Деньги Ватикана. Тайная история церковных финансов
Шрифт:
«Когда я разговаривал с ним в ноябре 2004 года, всего за несколько месяцев до того, как конклав выбрал его папой, кардинал Ратцингер сказал: «Становится все очевиднее, что всемирная церковь, особенно в нынешней ситуации, не может управляться монархом с абсолютной властью… это означает, что иногда нужно будет глубокое сотрудничество епископов с папой, поскольку только это позволит нам ответить на те проблемы, которые перед нами ставит нынешний мир».
Бенедикт XVI не сделал ничего для того, чтобы этот принцип стал реальностью [536] .
536
Ibid.
Быть
Харизма в бухгалтерии
У Содано были практические причины сделать так, чтобы Легион Христа получил одобрение Святейшего Престола. На карте стояла его собственная репутация. Фотографии кардинала украшали холлы кампуса Регина Апостолорум и центра Регнум Христи в Риме. Легион добивался поддержки важнейших служащих Курии, щедро оплачивая им совершение месс: они получали от $2500 до суммы в несколько раз больше, в зависимости от важности церемонии. В 2006 году Масьель удалился в Котиху, а семинаристы Легиона бегали по Риму, раздавая сторонникам ордена из Курии корзины с рождественскими подарками в виде изысканных вин и испанских окороков стоимостью в тысячу долларов. Масьель ушел, но его беспокойная – и она действительно стала для кого-то источником беспокойства – деятельность вросла в инфраструктуру Ватикана.
При своем бюджете в $650 миллионов Легиону приходилось руководить сложными операциями по сбору денег из Хэмдена, штат Коннектикут, где в лучшие времена в 2005 году на орден работала сотня нанятых профессионалов. «Если работник заболевал, они изо всех сил старались ему помочь, – сказал мне Фредрик Акерблом, работавший на Легион. – Если у кого-то находили рак, он продолжал получать свою зарплату и ему оказывали помощь. Это меня привлекало и вызывало мое уважение. Однако они не заботились о здоровье братьев [Легиона]. Они обсуждали это между собой и говорили, что молодые люди должны претерпеть это ради Христа, в результате чего семьи оплачивали их страховку».
Мэри Кунце – мать Криса Кунце, работавшая в госпитале Ильм-Грув (штат Висконсин) специалистом по биоэтике, – много размышляла о судьбе своей дочери, которая в 2010 году жила в общине Регнум Христи в Дублине, принеся свои обеты пятнадцать лет назад. «Я беседовала с Элизабет хотя бы раз в месяц, – сказала она мне. – В последний раз я спросила, брали ли у нее мазок шейки матки или делали ли ей маммографию. Там никогда не делали подобных вещей. Во время последнего медосмотра у нее не проверяли ни кровь, ни мочу. Их не заботило здоровье таких тихих скромных людей, как моя дочь. Она там не получает никаких денег и не может приехать домой, если мы ей не вышлем денег, и лишена даже элементарного медобслуживания. Ей уже сорок пять, и в таком возрасте женщинам нужно проходить эти простейшие тесты. У них нет страхования здоровья. А это ужасно богатый орден! Она говорит, что счастлива заниматься Божьим делом, но я в этом сомневаюсь – они умеют промывать мозги. Эти женщины не смеют просить о том, что им нужно. Им кажется, что подобные просьбы эгоистичны. Они не обладают основными правами человека. Я бы хотела, чтобы Бенедикт навел у них порядок».
«По большей части страхованием членов Легиона и Движения занимается орден, – сказал мне официальный представитель Легиона Джим Фэр. – Обычно это не страховой договор, но мы просто платим за оказанную помощь».
Роберта Гарса, младшая сестра отца Луиса Гарсы, ставшего заместителем главы Легиона, рассказала о том, что случилось, когда ее сестра, член Регнум Христи, переехала из Рима в Мексику: «Они полагали, что мы должны оплачивать расходы на ее лечение – а это были немалые деньги. Так, ей удалили селезенку и пролечили все зубы, я не говорю о мелких расходах. Похоже, там она не проходила регулярных осмотров и ей не назначали профилактических мер, когда ею занимался Легион, и вот она приехала
Акерблом был членом Регнум Христи в Коннектикуте, а затем вернулся в свою родную Швецию. «Со временем, – объяснил он, – я понял, что наши жертвователи видели в любой критике Легиона нападение на веру. Легион умело расправлялся с проблемой критики: мы никогда не говорим плохо о тех, кто нас ругает. Жертвователям казалось, что их преследует либеральная среда. Члены Легиона приучили всех к мысли, что они окружены врагами и что любое негативное высказывание в их адрес свидетельствует об испорченности падшего мира».
«Мы рассылали миллионы, – продолжал Акерблом, – буквально миллионы писем потенциальным жертвователям. Всех привлекал образ молодых людей в сутанах. Он задевал какие-то глубокие струны в людях, он давал надежду на то, что в церковь вернется прошлое, когда здесь были приличные молодые люди ортодоксальных взглядов на веру и консервативных взглядов на жизнь. Нам удавалось собирать много денег. Когда я этим занимался, меня беспокоило то, что я не знаю, что будет с этими деньгами, когда мы отдадим собранные пожертвования».
Работники, занимавшиеся в Хэндеме сбором денег, вели телефонные переговоры, обращались к жертвователям напрямую по электронной почте, встречались с ними и вели базу данных с помощью Регнум Христи, чтобы выискивать богатых сторонников.
Один анонимный источник ознакомился с отчетом Легиона об анализе этой базы данных в 2005 году.
В отчете использовался термин «критически важный дар – это единое пожертвование наличными в сумме $10 тысяч и более». Между 2002 и 2004 гг. (когда дело Масьеля лежало в трибунале Ратцингера без движения) особое внимание отчет обращал на 295 крупных жертвователей, как их там называли, которые вносили по $10 тысяч и выше за раз. 48 процентов пожертвований были получены благодаря прямым письменным обращениям.
Чтобы изучить критический путь этих жертвователей при прямом письменном обращении, было составлено и проанализировано 137 досье с историей отношений с ними.
Почти 70 % (95 из 137) исследованных жертвователей встречались со священниками или братьями Легиона, а в 80 случаях из 137 (58 %) имело место позитивное критическое событие – то есть такое событие, благодаря которому жертвователь изменил свое отношение к Легиону, – о чем можно судить по заметкам в досье жертвователя…
Тем не менее лишь среди крупных жертвователей идентифицируемое критическое событие влияет на размер пожертвования. Это позволяет предположить, что критическое событие – и тесные межличностные взаимоотношения, которые его спровоцировали, – играют более важную роль в случае крупных пожертвований.
Далее идет анализ «критических событий», и отчет разъясняет:
Когда жертвователи связаны с Легионом на глубоком уровне – либо через духовное руководство священника Легиона, либо через вхождение в Регнум Христи, – они жертвуют щедрее. По словам епископа Альфреда Стэнвея [Епископальная церковь], «деньги следуют за служением».
В нашем случае деньги следуют за харизмой [537] .
По определению покойного иезуитского богослова кардинала Эвери Даллеса харизма есть «дар благодати, дающийся не для личного освящения человека, но для блага других» [538] . В религиозном ордене харизма определяет его особенности, его видение, его уникальный характер. Доминиканцы занимаются преподаванием и славятся своими проповедями; францисканцы посвящают себя бедным; иезуиты ценят аналитическое мышление и ученость и стремятся стать «людьми для других» в своем служении.
537
“MG Critical Path”, отчет, автор и дата выпуска не указаны.
538
Avery Dulles, “What Distinguishes the Jesuits?” America, January 15, 2007.