Денежное обращение в эпоху перемен

Юровицкий Владимир Михайлович

Но продолжим рассмотрение примера с тетей Фросей. Предположим знакомый тети Фроси студент Петя проигрался в преферанс, и у него нет денег. Он куда идет? К тете Фросе и просит у нее денег на пять дней. Тетя Фрося, рассудив, что Васе в течение пяти дней деньги не понадобятся, дает их Пете, строго предупредив о необходимости возврата.

В свою очередь, Петя отдал деньги за карточный долг студенту Коле, а Коля отнес их той же самой тете Фросе на сохранение.

Что теперь получилось. У тети Фроси лежит на сохранении теперь 200 рублей. Ага, скажет монетарист, видите, количество денег у тети Фроси, аналоге всей банковской системы, возросло вдвое. Видите, как растут «депозиты» (это те деньги которые должна отдать тетя Фрося своим «вкладчикам»). Вот что такое

депозитная мультипликация. Но ведь опять же это для нормального человека просто бред. Ведь сто рублей может получить только один из двух студентов: либо Вася, либо Коля. Ни копейки денег в системе не увеличилось. Если есть, к примеру, магазин в общаге, то продать он товаров сможет только на сто рублей, и ни на копейку больше. А то, что у тети Фроси числится двести рублей в депозите, – это дело тети Фроси и ее клиентов, и это никак не влияет на реальное экономическое пространство.

А теперь представим, что тетя Фрося вновь дала в долг из этой суммы студенту Гоше, тот уплатил студенту Феде, а последний вновь свои деньги принес тете Фросе. Тогда у нее уже стало в депозитах триста рублей. И так, если верить монетаристам, сто рублей могут разрастись до невообразимой величины и заполнить собою чуть ли не весь мир. Что можно сказать по поводу этой нелепости? Да то, что через пять дней студент Петя, к примеру, продаст свои джинсы студенту Коле, который возьмет сто рублей у тети Фроси и заплатит их Коле, а последний вернет долг тете Фросе, и останется у тети Фроси сто рублей в тумбочке и соответственно долг перед студентом Васей. И уж даже физически за это время апокалипсическая картина заполнения деньгами всего мира за счет кредитной деятельности (а это и есть кредитная деятельность) просто не сможет состояться. Так что сказка монетаристов о неограниченной депозитной мультипликации имеет к действительности не большее отношение, чем сказка о чудесном горшке, который своей кашей заполнил дом, улицу, город, а потом всю землю. А ведь этой сказочкой неограниченной депозитной мультипликации заполнены самые серьезные книги по банковскому делу зарубежных и отечественных монетаристов.

И этой сказкой так запугали всех банкиров, что те и действительно испугались и начали ломать голову, как бы остановить чудесный горшок.

На самом деле, как мы видим, никаких новых денег реально совсем не появилось. А что же действительно при этом произошло? Да вовсе не то, что говорят монетаристы. Смотрите, что произошло реально. Если бы тетя Фрося не дала денег Пете, то деньги бы так и пролежали в тумбочке у нее. Но в результате деятельности тети Фроси деньги успели за это время обслужить сразу несколько операций. Таким образом, ускорилось движение денег, а вовсе не появились новые деньги. Кредитная деятельность ускоряет обращение денег, а вовсе не создает новые. Без этого цикл обращения денег был бы один месяц. А так за пять дней они обратились (поменяли хозяев) два раза, значит, цикл обращения денег из 30 дней стал в среднем всего два с половиной дня.

Вот что делают банки. Никаких новых денег они не создают. Они лишь ускоряют цикл их обращения. И бесконечная депозитная мультипликация есть фактически представление, что скорость обращения может стать как угодно большой, что чуть ли не каждую миллисекунду и даже какую-нибудь пикосекунду эти деньги могут менять своих хозяев, совершаться какие-то финансовые операции, основываясь на этих фиксированных ста рублях. Ну разве это не чушь?

