Денис Котик и царица крылатых лошадей
Шрифт:
С сонной хрипотцой Денис медленно произнес:
— Четыре-ноль… А что?
Максим ликующе улыбнулся.
— Вот и приснился мне этот сон. Не такой сон, как обычно. Не мультяшки. А настоящий сон. Как тогда, на левиафан-каравелле. Вроде со значением, — серьезно сказал Максим.
— Опять песьеголовцы, что ли? — Денис состроил страдальческую мину.
Он уже понял, что со снами Максима шутки плохи. И что самое умное из того, что можно сделать, когда его товарищу снятся сны «со значением», это слушать и мотать на ус.
— Не-а, не песьеголовцы.
— Ф-фух…
— Но тоже ничего хорошего, —
— У-у… что?
— Утанцевала. В смысле, убежала…
— Сама?
— Сама.
— И никто ее за собой не тащил?
— Никто. В ней как будто сознание проснулось. Вот она и пошла куда-то, как боевой треножник Уэллса, из «Войны миров». И еще приплясывала она так забавно. Как, знаешь, идет иногда по улице какой-нибудь парень или девчонка. И пританцовывают так, между делом. А потом оказывается, что у них в ушах наушники от плейера. И на самом деле они музыку слушают. Вот и труба наподобие того.
— Плейер слушала? — предположил Денис.
— Да нет же! Просто двигалась так, будто она какую-то музыку слышит.
— И где же это такие ужасы с рудоведной трубой происходят? — пряча в ладонь зевок, спросил Денис.
— Как это где? У нас, в Мастеровом посаде! На том самом месте, где мы сегодня вечером рудоведную трубу оставили!
— На пляже?
— Именно, на пляже! На самом берегу Дунайки!
— Вот это да… Вот это дела… — устало сказал Денис. Ему ужасно хотелось снова в кровать. На мягкую подушку. В уютный теплый мир, где не происходит никаких загадочных событий. Где не водятся черви-железняки. Где нет места злоумышляющими сыскным перчаткам. — И правда, странный сон. Чтобы это значило? Надо будет завтра на свежую голову все это как следует обдумать…
— Как это завтра? — Максим даже с места вскочил от возмущения. — Уже завтра! Что тут обдумывать? И так все ясно! Рудоведную трубу собираются похитить! При помощи чародейства заставить ее утанцевать куда подальше! Это как с песьеголовцами. Сначала они мне приснились, а потом уже и напали. Разве не ясно, что это тоже сон в руку?
— Конечно, в руку, — апатично согласился Денис. — Вот с утра отправимся прямиком к Берендею и расскажем ему твой сон. Пусть распорядится трубу цепью к дереву приковать. Или еще лучше — забрать ее с берега. В сарае каком-нибудь запереть. Ведь все-таки ценная вещь!
— Вот именно ценная! Слышал, небось, что внутри у нее — рубин! И притом большой! Наверняка вокруг уже ходят личности, которым очень нравятся рубины!
— Вот утром мы Берендею и расскажем про этих личностей, — талдычил свое Денис. Глаза у него просто слипались — хоть спички в них вставляй, чтоб они закрыться не могли…
— Да что ты заладил «Берендей, Берендей»? Мы что, маленькие? Да мы же сами теперь почти волшебники!
Денис улыбнулся. Очень уж комично выглядел Максим, самопровозгласившийся «почти волшебником», в своей пижаме с глупыми оранжевыми покемонами. Да в этой пижаме, по мнению Дениса (которым он кроме Влады ни с кем, правда, не делился), запросто можно проситься обратно в детский садик. Возьмут, и еще как!
— Так значит, ты не хочешь пойти со мной на берег и проверить, не случилось ли чего с трубой. Так? — обиженно прищурившись,
— Я не хочу? Да я хочу! Только я хочу сделать это утром…
— Но утром ее уже может не быть!
— Ну… все что угодно может случиться, — пожал плечами Денис.
— Выходит, тебе все равно? Люди изобретали, собирали ее, старались, а теперь пусть труба куда хочет, туда и идет?! Так получается?
Тут уж Денис не выдержал. Хоть и был он сонным, а все-таки нашел в себе силы разозлиться:
— Знаешь, если ты так беспокоишься за лицейское добро, то и шел бы проверять сам!
— Ах, вот ты какой?! — досадливо выпалил Максим и отвернулся к окну.
На улице было совсем темно. Часы показывали половину третьего ночи. Идеальное время для увеселительных прогулок!
— А что, если я боюсь? — вдруг сказал Максим. — Боюсь идти на берег в одиночку?
По правде говоря, от такой откровенности у Дениса отвисла челюсть.
Очень уж это было нетипично. Денис успел прицыкнуть, что все его друзья-мальчишки легче съедят килограмм лимонов без сахара, чем сознаются, что чего-нибудь боятся. Наоборот, каждый ищет приключений на свою голову, чтобы показать всем: я не трус! Кто на кладбище ночью ходит, как Алекс Шляпин. Кто в секцию дельтапланеризма записывается… А тут…
— Да-да. Боюсь! — подтвердил Максим, выжидательно глядя на товарища.
— Ну тогда вообще о чем разговор? Туши свет! Спокойной ночи!
Но Максим был не из тех, кто пасует перед трудностями. Он прибег к последнему доводу:
— Деня, я тебя не узнаю, — сказал он. — Ведь ты же сам говорил, что мечтаешь попасть в Следопытный посад!
Говорил… И что с того?
— Говорить-то ты говорил. А когда и вправду представляется возможность что-то самостоятельно расследовать, опередить всех, узнать то, чего не знает никто… ну, в общем, возможность отличиться представляется… Так вот, в этот момент ты только и думаешь, что о теплой постельке, как девчонка! Как какой-нибудь хмырь из Аптечкина посада! Выходит, про Следопытный посад ты так, ради красного словца заливал?
Нет, это было слишком!
С Дениса мигом слетели остатки сна.
Мало того, что усомнились в искренности его желания стать сыщиком-следопытом. Мало того, что его упрекают в изнеженности. Так еще и с каким-то аптекарем сравнили!
Меча громы и молнии, Денис вскочил с кровати. Он откашлялся, поправил футболку и джинсы (он ведь так и заснул — одетым), пригладил торчащие во все стороны волосы и сурово посмотрел на Максима.
— Кто это тут не хочет отличиться? Я? Я, между прочим, уже оделся. Это ты пока в пижаме. Так что даю тебе минуту на сборы. Слышал? Ровно одну минуту!
Как ни храбрился Денис, а ночное путешествие оказалось делом нервным.
Ни луны, ни даже звезд как назло не было. На небе ворочались глухие низкие тучи, похожие на толстый слой иссиня-черной ваты.
В воздухе пахло свежим ненастьем — пока Денис и Максим спали, успел пройти настоящий грибной ливень.
С деревьев капало за шиворот, было зябко и противно. А тропинка, ведущая на берег, которая днем представлялась совсем короткой, оказалась узкой, извилистой, покрытой лужами и предательскими промоинами. Да и до берега было вовсе не пять минут ходьбы!