День повелителя пираний

Веркин Эдуард Николаевич

– Смотря в каком размере...

– В справедливом размере. Ущерб – он есть. Прорезанные колеса, испачканные двери, железнодорожные билеты, суточные...

– Суточные?!

– А как же? Мы тебя сколько ловили? Сколько денег потеряли, сколько денег не получили? Так что придется в регрессном порядке с тебя взыскать. Ты не против?

Пойманный был не против, пойманный соглашался. Выглядел он поникше, устало и совсем не героически.

– А у меня шар лопнутый! – напомнил Буханкин. – Он, между прочим, тоже денег стоит...

– Хорошо, – тихо сказал пленник. –

Признаю... Признаю ваши требования, это справедливо. Насколько я понял, вы стоите за справедливость?

Пленник посмотрел почему-то на Тоску.

– Мы всегда за справедливость, – заверил Буханкин. – Гелий Справедливый, так назовут меня потомки. Справедливость – это краеугольный камень бытия, именно на справедливости основаны Три Догмата Космического Разума.

– Это хорошо, – пленник потер скулу. – Хорошо... Если вы за справедливость, то вы тоже возместите мне ущерб.

– Какой еще – ущерб?

– Как – какой?! Я над этими рыбками столько корпел! Каждую почти что из рук выкармливал. Вы хоть знаете, как сложно выкормить рыбу-доллар?! Как привередлива рыба-доллар?!

– Какая – рыба-доллар? – Буханкин снова принял позу для боевого щипа. – При чем тут какие-то доллары?

– Рыбы-доллары, я их разводил. Каждая рыбка знаете сколько стоит!

– Боюсь, ты неправильно понимаешь ситуацию, – сказал я. – Все обстоит совсем не так, как тебе кажется.

– Что значит – не так, как мне кажется?

– Дело в том, что это не рыба-доллар. Рыба-доллар тут совсем ни при чем.

– Что значит не рыба-доллар? На пакете с икрой было написано – «Рыба-доллар»...

– Ты купил консервированную икру?! – усмехнулся я.

– Ну да, по Интернету...

– Это не доллары, остолоп, это пираньи! – крикнул Буханкин. – И они едва нас всех не сожрали! Они едва весь город не сожрали! Балда ты этакая!

Пленник кусал губу.

– Пираньи... Это не могут быть пираньи... Мне нужны доказательства...

– Их есть у меня! – яростно сказал Буханкин и передал мне пояс с моей излюбленной техникой. – Заведи ему свое кино! И пусть незрячие прозреют...

Я извлек из чехла карманный компьютер. Запустил информашку.

Через двадцать минут наш новый знакомый сидел на земле под сосной. Он был бледен. Он был очень бледен.

– Может, все-таки расскажешь? – спросил я. – Как все это получилось?

А получилось все это просто. В почтовый ящик нашего нового друга упало объявление. Ему предлагали купить икру. Не красную или черную, а икру рыбы-доллара. Письмо было удалено, но через неделю наш пленник наткнулся на статью про съемки в Голливуде очередной сортирной комедии. В съемках было задействовано больше тысячи рыб-долларов, каждая из которых стоила кучу денег. Тогда наш герой вспомнил про объявление. Отыскал. Рискнул деньгами и выписал икру, которая и была ему доставлена через месяц. Наш герой аккуратно ее активировал и погрузил в аквариум с надлежащей температурой и жесткостью. И через неделю в сосуде плавала целая куча малюсеньких, меньше рисового зерна, рыбок.

Рыбки хорошо кушали мелкий планктон и разбавленный в воде

яичный желток. Хорошо кушали и хорошо подрастали, уже через две недели они были с ноготь, а через месяц вымахали до размера мизинца. Яичного желтка им было уже мало, и приходилось кормить их червями. Червей можно было собирать после дождя, но дожди этим летом были редки, и надежнее было собирать их с помощью Снежка. Пес Снежок умел очень легко обнаруживать червей – бежит, бежит, затем остановится и стучит лапой. И стоит копнуть в этом месте, как там обязательно будет большой земляной червь, а то и несколько.

Рыбки питались червями с аппетитом и росли. Вообще-то, они должны были питаться водной травой, но водную траву было тяжело найти, так что черви подходили как нельзя лучше.

Когда рыбки достигли кондиций самостоятельности, было решено выпустить их в озеро. Наш герой изучил окрестности и обнаружил, что водоемов, подходящих для откорма, в округе достаточно много. Но Озеро Смерти ему понравилось особенно. Во-первых, далеко, место глухое. Во-вторых, мелкое, хорошо прогреваемое, с обилием водной растительности. В-третьих, рядом кладбище с дурной славой – любопытных минимум.

Одним словом, лучше не бывает.

Аквариумист принялся возить туда рыбок. А это уже оказалось тяжело, потому что рыбок вывелось много, так много, что он даже и не ожидал. Несколько тысяч мальков. План его был прост – подрастить за лето рыбок до размеров в пол-ладони, затем процедить озеро и переселить рыбок в более подходящий водоем – в бассейн старой заброшенной бани. А оттуда уже начать их распродавать.

То, что из озера вытекает ручей, юного рыбовода не смутило, рыбы-доллары, по имеющейся у него информации, не жаловали течение. Немного смущало, правда, то, что рыбки были не очень похожи на рыб-долларов, но эту несхожесть можно было легко объяснить особенностями развития в неродных условиях.

На всякий случай, для отпугивания возможных любопытчиков, было сооружено несколько простых, но безопасных ловушек, в одну из которых и угодил, кстати, Буханкин. На вопрос Буханкина, где он научился ставить такие роскошные ловушки, наш новый знакомый ответил, что секретам мастерства его обучил один старый приятель. Больше того, сам знакомый раньше тоже попадал в подобные ловушки, так что механизм ему был вполне знаком. Впрочем, ловушки особо и не понадобились – за все лето к озеру пришли только мы – дурная слава кладбища хорошо послужила.

Буханкин покраснел и разозлился, спросил, откуда тогда сияющий свет в ночи, откуда трехногое существо? На что наш пленник ответил, что свет в ночи – подвешенный к сосне галоген с рефлектором, трехногий инопланетянин – маскарадный костюм, все очень просто. Про покусы в реке он слышал краем уха, но никак их не мог связать со своими рыбками. Все шло хорошо, и тут вдруг явились мы с электроудочкой и испортили настроение. Вот, в общем-то, и вся история.

Тут наш друг принялся клясться и божиться, что не знал про пираний. Впрочем, я лично ему и так верил. Я всегда верю людям, я ведь такой человек, доверчивый...