И так монетаристы напугали банкиров, что те приняли решение, чтобы тетя Фрося никогда не отдавала все сто рублей, а оставляла некий резерв, например 10 процентов, в своей тумбочке. И потому она может дать Пете только 90 рублей, и Петя отдаст Коле уже тоже девяносто рублей, Коля положит соответственно тоже девяносто рублей к тете Фросе, а Гоше она сможет дать в долг уже не девяносто, а всего лишь 81 рубль. Так, торжествовали монетаристы, можно справиться с неограниченной мультипликацией денег, ибо всего таким образом можно будет создать мультипликацию депозитов в размере не сколько угодно, а лишь 1000

рублей.

Так возникло представление о том, что необходимо в банковской системе иметь «обязательные резервы», причем норматив резервирования устанавливается центральными банками и рассматривается как важнейший элемент надежности банковской системы.

Что по этому поводу можно сказать? Если сама по себе депозитная мультипликация есть миф, никаких новых денег она не создает, то бороться с мифом можно какими угодно способами. Если черт есть миф, то чтобы от черта избавиться, поможет и крестное знамение, и плевание через левое плечо, и фига в кармане, и вообще что угодно. Так что и средство в виде банковского резервирования так же полезно, как и всякое иное.

Но хорошо, если вы справляетесь с чертом фигой или плеванием через плечо. А если вам приказали носить от черта пятикилограммовый крест? Тут уж не до шуток. Он вам так натрет шею, что к врачу пора идти. Так что не всегда мифы безвредны и безопасны. Некоторые могут принести очень большой вред. И именно такой вред приносит миф о неограниченной депозитной мультипликации.

Именно на основе этого мифа в большинстве банковских систем мира (хотя далеко и не всех) установлены нормы банковского резервирования. К чему это приводит.

А это приводит к уменьшению активной денежной массы. Например, в нашем случае, если тетя Фрося выдала два кредита на все свободные ресурсы, то ее депозит составит 90+81 рубль, а резервы составят соответственно 19 рублей. Но ведь как мы показали, количество денег в системе каждый миг при этом остается тем же самым 100 рублям. Но при этом 19 рублей зарезервированы и обездвижены у тети Фроси в ее «банке», а на рынок может выйти только 81 рубль. Таким образом, резервирование существенно уменьшает объем «активных» денег; чем выше банковская активность, тем меньше реальных денег в системе.

Резервирование создает нестабильность банковской системы. Покажем это на простом примере.

Тетя Фрося не дура, работая уже много лет с деньгами студентов, она и сама всегда имеет у себя некоторый резерв. Мало ли что случится, приспичит вдруг Васе срочно купить бутылку, чтобы отметить победу в волейбольном соревновании, он к тете Фросе. А она имеет какой-то резерв и без хлопот выдает Васе пятерку. А сколько иметь в резерве – это уж она сама соображает.

А тут ее заставили строго резервировать по норме. И что получилось. Зарезервировала она так 19 рублей, а тут прибегает студентка Лена, просит у тети Фроси пять рублей буквально на пару часов, срочно нужно на такси подружку отвезти в больницу. А тетя Фрося говорит, что есть у нее девятнадцать рублей, но выдать их не может даже на два часа. Закон. Лена к Васе. Вася требует из собственных денег пятерку. Но и ему тетя Фрося дать не может. Результат – подружка скончалась. А Вася забрал у тети Фроси все деньги, перестал ей доверять, и банк тети Фроси лопнул.

Именно из-за жестких резервных требований лопнуло в России множество банков. Ведь надо же понимать, что банк работает в случайной среде. Деньги, как волны, то приходят, то уходят, может быть и штиль, а может вдруг и подойти громадная волна, когда случайно совместилось требование на деньги сразу многих клиентов. И банк должен обладать гибкостью. А нет гибкости, он погибает. Как погибло множество российских банков просто из-за случайного стечения кратковременных обстоятельств, в результате чего к банку оказалось подорвано доверие, а без доверия банк вообще не может существовать, он погибает.

Таким образом, мера по замыслу ее выдумщиков на основании мифических монетаристских представлений, которая должна была стабилизировать банки, не только не стабилизировала банковскую систему, а, наоборот, дестабилизировала ее. В России мы имеем особо крупный опыт. Вспомним, как погибли из-за случайных стечений обстоятельств такие монстры российской банковской системы, как Тверь-Универсал-банк, Кредо-банк и другие. И это грозит фактически каждому российскому банку. Все эти показатели стабильности и надежности банков, которых публикуется масса, ничего не стоят.