Дэнс, дэнс, дэнс
Шрифт:
По дорожке пологой эстакады я поднялся к вертушке входных дверей, толкнул ее — и ступил внутрь.
Фойе отеля напоминало огромный спортзал, потолок которого исчезал в такой вышине, что сознанием не фиксировался. Сквозь стены, полностью стеклянные, струился натуральный солнечный свет. По всему залу были расставлены дорогие диваны, а между ними в кадках буйно произрастали какие-то фикусы с мясистыми листьями. По левую руку пространство фойе перетекало в роскошный кофейный зал. Из тех кофейных залов, где закажешь сэндвичей — и тебе принесут четыре суперкачественных бутербродика, каждый размером с визитку, на здоровенном серебряном блюде. А к ним — изысканно сервированные огурчики с картофельными чипсами. Затем подадут еще чашечку кофе — и выставят счет,
Похоже, отмечались какие-то торжества: в фойе было полно посетителей. Сразу на нескольких диванах расположилась группа мужчин, все как один — средних лет и в костюмах с иголочки; оживленно беседуя, они то и дело кивали друг другу и заливисто хохотали. Что кивки головой, что манера закидывать ногу на ногу были у всех совершенно одинаковыми. Наверняка какие-нибудь врачи или преподаватели вуза. Рядом, отдельно от мужчин — или все-таки вместе? — ворковала стайка молоденьких женщин, половина из них в кимоно, половина — в платьях. Кое-где мелькали и европейские лица. В строгих костюмах, неброских галстуках и с “дипломатами” на коленях дожидались назначенных встреч бизнесмены.
Одним словом — новый отель “Дельфин” процветал.
Идеально Инвестированный Капитал уверенно, без сучка без задоринки проворачивался перед моими глазами.
Чего стоит закрутить такую махину — это я представлял хорошо. В свое время я сочинил немало рекламных текстов для целой сети первоклассных гостиниц. Когда эти люди задумывают отгрохать очередной отель — они первым делом садятся и досконально просчитывают все заранее. Они собирают толпы профессионалов, которые забивают в компьютер все данные, какие только возможны, и производят скрупулезнейшую калькуляцию. Они предсказывают объемы туалетной бумаги, потребляемой отелем за год при такой-то цене за рулон. Они нанимают студентов, расставляют их на перекрестках города и заставляют регистрировать плотность пешеходного потока каждой улицы Саппоро. Они вычисляют, сколько в этом потоке молодежи соответствующего возраста — и выводят потенциальную частоту свадеб в городе на ближайшие годы. Они прогнозируют все. Сводят риск предприятия к минимуму. Очень долго и основательно разрабатывают Генеральный План, назначают Ответственных Лиц — и, наконец, покупают землю. Вербуют персонал. Запускают шумную рекламную кампанию. Любые проблемы, которые можно решить за деньги — при условии, что эти деньги когда-нибудь да вернутся, — решают, вбабахивая в проект любые суммы… Такой вот “Большой Бизнес”.
Понятное дело — заправлять таким бизнесом может только очень мощная организация, собравшая у себя под крышей множество разных фирм. Ведь как тут ни пытайся избежать риска — всегда останется то, что предугадать невозможно. И лишь подобный конгломерат мог бы в случае провала раскидать все убытки между участниками и не пойти ко дну.
В общем, скажу откровенно: новый отель “Дельфин” был совершенно не в моем вкусе. И будь то обычная ситуация, я в жизни бы не поселился в таком месте за свои деньги. Чересчур дорого — и чересчур много лишнего. Но теперь делать нечего. Нравится, не нравится — а вот он, какой есть: в корне преобразившийся, новый отель “Дельфин”.
