День веснушек
Шрифт:
Леванёнок с грустью сказал:
— Ты счастливый. Тебе можно ходить лечебно и спать когда вздумается.
Коля Леванёнка пожалел, сказал ему:
— Ложись. Покараулю, чтобы Наталия Ивановна не увидела.
Леванёнок обрадовался:
— Правда?
— Ну да. Слово.
Леванёнок лёг прямо около корпуса и уснул. Приучает себя к новому методу — учиться во сне.
Коля вначале просто так сидел около Леванёнка, караулил.
Скучно. Тогда сходил в корпус, взял барабан. Положил на землю и начал
Леванёнок долго и крепко спал. Коле надоело барабанить, и он решил: «Отнесу в корпус барабан и принесу горн, поучусь горнить — буду полиглотом».
Но когда вернулся с горном, Леванёнок уже не лежал, а стоял. И перед ним стояла Наталия Ивановна и что-то говорила, строго помахивая пальцем.
Леванёнок обиделся на Колю: человек доверился в спящем состоянии, а он не сумел докараулить его до конца. Рыцарем себя ещё называет. Слово давал. Перед девчонкой только рыцарем быть, где один фасон требуется.
Тут уж Коля покраснел от обиды. Хоть сейчас выхватывай шпагу! И как раз они стояли посреди зелёной травы. не
Но в этот момент показалась нянька Мады. Пришлось разойтись без шпаг и без поединка. Иначе— просто без драки. Неудобно ведь драться перед иностранной делегацией!..
Вот нянька Мады. Она всё время караулит Маду. Сидит под каждым кустом, под каждым бугорком или кочкой. Безотлучно.
Даже в столовую пробралась.
А в столовой ребята сами всё делают — разливают суп по тарелкам, раскладывают котлеты, чай заваривают. И пироги сами пекут в электрических духовках. И крем делают. И посуду моют.
Нянька, когда увидела, что ребята в столовой всё сами делают, как запричитала…
Саша-Аркаша велел флаговому Вадиму сбегать и привести Колину маму.
И опять Саша-Аркаша и мама перечислили няньке заповеди, и главную из них — отряд твой дом, а ты в нём хозяин.
А Нина сказала, что всё это простые истины. И если нянька не может их запомнить, надо написать на арабском языке и повесить у неё в гостевом корпусе — пускай учит и запоминает. А Митя сказал, что няньку следует протянуть в стенгазете. А Гриша сказал, что ей нужно устроить политбой. С воспитательной точки зрения.
Коля не понимает — чего Мада с этой нянькой нянчится!
Взяла бы и отправила её обратно, домой, попросила, чтобы какой-нибудь шейх, шах, падишах её казнил.
Была нянька — и нет няньки.
И точка.
Нина и Вероника помогают Маде справляться с MB её волосами и гребешком. Следят, чтобы утром как следует умылась и растёрлась полотенцем. Показали, как гладить кофточку электрическим утюгом. Как накрывать постель. И подушки правильно класть, и полотенце, и одежду на ночь правильно складывать.
Саша-Аркаша даже специальную беседу провёл в отряде насчёт всего такого. И тут неожиданно выяснилось, что Коля, ну, в общем… кровать у него мятая, подушка не на
Кто-то сказал в отряде, что, может быть, няньку определить к нему?
Опять оскорбили. Чуть ли не всем отрядом!
Но заступился Гриша, и Митя заступился, и даже Леванёнок перестал дуться и тоже заступился. Никаких больше обид. Леванёнок очень добрый. Он тоже называет себя рыцарем. Только печальным. Есть такие, оказывается, печальные рыцари.
Гриша, Митя и Леванёнок сказали, что Коля учтёт критику. Критика для того и существует, чтобы помогать людям, а не смеяться. Когда смеются — это уже фельетон.
Коля испугался и быстро сказал, что он критика, а не фельетон. Забарабанился на барабане и перестал смотреть за собой, за кроватью, подушкой и тумбочкой.
Но всё равно очень неприятно было.
Мада что-то поняла из этого разговора. Она уже выучила целые русские фразы, которые первый отряд кричит хором, когда приветствует другой отряд:
— Болгария! Болгария! Красивая страна!
— Наш лучший друг — фабрика «Умелых рук»!
Или первый отряд иногда говорит первому отряду, то есть самому себе:
— Храбрецы!
— Удальцы!
— Чемпионы!
Не очень скромно. Зато для души радостно! Идёшь и веришь во всё это.
Недавно Коля сумел объяснить Маде, что если она не хочет няньку казнить, то можно няньке приказывать: «Смирно, нянька!»
А если нянька всё равно будет допекать, то можно крикнуть и такое:
— Как дам по башке, так… — Но Коля не смог придумать, что же будет дальше. В отношении Светки тогда всё было понятно. А в отношении няньки придумать не смог.
Но достаточно и этого, решил Коля. Без объяснения, что будет дальше.
А если договориться с Сашей-АркашеЙ, чтобы он скомандовал: «Раз! Два!»?
Отряд крикнет: «Три! Четыре!» — и потом хором что-нибудь про няньку. Леванёнок придумает или Вадим.
А может быть, нельзя так смеяться? Может быть, надо критикой, а не фельетоном? Ведь он решил стать рыцарем… А рыцарь, он вроде перед всеми женщинами рыцарь. И перед нянькой и даже перед Светкой и Алёнкой. Куда больше, если перед Светкой и Алёнкой. Но Первыш постарается, когда приедет. Правда, на нём не будет бархатных штанов…
Открылся Турград. Объявила на общем построении дружины Людмила Фёдоровна.
Но первый отряд об этом знал. Ещё с вечера. Нина сказала: она ведь заместитель начальника. Она всё знает про Турград — когда, что.
Сразу после завтрака отряды друг за другом должны пройти через Турград. Научиться всему тому, что необходимо знать в походе, когда отправятся в горы.
Коля бывал уже в походах — в Измайлове. Но Измайлово. — не горы. Измайлово — это сел на метро и приехал. Стыдно здесь рассказывать.