Денис Котик и Ржавые Заклинания

Зорич Александр

Но с этим Макс уже ничего не мог поделать, ростом он был далеко не Шварценеггер. Кусты же на краю поляны, такие близкие еще совсем недавно, вдруг, как сговорившись, стали отдаляться.

Все равно я вас догоню, проклятущие, подумал Макс и, выпростав свободную руку, строго погрозил им исцарапанным кулаком.

Затем он поудобней перехватил Лесю и побрел дальше. Туда, где неподалеку тихо журчал спасительный ручей, у которого можно было напиться, развести таблетки и хоть немного передохнуть.

О том, что же в действительности случилось с Лесей,

Максим предпочитал пока не думать. Силы ему и так были слишком нужны сейчас, чтобы расходовать их на бесполезные переживания. Во всяком случае, в этом он безуспешно пытался себя убедить, пробираясь сквозь кусты. Чтобы совсем уж не поддаться черному и гнетущему отчаянию, теперь постоянно застилавшему его мысли как тяжелые свинцовые тучи перед неизбежной грозой.

Как раз в эту минуту аштер отыскал окно, которое должно было вывести его на поверхность в самом сердце Черного Города. В потолке подземного хода был маленьких люк, сваренный из стали, не боящейся сырости и температурных перепадов.

Однако сейчас крышка люка, как ни странно, заросла мохнатой рыжей ржавчиной, наподобие длиннющего мха. Ее тонкие плети свисали вниз и тихо колыхались под воздействием подземного ветерка. Они точно издевались над ящерицей.

Марвин сроду не видел такой ржавчины. Даже в секретных подвалах замка Тауэр. Там, где содержались узники в камерах, от которых молчаливые тюремщики давным-давно выкинули все ключи. И сейчас он раз за разом повторял мысленное заклинание.

Недоумевая, почему люк не открывается. Марвин, впрочем, не слишком-то беспокоился. Ведь он был пресмыкающимся! Однако очень скоро он начал испытывать голод и жажду.

В подземном ходе, как ни странно, не было ни капли воды. Хотя прежде здесь были нередки лужицы, пусть и с тухлой, застоявшейся жижей. Словно ржавчина впитала в себя всю влагу, до последней капли.

ИСТОРИЯ ДЕВЯТАЯ. УРОКИ ГРЯЗНОПИСАНИЯ ВО ТЬМЕ НОЧНЫХ ЛЕСОВ

Человек в плаще с капюшоном отыскал их спустя полчаса.

К тому времени Макс после нескольких неудачных попыток с кресалами-камнями неожиданно отыскал в карманах коробок спичек и разжег огонь. Щеки Леси порозовели, дыхание успокоилось, и Максим смог перевести дух хотя бы на время.

Он очень волновался за девочку, и при этом клял себя на чем свет стоит за то, что никогда не интересовался вопросами оперативной медицины и оказания первой помощи. Он решил, что Лесю просто очень испугала эта злобная исполинская сова, и она упала в обморок. Сейчас ему предстояло правильно сориентироваться, потому что между деревьями виднелись частые просветы.

Макс с трудом вскарабкался на невысокое, раскидистое дерево и сразу увидел: в сотне метров от них тянулись нескончаемые поля. Они были погружены в туман, настолько густой, что, казалось, из него можно было лепить настоящие снежки!

Человек в капюшоне появился из зарослей молодого тополя неслышно, как тень. Ни слова не

говоря, следопыт присел возле девочки и сделал руками над ее лицом несколько неуловимых и одновременно замысловатых движений. Они были столь быстры и непредсказуемы, что Максим даже не успел ничего понять. На его первый возмущенный возглас человек опять-таки молча протянул ему листок белой бумаги – давешнюю записку Макса с призывом о помощи. Только теперь у нее был чуть-чуть оторван нижний уголок.

Спустя несколько минут человек выпрямился и откинул капюшон. Максим сразу понял – этот человек не только гораздо опытнее его, но и постарше. Седина пробивалась сквозь длинные черные волосы незнакомца снежными нитями.

– Чего ради стоило тащить ее сюда? – негромко спросил он. – Она пока слишком слаба.

– Здесь ручей, а у меня не было фляги, – признался Макс и тут же близоруко сощурился:

– А вы кто?

– В таком случае мог бы намочить платок. Или шарф, – заметил незнакомец, бегло окинув мальчика внимательным, цепким взглядом. Голос его был какой-то сухой и ломкий, точно у стесняющегося подростка. Только потом Максим понял – так говорит сильно запыхавшийся человек. Значит, он очень спешил к ним с Лесей. И, судя по усталому голосу, уже давно.

– Ну, чего теперь говорить. Что сделано, то сделано, – человек в плаще чуть смягчился. – Хорошо еще, что вы оставили следы – будто стадо кабанов промчалось по поляне.

Он внимательнее глянул на мальчика.

– Аптека, травник или звериная знать?

– Мастеровой посад, – догадался Максим. Он сгреб ногой кучку прошлогодних листьев вперемешку с травой и уселся, тоскливо поглядывая по сторонам. Больше всего ему сейчас хотелось чертыхнуться, надерзить этому непрошеному гостю, который, конечно, по-своему был прав.

– Ладно, в конце концов вас этому не учат. Да и кому бы, спрашивается? Даниле что ль?

В голосе незнакомца Максу послышалась досада, чуть приперченная легким презрением. Или просто у этого человека была такая неприятная манера выражаться?

– А вот записку следовало скрыть от посторонних глаз. Зачем вывесил ее всем на загляденье?

– Да кому – всем-то? – тон Максима тоже стал раздраженным. Ему казалось, что в лесу он сделал все что смог, и причем наилучшим образом. – В глухой чаще кто будет читать мои писульки?

– Писульки, говоришь, читать некому? – не согласился следопыт. – А, ну, поднимайся!

И не успел Максим и рта раскрыть, как незнакомец взял его за плечи и рывком поднял. Как какую-нибудь плюшевую игрушку, только и подумал Макс.

– Пошли со мной. Только быстро.

– Куда это? А Леся? – растерянно спросил Максим.

– Не беспокойся, – пообещал следопыт. – Теперь-то уж с твоей девочкой больше ничего плохого не случится.

"И вовсе она не моя девочка... Что еще за глупости!" – пробурчал себе под нос Макс. Но следопыт уже увлек его назад, в чащу. Он двигался так быстро и решительно, что Макс сразу встревожился.