День рождения монстра
Шрифт:
12
Засечь его местоположение было несложно. Коре имел многофункциональный сервер, связанный со спутниковой системой наблюдения. Достаточно было набрать запрос и спутник точно сообщал, где находится цель. Спутник мог даже показать монстра, бредущего сквозь лес или спящего на холме; компьютерные системы спутника могли различить деталь размером с ноготь мизинца. Собственно и сам монстр мог быть уничтожен спутником, если бы в этом возникла сверхестественная потребность. Впрочем, задание было вполне четким: изучить и уничтожить.
Главная задача состояла в том,
Монстр прекрасно ощущал приближение людей. Как только люди останавливались, он останавливался тоже. Когда отряд шел в обход, он ждал или бродил, меняя направление. Иногда он уходил, но не слишком далеко, и всегда возвращелся. Он мог бы легко оторваться от преследования, но он этого не делал. Он мог бы напасть сам, но этого он не делал тоже. Судя по его маневрам, он был очень разумен и наверняка превосходил разумом обычного недалекого человека.
– Иногда он меня пугает, – сказал Коре, – он наверняка знает, что делает.
И ему что-то нужно от нас, иначе он бы ушел.
– Но ведь он не нападает? – возразил Гессе.
– Когда-то, когда еще не было компьютеров, была такая игра – шахматы.
Компьютеры ее убили, потому что смогли играть сильнее людей. Я как-то видел демонстрационную партию. Две машины нападали друг на друга, но на доске это выглядело так, будто фигуры движутся бесцельно. И сколько я ни смотрел, я не мог понять, в чем же заключается нападение и где же опасность. А потом единственный удар – и противник сдался. Еще была такая система фектования на саблях, называлась Кош-Каш, когда два мастера чуть соприкасались клинками и ходили по кругу. Я тоже это видел. Совершенно безобидное позванивание металла – и потом смертельный удар. Очень похоже на то, что сейчас делает он.
– Но это значило бы, что он искуснее нас.
– А почему ты уверен, что это не так? Он прекрасно понимает, что мы следим за ним. Он мог бы скрыться от спутника и уйти через пещеры, в крайнем случае.
Это бы его не спасно, но отдалило бы развязку. Но он не хочет уходить. Я не уверен, что это мы охотимся за ним.
– А кто-же?
– Он за нами. Или мы с ним ведем игру на равных.
– А если он на самом деле захочет уйти от спутника?
– На этот случай у меня есть мушки.
13
Монстр лежал, возвышаясь спиной между деревьев. Его глаза были прикрыты, но смотрели внимательно. Глаза следили за желтой собакой, которая подошла неосторожно близко. Собака не боялась, так как не видела в монстре живого и опасного существа – он был слишком огромен и слишком вне ее опыта. К тому же, он не пах жизнью. Собака подошла, понюхала и подняла лапку; монстр накрыл ее когтями. Подцепив ее на роговое острие когтя, он поднес собаку к пасти.
Животное еще было живо и ритмично кричало, дергаясь на крюке. Монстр втянул воздух огромными ноздрями. Этот запах. Этот сладкий, кружащий голову запах.
Больше всего СМ
Он придавил собаку зубами и выжал из нее столько крови, сколько только мог.
Потом выплюнул оставшееся и потерся мордой о большой камень. Лег на бок и выгнул шею, выставляя ее на солнце. Он был серьезен, но сейчас ему хотелось поиграть. Как прекрасен этот мир, в котором столько крови – он перевернулся на спине и повалил несколько неудобно растущих деревьев. Запах крови сводил его с ума.
Повалявшись, он стал играть остатками животного. Потом забросил остатки на дерево. Изуродованное тельце повисло на ветках. Из него еще капала кровь. Вот из лесу вышла еще одна собака и принюхалась. Ей тоже нравился запах крови. Она подошла к дереву и стала смотреть на пищу, которая висела слишком высоко.
Показались еще несколько – собаки собирались на запах. С виду они были совсем не злые и до смешного длинноухие. Когда они попрыгивали, пытаясь достать мясо, уши разлетались в стороны и хлопали их по щекам. Собак становилось все больше и больше. Монстр неподвижно лежал у высокой скалы, полуприкрыв глаза. Он смотрел внимательно, просто смотрел, смотрел, смотрел на прыгающих животных. Вот одна из собак упала и другие сразу набросились на нее. Запах крови стал сильнее.
Его ноздри расширились. Под деревом уже собралось несколько десятков собак.
Сильные задирали слабых и сами слабели, падали, становились добычей вновь подошедших сильных. Трава вокруг привяла и пожухла. Дерево начало ронять листья, будто взгляд чудовища превратил лето в зиму. А монстр все смотрел и смотрел. Трава из желтой стала коричневой и совсем почернела. Дерево начало ронять кору. Земля стала черной и мертвой. Собаки, привлеченные запахом пищи, не замечали опасности.
Он просто лежал и смотрел.
Когда отряд подошел к этому месту, здесь уже не было ни СМ, ни живых собак.
Десятка два собачьих тел лежали под деревом, одно на другом. На телах вылезла шерсть, глаза были выпучены, у пастей пенилась слюна. Дерево стояло голым и мертвым. На полосе земли метров в шесть шириной не осталось ни одной живой травинки. Невдалеке лежала умирающая собака, которая не сумела уползти. Собака была коричневая с белым, с несимметричной сединой у носа, очень короткошерстная.
Она лежала, неудобно подогнув переднюю лапу; ее ребра вздрагивали время от времени – казалось, что собака кашляет. Кончики ушей свешивались вперед и чуть-чуть дрожали. Собака дремала, опуская нос, тыкаясь носом в землю, снова приподнимая нос. Ее мордочка была острой и длинной, напоминающей крысиную.
Скатт подошел и наклонился над мертвыми собаками. Потом посмотрел на ветку, где еще висела первая жертва.
– Яд, – сказал он.
Скатт гордился своей наблюдательностью и умением проницать природу вещей.
– Почему яд?
– Это очень просто: тела совсем свежие, они не пахнут, а выглядят так, как будто пролежали неделю. Значит, их отравили.
– А ты как думаешь? – спросил Коре.
– Радиация, – ответил Гессе, – наверняка направленный луч. Можно даже определить из какого места стреляли. Угол расхождения градусов семь-восемь. Вон оттуда, из-за скалы. Но если бы на острове было радиационное оружие, мы бы об этом знали. Здесь что-то не сходится.