День саранчи (сборник)

Уэст Натанаэл

Эта история понравилась Бальсо куда меньше, чем предыдущая; собственно, она ему совсем не понравилась, однако он решил, что не будет больше прерывать своего провожатого, и, взяв его под руку, втиснулся в толстую кишку. Гид молол языком не переставая, и они сами не заметили, как прошли почти всю кишку до конца. К несчастью, когда они подошли к тому месту, где кишка выпирала за стенку желудка, Бальсо не выдержал и, не веря своим глазам, закричал:

– Ну и грыжа! Вот так грыжа!

Гид пришел в такое бешенство, что потерял дар речи, однако Бальсо отговорился тем, что особенности ландшафта в виду не имелись.

– Г-р-р-р-ы-ж-а, - проговорил он нараспев.
– Какая жалость, что такие красивые слова, как «грыжа», из-за детских ассоциаций и нелепых предрассудков не могут использоваться в качестве имен. Грыжа! Какое было бы красивое женское имя! Грыжа Грош! Парез Паркинсон!

Паранойя Пунц! Насколько приятнее звучат (а благозвучие для имени самое главное) эти имена, чем, скажем, Вера Вей- сман или Надежда Натансон.

Но Бальсо вновь просчитался.

– Эй ты!
– вскричал гид дрожащим от возмущения голосом.
– Я, к твоему сведению, еврей, и, когда разговор касается еврейской темы, считаю необходимым об этом напомнить. Я еврей! Еврей!

– Ты меня неправильно понял, - возразил Бальсо.
– Лично я против евреев ничего не имею. Более того, я восхищаюсь евреями, это исключительно бережливая нация. Среди моих близких друзей немало евреев.

Видя, что гид безутешен и верить ему не желает, Бальсо решил процитировать высказывание Чарльза Монтегю Даути [9] .

– Семиты, - отчеканил Бальсо, - сродни человеку, который сидит по уши в клоаке, но глаза которого устремлены в небеса.

9

Чарльз Монтегю Даути (1843-1926) - английский писатель-очеркист, поэт и путешественник.

После того как Бальсо удалось наконец успокоить гида, он попытался угодить ему еще больше, сказав, что великолепный туннель потряс его до глубины души и он был бы рад провести в нем остаток дней, прихватив с собой лишь несколько любимых трубок и книгу.

Гид воздел руки к небу одним из тех красноречивых жестов, какими так славятся потомки древних римлян, и воскликнул:

– Что есть в конечном счете искусство? Не могу не согласиться с Джорджем Муром. Искусство - это не просто природа, а переваренная природа. Искусство - это возвышенное испражнение.

– А Доде?
– поинтересовался Бальсо.

– О, Доде! Доде, c'est de bouillabaisse [10] ! Вот что говорит по этому поводу тот же Джордж Мур: «Какая мне разница, если за «La Source» Энгра [11] пришлось заплатить добродетелью шестнадцатилетней девственницы». Так вот…

– Пикассо говорит… - вставил Бальсо.
– Пикассо говорит, что в природе нет такого понятия, как ноги… [12] Спасибо, что столько всего показали. Мне пора.

10

«В этом есть что-то от буйабеса» (франц.). Буйабес - рыбная похлебка с чесноком и пряностями.

11

Имеется в виду картина Жана Огюста Доменика Энгра (1780-1867) «Источник» (1856), на которой обнаженная девушка поливает себя водой из кувшина.

12

Уэст перефразирует известное высказывание Пикассо: «В природе нет такого понятия,как красота».

Но улизнуть Бальсо не удалось.

– Минуточку, - сказал гид, ухватив его за воротник.
– Ваша реплика более чем справедлива. Нам следует говорить о творчестве, а не о творцах. Пожалуйста, объясните, какой смысл вы вкладываете в слова испанского мастера.

