День триффидов. Мутант-59
Шрифт:
— Я дура, — сказала она. — Извините меня, это все из-за…
Джеррард отмахнулся:
— Не стоит разговоров. Смотрите-ка!
Анна нагнулась ниже и прильнула к расщелине.
— А как мы туда пролезем?
— Там, в комнатушке, есть две кирки. Что, Слейтер все еще спит?
— Спит.
— И давно он спит? — Джеррард посмотрел на часы. — Минут двадцать?
— Что-нибудь в этом роде.
— Дадим ему еще четверть часа, а потом разбудим. А я пока начну сам…
Джеррард сбегал за кирками и приволок их к заложенному проходу. Поплевал на руки, невольно
Первый удар поднял облако пыли, которая тут же засорила Джеррарду глаза. Разозлившись, он размахнулся и ударил по кладке с новой силой. На этот раз стена отозвалась сладостным грохотом — пяток кирпичей, оторвавшись от своих собратьев, обрушились внутрь. Анна, расположившись чуть позади, уже приготовилась атаковать соседний участок стены и занесла кирку над головой, но Джеррард остановил ее.
— Мне не хотелось бы тащить вас дальше на себе. — Он решительно отобрал у нее кирку и положил на пол. — Отойдите-ка лучше в сторонку и полюбуйтесь моими мускулами…
— Да ну вас!..
Анна рассерженно отступила, а он вновь набросился на стену. Пересохший раствор не удержал кладку, и теперь из нее выпал такой солидный кусок, что Джеррард едва не пролетел насквозь. Анна расхохоталась.
— Расшумелись, мерзавцы! — Возле них стоял Слейтер. — Ну, как тут к дьяволу выспишься, когда вы подняли такой грохот?
Джеррард выкарабкался из кучи битого кирпича и встал на ноги.
— Взгляните!
Слейтер поднял с полу фонарь и посветил в пролом. Они увидели еще один сводчатый коридор.
— Целый лабиринт, — заметила Анна.
Слейтер взял вторую кирку, и они вдвоем расширили пролом так, что без труда пролезли в него. Холодный свежий воздух моментально восстановил их силы.
— Тут почти можно дышать, — сказал Слейтер, вбирая его полной грудью.
— Пахнет плесенью, — содрогнулась Анна, — будто в могиле.
— А как прикажете тут пахнуть? — отозвался Слейтер. Проход был заперт целую вечность, — он осмотрел кирпичи на изломе, — может, даже с довоенных времен…
— А безопасно ли здесь дышать? Я где-то читала, что в таких случаях иногда накапливаются вредные газы…
— У нас нет выбора, — вмешался Джеррард. — Давайте собирать имущество.
Они возвратились в комнатушку. У стены стояла корзинка, вероятно принадлежавшая сварщику, и Анна положила туда банку с водой и остатки еды. Слейтер взял большую отвертку, гаечный ключ, что-то еще из инструмента и сунул все это себе за пояс. Джеррард решил на прощание еще раз проведать начальника станции.
Добравшись до верха лестницы, он увидел, что тот забылся в глубоком сне. Больной дышал тяжело, с присвистом, по лицу его стекали ручейки пота. Пожар на этом горизонте, по-видимому, продолжал свирепствовать до сих пор, но Джеррард обратил внимание, что дым почти рассеялся. Торопливо пощупав больному пульс, он спустился вниз к остальным.
Анна со Слейтером уже поджидали его у пролома.
Джеррард включил фонарь, и они двинулись вперед по сводчатому коридору, который уперся в обычный узкий лаз. Пробравшись сквозь него, они очутились в большом перегонном тоннеле. В свете потускневшего фонаря были видны старые пропыленные шпалы без рельсов. Воздух здесь, казалось, был недвижим годами.
— Куда теперь? — спросила Анна.
— Тут есть ветерок. Слабенький, но есть. Пошли в ту сторону, — сказал Джеррард.
Они повернули навстречу ветерку. Сначала тоннель вел прямо, круто падая вниз, потом начал изгибаться. В конце концов они уперлись в погнутую и проржавевшую железную решетку. Джеррард рванул один из прутьев на себя. Прут сломался, развалившись на несколько частей. Канадец быстро выломал еще три прута и направил луч фонаря вперед, во тьму.
— Ничего не вижу, — пожаловался он, и голос его отозвался эхом, словно от стен большого зала. — Эй! — крикнул он, — и опять эхо.
Канадец протиснулся между прутьев и зашагал дальше, осторожно пробуя дорогу ногой.
— Что это значит? — прошептала Анна, и даже шепот разбудил эхо.
Луч фонаря рассказал им, что они попали на станций метро. Но станция эта оказалась давно заброшенной. На секунду они представили себе былые потоки пассажиров, лязг и перестук поездов. Теперь же все покрывал толстый ковер пыли. Обстановка внушала безотчетный страх, и они пробирались вперед в полном молчании.
— Может, здесь тоже есть выключатели? — вслух подумала Анна.
— Попробуем узнать, что это за станция, — предложил Слейтер.
Джеррард повел фонарем, и луч, миновав вереницу плакатов, уперся в надпись:
“ГРЕЙС-ИНН”.
Когда-то буквы покрывал никель, теперь они обросли ржавчиной.
— Грейс-Инн! — воскликнул Слейтер.
— Разве есть станция с таким названием? — удивилась Анна.
— Была до войны, — ответил Слейтер. — С тех самых пор ею и не пользуются. Вот почему в тоннеле нет рельсов. Их давным-давно сняли.
Они нерешительно двинулись вдоль платформы и чуть дальше вновь наткнулись на ряд плакатов. Первый из них опознать было нетрудно, хотя он сильно пожелтел, был испачкан и надорван с угла. Это, несомненно, была карикатура Дэвида Лэнгдона из серии о Билли Брауне. Опрятный человечек в котелке останавливал своего соседа по вагону, который порывался отогнуть тряпицу, приклеенную изнутри к оконному стеклу. Сохранилась и подпись:
“ПРОШУ МЕНЯ ИЗВИНИТЬ, НО МАТЕРИЯ
МОЖЕТ ВАМ ЖИЗНЬ СОХРАНИТЬ”.