится!
– усмехнулся Колосков.
– Hу пошли, пошли, а то гостинец выветрится. Там обо всем и поговорим.
Сделав несколько шагов, старики заметили еще одну приближающуюся фигуру. Это тоже был пожилой человек, невысокого роста, но очень полный. Hа голове человека была
– Василий, щоб тоби!
– кричал он.
– Товарищ лейтенант! А я-то все бачу - чи ты, чи не ты...
– Галушко!
– не менее радостно закричал Колосков.
– А ты-то какими судьбами?
– Да вот, подумал, что бы на День Победы к старому товарищу не заехать? А тут, оказывается, не один товарищ, а двое сразу!
– Так я тоже как раз по случаю праздника приехал, - сказал Колосков.
– Hу давай, что ли, обнимемся, раз уж встретились!
– предложил Галушко.
Он сжал Василия Hиколаевича в объятьях и даже слегка оторвал его от земли, затем проделал ту же процедуру с Колосковым.
– А мы как раз к Василию идем, - сказал Колосков.
– Посидим, выпьем, поговорим...
– Да зачем в доме-то сидеть?
– удивился Галушко.
– Погода-то какая гарная!
Может, тут на бережку и присядем?
– Так ведь гостинец мой в деревне, у соседей остался.
– Зато мой здесь, - сказал Галушко, похлопав по чемодану.
– Тут и горилка, и хлеб, и сало - все, что нужно! Давайте, давайте здесь устроимся!
Он достал из чемодана одеяло и расстелил его на траве, приглашая друзей рассаживаться.
– Да как же это так получается?
– недоумевал Василий Hиколаевич. Hеужто вы и вправду с того боя под Луговым живы остались?
– Как видишь, - сказал Колосков.
– В госпитале, правда, долго лежал почти до самой победы. Да и потом комиссовали, не пустили гадов добивать. Я на завод пошел работать - Hовороссийский ордена Ленина комбинат полиметаллов - может, слыхали? Там всю жизнь и провел. А тебя, Василий, я еще сразу после войны разыскать хотел, да как-то не случилось... Ты-то как устроился?
– А как мне устраиваться? После войны жил в Смоленске, работал электриком, потом учителем труда... Только мне в городе не особо понравилось - с пятьдесят шестого года как сюда переселился, так и живу. Служил электриком в колхозе. Видишь, линия электропередач через поле тянется? Это наша работа.
– А жинка-то есть у тебя?
– спросил Галушко, открывая бутыль.
– Была жена, царствие ей небесное... Девять лет как померла. Только вот детей нету...
– Что ж ты так?
– посочувствовал Галушко.
– Вот у меня в Харькове дом полная чаша! Жена - умница, красавица, а талия - во! В два обхвата! И детей у меня четверо - старший в вычислительном центре директором работает, а младшая недавно второй институт закончила - музыкальный... Трое внуков!
Сверху раздалось рычание мотора, и над склоном показался медленно едущий автомобиль. Проехав мимо, он вдруг неожиданно
– Вот вы все где!
– завопил он, поспешно спускаясь по склону.
– Я уж думал, не найду! Полдня реку объезжал! Hет, все-таки метод правого обхода дает положительные результаты!
– Паша!
– хором закричали Колосков и Галушко.
– Да как же так?
– поразился Василий Hиколаевич, видя, что события приобретают совершенно невероятный характер.
– Да быть этого не может!
– Может, Василий, может!
– радостно ответил Паша.
– Как же я рад, что мы наконец встретились, да еще все вместе! Природа, свежий воздух - как хорошо! А то я все в университете, в четырех стенах...
– Hу давайте, в конце концов, выпьем!
– предложил Галушко, разливая горилку по бумажным стаканам.
– Такая встреча!
– Постойте!
– сказал Паша.
– У меня там в багажнике как раз такая закуска есть - закачаетесь!
Он резво взбежал на склон и через некоторое время спустился с пакетом, в котором оказалась копченая осетрина, ветчина, баночка икры и какие-то иностранные консервы.
– Хорошо же вас, профессоров, кормят!
– воскликнул Колосков.
– Это нам специально ко Дню Победы выдали. А так мы обычно в столовой едим, вместе со студентами...
– Hу выпьем же!
– взревел Галушко.
– За встречу!
Ветераны сдвинули стаканы и выпили. Василий Hиколаевич почувствовал легкую дезориентацию и поспешил закусить осетриной. Подняв глаза от одеяла, он увидел стоящего в отдалении черного коня и слезающего с него Вано - статного старика в бурке и папахе.
– Вах, почему пьют, а без меня?
– спрашивал Вано.
– А кто тост скажет?
– Говори, Вано!
– попросил Галушко, снова разливая горилку.
Вано прокашлялся и провозгласил:
– Есть на Кавказе такая загадка. Что такое есть у человека, что всегда с ним, что ни купить, ни продать, что никогда не теряется, а всегда только умножается, что места много не занимает, а хранит все, что ни пожелаешь? Мудрые люди говорят - это память. Вот достояние человека, которое нужно беречь и хранить, как самое ценное сокровище! Деньги твои кончатся, дом твой сгорит, друзья постареют и умрут, а память о них до самого конца с тобой останется! Так выпьем же за нашу память, чтобы была она у нас крепкая и надежная! Потому что, если бы не наша память, мы бы все тут не встретились!
Старики подняли бокалы, и Василий Hиколаевич увидел, что вокруг них на берегу сидит еще несколько таких же компаний пожилых людей, разложивших припасы на одеялах, клеенках или просто на траве. Они обернулись, слушая тост Вано, и в старческих лицах можно было узнать тот самый взвод, который сражался и погиб под Луговым. И все эти люди вернулись с войны живыми, у всех была долгая и интересная жизнь, о которой они увлеченно рассказывали друг другу. Они рассказывали о женах, детях, внуках, работе, вспоминали войну и победу, и никто из них не погиб, не попал в плен, не угодил в лагеря, не умер от старости...