– Моя точка зрения… - начал было Бальсо, но гид, не дав ему закончить, заговорил снова:

– Если вы готовы признать существование точек, то заявление о том, что в природе нет ног, несостоятельно, ибо, по сути своей, оно основывается на том, что точек не существует. Высказав эту мысль, Пикассо становится на сторону монизма в извечной борьбе сторонников Единственности и Множественности. Не случайно ведь задавался вопросом Джеймс [13] : «Реальность существует дистрибутивно или коллективно - в форме каждых, всяких, любых,или же только в форме всегоили целого?» Если реальность единична, тогда в природе нет ног, если плюралистична, их очень и очень много. Если мир - это единое целое (под природой Пикассо понимает

все, что является частью одного и того же), то в нем нет ничего, что бы начиналось или кончалось. Только когда предметы приобретают форму каждых, всяких, любых(то есть когда они конечны), у них есть ноги. Ноги ведь, по определению, конечны. Больше того, если все едино и не имеет ни начала, ни конца, значит все есть круг. У круга нет ни начала, ни конца. У круга нет ног. Если мы предположим, что природа - это круг, стало быть, в природе нет ног. Только не сводите эту мысль к чистой мистике. Бергсон…

13

Речь, надо думать, идет об американском философе-прагматике Уильяме Джеймсе (1842-1910).

– Сезанн говорит: «Все в природе стремится к сферичности».
– И, сделав это заявление, Бальсо предпринял еще одну, отчаянную попытку ретироваться.

– Сезанн?
– Гид по-прежнему крепко держал Бальсо за воротник.
– Сезанн прав. Мудрец из Экса…

Но тут Бальсо все же вырвался и убежал.

Бальсо долго бежал по длинному туннелю, пока не увидел перед собой совершенно голого человека в котелке с торчащим из него репеем. Человек пытался распять себя на канцелярских кнопках. Любопытство возобладало над страхом, и Бальсо остановился.

– Я могу вам чем-нибудь помочь?
– вежливо спросил он.

– Увы, - ответил обнаженный еще более вежливо, несколько раз приподняв свой котелок.
– Очень вам благодарен, но я уж как- нибудь сам справлюсь…

Меня зовут Малуни-Ареопагит, - продолжал обнаженный, отвечая на вопросы, которые Бальсо, как человек воспитанный, задать не решился.
– Я католический мистик и свято верю святой

Гильдегард [14] , которой принадлежит следующее леденящее душу изречение: «Господь обитает не только в теле здоровых и сильных». Живу я так же, как жили Маргарита-Мария Алакокская [15] , Генрих Сузо, Лабре, Лидвина Схидамская, Роза Лимская. Когда страдания мои не столь велики, я сочиняю стихи в подражание Ноткеру Бал- бусу, Эккенарду le Vieux [16] , Укбальду le Chauve [17] :

14

Святая Гильдегард (1098-1179) - настоятельница бенедиктинского монастыря в Дизибоденберге

15

Святая Маргарита Мария Алакокская (1647 - 1690).

16

Старому (франц.).

17

Лысому (франц.).

В оперенном мраке Рта твоего, О Божья Матерь! Славлю я Христа - Цветущую розу.

Вы меня поняли? Все свободное время я трачу на то, что восхищаюсь той любовью, какую все великие святые дарят даже малым Божьим тварям. Вы когда-нибудь слышали о Бенедикте Лабре? Это он подобрал вошь, выпавшую из его шляпы, и припрятал ее себе в рукав. Другой святой, прежде чем вызвать прачку, снял вошь со своей одежды, дабы не утопить в горячей воде драгоценную святость, присущую инсектам.

Подобные мысли побудили меня написать жизнеописание Saint Puce [18] , великомученицы из семейства паразитов. Если хотите, могу дать вам precis [19] ее жизни.

– Буду вам весьма признателен, сэр, - сказал Бальсо.
– «Век живи - век учись» - вот мой девиз, мистер Малуни, а потому, прошу вас, продолжайте.

– Saint Puce была блохой, - начал Малуни-Ареопагит хорошо поставленным голосом.
– Блохой, родившейся, жившей и умершей под мышкой у Господа нашего.

18

Святая Блоха (франц.).

19

Краткое изложение (франц.).