Я подошел к стойке регистрации и представился. Девицы в униформе небесной расцветки, словно по команде, наградили меня улыбками из рекламы зубных щеток. Как муштровать персонал до такой улыбчивости — отдельный секрет Искусства Оптимального Инвестирования. Фирменные блузки девиц резали глаз своей белизной, а прически смотрелись безупречно, как у манекенов. Всего девиц было три, и одна из них — та, что подошла ко мне, — носила очки. Очень мила, отметил я про себя,
Но вместо волшебной палочки фея воспользовалась компьютером. Настучав на клавиатуре мою фамилию и номер кредитки, она сверилась с экраном, еще раз ослепительно улыбнулась — и вручила мне ключ от номера 1532. Вместе с рекламным буклетиком, который я попросил.
И тогда я поинтересовался у нее, когда открылся этот отель.
В прошлом году, в октябре, ответила она, не задумываясь. И пяти месяцев не прошло.
— Извините… Можно вопрос? — сказал я. На моей физиономии засияла та же производственно-жизнерадостная улыбка, что и у нее (да-да, у меня тоже есть такая на крайний случай). — Раньше на этом месте стоял совсем маленький отель, который тоже назывался “Дельфин”, не так ли? Вы случайно не знаете, что с ним стало?
Идеальная Гармония ее улыбки еле заметно нарушилась. Так по зеркальной поверхности очень тихого пруда вдруг разбегутся круги от брошенной пивной пробки — и уже через секунду все застывает снова. Но когда эта улыбка застыла вновь, она была уже чуть-чуть не такой, как прежде. Я с большим интересом наблюдал за этими трансформациями. Казалось, вот-вот из воды вынырнет какой-нибудь Дух Пруда и начнет уточнять у меня, какую пробку я сейчас бросал, желтенькую или беленькую? Но никакого Духа, конечно же, не вынырнуло.
— Видите ли… — Она поправила указательным пальцем очки на носу. — Это было еще до открытия нашего отеля, поэтому… Информацией такого рода мы, как бы сказать…
Она замолчала посередине фразы. Я ждал, что она продолжит, но продолжения не последовало.
— Мне очень жаль, — только и сказала она.
— Хм-м-м! — протянул я. Чем дольше мы разговаривали, тем интереснее мне с нею становилось. Я тоже захотел поправить указательным пальцем очки на носу, но очков у меня, к сожалению, не было. — Ну хорошо, а от кого здесь я мог бы получить “информацию такого рода”?
Она задумалась на несколько секунд, задержав дыхание. Улыбка с ее лица улетучилась. Все-таки когда задерживаешь дыхание, улыбаться не получается, хоть тресни. Кто не верит — пусть сам попробует.
— Одну секунду! — вдруг сказала она и, отвернувшись, скрылась в подсобке. А через полминуты появилась вместе с типом лет сорока в строгом черном костюме. Судя по внешности, это был истинный Профессионал Гостиничного Менеджмента. По работе мне не раз доводилось встречаться с такими субъектами. Улыбка почти никогда не сходит у них с лица — но может принимать до двадцати пяти конфигураций в зависимости от обстоятельств. От холодно-вежливой — до сдержанно-удовлетворенной. Для каждой улыбки свой номер. От Номера Один — до Номера Двадцать Пять. Улыбки нужных номеров подбираются по ситуации, как клюшки для разных ударов в гольфе. Таким был и этот тип.
— Добро пожаловать! — улыбнулся он Улыбкой Человека, Разрешающего Любые Споры, и учтиво наклонил голову. Вид мой, похоже, не оправдал его ожиданий: он оглядел меня с головы до ног — и его улыбка резко сменилась другой, ранга на три пониже. На мне были: плотная охотничья куртка на меху (на груди — значок с фигуркой Кита Харинга[4]), меховая шапка (австрийская, из обмундирования альпийских стрелков), крутые походные штаны с целой дюжиной накладных карманов и крепкие сапоги-снегоходы. Все это были дорогие, добротные вещи, обладавшие совершенно реальным качеством, — слишком реальным для атмосферы этого отеля. Но тут уж я не виноват. Просто бывают разные стили жизни — и разные способы мышления.