День Всех Святых
Шрифт:
— Я говорил, что ты потрясающе выглядишь? Правда-правда!
— Шейн, унеси объедки! Сию секунду!
— Честное слово! Майклу придется следить и за собой, и за другими парнями.
— Так и задумывалось, — кивнула я. — Знаешь, я долго выбирала — этот костюм или медсестры в подвязках.
— Специально так говоришь? — горестно спросил Шейн.
— На медсестер парни тоже реагируют?
— А сама как считаешь? — Он протянул тарелку с таким несчастным видом, что я не смогла не взять. — Ты только что лишила меня возможности встать с дивана!
Я невольно засмеялась. Шейн дразнил меня, но в шутку: романа у нас с ним нет,
На лестнице послышались шаги, и выражение лица Шейна тотчас изменилось. Он едва не прожег ступеньки взглядом. «Ну, милый, ты по уши втрескался!» — подумала я, но по доброте душевной не озвучила свои мысли. Пока.
Клэр не спускалась, а плыла по ступенькам. Наша четвертая соседка, умница-зубрила, маленькая, тоненькая, грубым словом пополам переломишь, казалась еще тоньше и воздушнее обычного.
Она нарядилась феей: длинное бледно-розовое платье, с многослойной тюлевой юбкой, розовые крылья, на лице — блестки, в волосах — синие, зеленые и розовые прядки. В таком костюме она выглядела моложе своего возраста — Клэр на год моложе нас с Шейном — и одновременно старше. Или все дело в глазах, которые становились мудрее и взрослее с каждым днем, прожитым в Морганвилле бок о бок с вампирами?
Увидев Шейна, Клэр встала как вкопанная. У нее аж челюсть отвисла — образ феи испорчен!
— Неужели впрямь Кожаное Лицо? О господи!
— А ты кого-нибудь из «Гордости и предубеждения» ждала? — пожал плечами Шейн и снял маску. — Плохо же ты меня знаешь!
Клэр покачала головой, потом заметила мой костюм, и ее глаза чуть не вылезли из орбит.
— Ни фига!..
— Уже слышала, — вздохнула я. — От Шейна.
— Юбка очень… ну… обтягивающая, вот!
— Костюм Женщины-кошки подразумевает короткую обтягивающую юбку, — терпеливо объяснила я.
— Вид у тебя просто… суперский! Я бы в жизни не решилась.
Клэр воздушной розовой бабочкой порхнула к дивану, и Шейн галантно отодвинул маску Кожаного Лица, чтобы освободить место.
— Потрясающе выглядишь! — похвалил он и поцеловал Клэр. — Черт, в блестках перемазался! Кожаному Лицу блестеть не пристало, это не по-мужски! — (Мы с Клэр, как по команде, закатили глаза.) — Извини! Подумаешь, блеск, зато такую красотку поцеловал!
Шейн — идиот, но добродушный. Я-то знаю: намеренно он Клэр не обидит. А вот знает ли это она? Вон какое лицо встревоженное.
— Тебе правда нравится мой костюм?
Шейн перестал дурачиться и заглянул Клэр в глаза.
— Очень! — ответил он, хотя имел в виду явно не костюм. — Ты в нем обворожительна!
Тревога в глазах Клэр поубавилась.
— Не слишком девчоночий?
Ясно, сравнивает мой костюм Женщины-кошки со своим.
— Сегодня же Хеллоуин, а не фестиваль шлюх. Ты прекрасно выглядишь, настоящая фея — море чувственности и ничего вызывающего. Стильно! — похвалила я и подумала, что мой собственный костюм, пожалуй, слишком откровенен, а стильным его точно не назовешь. — Ну что, мы идем или растратим стиль и изящество на придурка из дешевого фильма?
— «Техасская резня бензопилой» — классика американского кинематографа! — запротестовал Шейн и получил от нас с Клэр по загривку; потом она взяла его за правую руку, я — за левую. — Эй, двое на одного! Не заставляйте хвататься за фальшивый каннибальский нож!
— По поводу «двое на одного»: пока не приедет Майкл, ты наш общий кавалер, — предупредила
Шейн изумленно посмотрел на меня, швырнул маску Кожаного Лица через плечо и вскочил с дивана.
— Классная мысль! Вернусь через минуту! — пообещал он и метнулся вверх по лестнице.
Мы с Клэр понимающе переглянулись.
— Парни такие предсказуемые! — вздохнула я. Наступила первая годовщина худшего Хеллоуина в истории, он же — вечеринка «Танец Мертвых Девочек» в доме братства Эпсилон Каппа. Вечеринку собирали снова, но на этот раз как рейв, и не в доме братства, а на заброшенном складе неподалеку от центра. Нам передали специальные приглашения. Вообще-то, мне идти не хотелось, но Майкл с Шейном заверили, что в этом году все под контролем. В охранники взяли морганвилльских вампиров, следовательно, смертным членам братства не позволят подсыпать в чужие напитки разную дрянь, а проблемных гостей мгновенно затормозят, вероятно, еще на входе.
2
Хью Хефнер — основатель и шеф-редактор журнала «Плейбой».
Разумеется, члены братства не представляли, кого нанимают. Студенты не знали, не хотели знать либо впитали знание, как говорится, с материнским молоком, потому что выросли в Морганвилле. Подозреваю, как минимум шесть членов Эпсилон Каппа были полностью в курсе, но благоразумно помалкивали. Точнее, громко не болтали. Еще точнее, не болтали, пока не появлялось пиво. Я поставила свой седан между развалюхой-пикапом и выгоревшим на солнце «понтиаком» с таким количеством наклеек на бампере, что глаза разбегались. О чем там речь? Об оружии. О Боге. О щенках…
— Напоминаю правила: держимся вместе, не разбредаемся, не деремся. Слышишь, Шейн? — произнесла я и разблокировала двери.
— О-о-о! — простонал он. — Даже разок нельзя?
— Шутишь, да? Тебя в травмопункте должны уже вне очереди принимать как постоянного клиента! Никаких драк и словесных перепалок! Конечно, если приставать не будут…
— Заметано! — кивнул Шейн, явно обрадованный моей оговоркой.
Оскорбления и тумаки он притягивал словно магнит. Что делать, старательно заработанная репутация плохиша давала о себе знать. Впрочем, сегодня Шейн не казался оторвой; все костюм — побитый молью махровый халат с жаккардовым рисунком (такие носили полвека назад!), шелковая пижама с чердака, стариковские тапочки и трубка в стиле пятидесятых. Незажженная, разумеется.
Хефнер из него получился отменный. Когда он взял нас под руки, я невольно захихикала, а Клэр залилась краской.
— Я — настоящий жеребец! — воскликнул Шейн и потащил нас на склад.
Как «официальный» тусовщик Стеклянного дома, Шейн отвечал за праздничный «реквизит» вроде бус, мигающих в темноте, и напитков. Несовершеннолетней Клэр алкоголь не полагался — я начеку, хоть и не слишком гожусь на роль «официальной» мамаши Стеклянного дома. Еще в оба смотрю за тусовочными причиндалами, которые раздают на месте, прежде всего за таблетками. Впрочем, фразочки типа «Держи сигаретку, ты не малолетка!» тоже не пропускаю. Беру то, что дают, и незаметно выкидываю. Нет, я вовсе не мисс Правильность, но большинству жителей Морганвилля не доверяю.