Deng Ming-Dao
Шрифт:
Одна часть головы была зеленоватого цвета, причем глаз оказался большим, круглым и черным. Вторая половина вполне напоминала привычные черты, но ее искажала гримаса горечи. Левая сторона определенно напоминала морду рептилии. Наверное, это видение – решил Сайхун про себя. Странное лицо не мигая уставилось на него. Немало изумившись (но и не желая пугаться какого-то там видения), Сайхун дерзко смотрел в ответ.
– Я настоящий хозяин этой пещеры, – произнесла голова. – А что делаешь здесь ты!
– Я
– Ты? Послушание? Да ты еще ребенок. Ты еще почти ничего не знаешь. Я занимался самосовершенствованием в течение пятисот лет и мне еще предстоит столько же.
– Эй! Прекрати воображать! – крикнул Сайхун. – Не то я одним ударом размажу тебя!
Глаза головы широко раскрылись от изумления. Сайхун увидел, как из воды на камни одним движением выскочил голый человек. Тело у него было короткое и тощее, чрезмерно длинные руки с длинными пальцами болтались по бокам. Длинные космы волос свисали у него до колен.
Мужчина выпрямился и захохотал. Его нагота неприятно поразила Сай-хуна, и незнакомец тут же заметил это. Он обогнул круг и тут же облачился в даосские одежды.
– Я – Даос-Жаба, – захихикав, объявил он. – А ты кто такой?
– Я Кван Сайхун, из секты Чжэнъи в Хуашань.
– Из секты Чжэнъи, говоришь? А кто твой учитель?
– Великий Мастер Хуашань.
– Знаю его, – засмеялся Даос-Жаба. – Это просто старый дурак. Отчего тебе не бросить занятия этой чепухой?
– Отчего бы тебе не заткнуться? Ты ведь даже не настоящий! Даос-Жаба зашелся новым приступом хохота. Тогда Сайхун решил не
обращать на него внимания и вернулся к чтению сутр. Четыре часа подряд Даос-Жаба дразнил его, смеялся и всячески оскорблял. Переводить дыхание ему не надо было, так что стены каменного мешка прямо гудели от его ехидных насмешек.
Убедившись в том, что Сайхун на провокации не поддается, Даос-Жаба постепенно успокоился. Когда Сайхун завершил чтение последней сутры, Даос-Жаба сказал ему, уже в более примирительном тоне:
– Ладно. Со мной встречаются лишь те, кому это уготовано судьбой. Чего ты хочешь?
– Ничего.
Ответ вновь вызвал у Даоса-Жабы приступ хохота; он совершенно по-лягушачьи прыгнул над водоемом, приземлившись прямо перед Сайхуном. Сайхун встал. Даос-Жаба поскакал за ним, передразнивая походку Сайхуна. Тогда Сайхун сделал шаг в сторону – так же двинулся и Даос-Жаба. Сайхун вошел внутрь круга. Человек в точности повторил его движение. Что бы ни делал Сайхун, Даос-Жаба насмешливо копировал каждое его движение, следуя за ним тенью. Наконец Сайхун в отчаянии обернулся: Даос-Жаба ухмыльнулся, глядя на него совершенно безумными глазами.
Сайхун сел. Скользнув над плечом Сайхуна, Даос-Жаба заглянул молодому монаху в глаза. Через минуту он заговорил.
– Должен признать, что ты честный и открытый человек, – произнес Даос-Жаба, усевшись наконец. – Видать, что-то в этой секте Чжэнъи все же есть. Послушай, мой мальчик, а знаешь ли ты, почему я нахожусь здесь?
– Нет.
– Несколько столетий тому назад я участвовал в великом сражении, и в наказание меня отправили в этот грот. Здесь я должен просидеть тысячу лет. Что ж, половину срока я уже отсидел, но все это время даром не терял – я постоянно
– Я занимаюсь даосской алхимией и медитацией.
– Да ну-у? – задумчиво протянул Даос-Жаба. – Значит, ты должен медитировать и в технике линь-цю.
– Да, я знаю эту медитацию.
– Я уже говорил тебе, что ни один человек не встретится со мной, если только так не распорядятся звезды. Судя по всему, судьбой тебе предначертано увидеть меня. Я сделаю подарок тебе: расскажу кое-что.
– Как человек, изучающий даосскую алхимию, ты, наверное, понимаешь, что медитация линь-цю крайне важна для твоего совершенствования. А ты знаешь, что все эти психические центры не существуют? Это лишь система, последовательность, которую ты воображаешь в определенных частях своего тела; ты представляешь ее для того, чтобы привести в действие подсознательное и высвободить внутреннюю энергию. Но в действительности это никакие не психические центры – это заслуга только твоего разума. Ты понимаешь, о чем я толкую? Разум – это все. Все!
Подойдя к Сайхуну, он одним ловким движением раскрыл свою ладонь прямо перед лицом юноши.
– Вот ваза, – объявил Даос-Жаба, – в которой немного фруктов. Смотри: апельсины, виноград, персики!
Сайхуц попытался осторожно обдумать слова Даоса-Жабы; потом коснулся фруктов – наощупь они были совершенно настоящими. И все же в душе роились подозрения. Может, Даос-Жаба загадал ему загадку? Мысленно прокрутив события назад, Сайхун вдруг понял, что несколько секунд его сознание было выключено. Перед глазами появились летающие фигуры Даоса-Жабы.
– Этот виноград – просто ветка, – сказал Сайхун – и тут же темные ягоды превратились обратно в ветку! – Апельсин – булыжник; другие фрукты просто листья. А ваза – плоский камень.
Он называл каждый из предметов, и те возвращались в исходное состояние. С ладони Даоса-Жабы посыпались камешки и сухие листья.
– А ты умен, – широко улыбнулся Даос-Жаба. – Теперь ты видишь, какой силой обладает человеческий разум. Ты мог съесть эти фрукты. Но что тебе пришлось бы есть: камни или фрукты? Это решать твоему разуму. Возьми, например, эту пещеру. Мы соглашаемся с тем, что она существует.
Она исчезла бы, если бы наш разум решил иначе. Но что из этого? Линь-цю также не существуют, но действуют!
С этими словами Даос-Жаба взмыл в воздух.
– Я использую данъ-тянь в сочетании с центром гортани, – сообщил он Сайхуну. – Как бы мне удалось воспользоваться этим, если бы линь-цю не было? Все дело в разуме. Говорю тебе, что нет ничего реального, ничто не существует, кроме разума!
Прежде чем попрощаться, Даос-Жаба показал Сайхуну некоторые более совершенные приемы медитации линь-цю. Потом он прыгнул в воду и начал постепенно погружаться, пока над поверхностью не осталась только голова. Вскоре голова тоже исчезла и ничего не осталось. После этого Даос-Жаба частенько наведывался к Сайхуну, всякий раз появляясь и исчезая таким вот странным образом.