Департамент «Х». Прицел бога
Шрифт:
– Они нам в любом случае не продадут, – сказал подполковник с кривой улыбкой.
– А вот у нас с Ираном, кажется, конфликтных ситуаций не намечается. И потому пользоваться спутниками ГЛОНАСС вы сможете даже в условиях военных действий против США. И использовать наши минометы. Тем более что наши в четыре раза дешевле американских. Это, думаю, для Ирана не менее значимо, чем для России. Кстати, один из наших специалистов пытался подсчитать, из каких величин складывается стоимость американского миномета. И пришел к выводу, что там есть еще нечто, чего мы не знаем, но должны узнать. Цена тоже не берется с потолка, и производители
– Будем работать. – Турумтай снова оскалился. – До прибытия машины еще больше двух часов. Вы, эфенди полковник, еще имеете возможность выспаться. Одежду для группы уже готовят. Чтобы не беспокоить ваших людей зря, я приказал принести ее, когда подойдет машина. Пусть люди поспят. Маршрут нам предстоит трудный.
– Я лично выспался в самолете. А спать про запас, как пьет верблюд, к сожалению, не научился. Хотя иногда приходилось завидовать верблюду...
– Ну, хотя бы просто расслабиться и отдохнуть.
– Это я с удовольствием...
Владимир Алексеевич все же уснул, причем довольно быстро и без каких-то мучений. Просто лег, подумал, приказал себе спать – и уснул. Проснулся он даже не от звука, а от движения. Открылась дверь, и в комнату бесшумно вошли три человека. Двое принесли тюки с одеждой, а третьим оказался сопровождавший их Турумтай. Кирпичников встал, сразу оценил ситуацию и дал негромкую команду:
– Подъем.
Этого было достаточно, чтобы вся группа сразу поднялась. Бойцы привыкли спать чутко. Турумтай жестом дал команду занести тюки на середину комнаты.
– К сожалению, у нас женщины в армии не служат, и мы не смогли так быстро найти подходящую одежду для вашей коллеги, – сказал иранский подполковник. – Если будет необходимость, я смогу найти чуть позже.
– Я в состоянии обходиться мужской одеждой, – вежливо сказала Тамара Васильевна.
– Мне это не слишком трудно. Нам ехать мимо моего поместья, я просто зайду в дом и возьму для вас что-то у своей жены.
– Все равно не стоит себя утруждать. В мужской одежде я буду привлекать меньше внимания. Это важнее удобства.
Подполковник согласно кивнул.
– Женщина может переодеться в соседней комнате. Помещение свободно, ключ в замке изнутри. Мужчинам – только общая комната.
– Машина... – напомнил Кирпичников.
– Машина прибыла, ждет. И в штабе корпуса нас ждут. Моя группа в боевой готовности.
– Мы будем готовы через несколько минут.
– Я подскажу, как лучше подобрать комплект. Чтобы не получилось, образно выражаясь, сочетания смокинга и сандалет. В наших местах, как и по ту сторону границы, собственные традиции, и их лучше придерживаться. Иначе вся история с переодеванием не имеет смысла.
– Согласен. – Кирпичников своими руками раскрыл первый тюк. – Сначала нужно найти, во что нам обрядить Тамару Васильевну... – И перевернул тюк, вытряхивая содержимое на пол.
Иранский подполковник оценивающе осмотрел Ставрову и начал быстро копаться в вещах, подбирая то, что ему казалось приемлемым и по размерам, и по традициям. Однако уже через минуту досадливо махнул рукой.
– В нынешнем призыве, как нарочно, всё больше крупные ребята попадались. Разве что вот этот джинсовый костюм будет впору. Это не национальная одежда, но джинсовые костюмы
Забрав джинсовый костюм и шляпу, Тамара Васильевна вышла за дверь. Другие офицеры сами искали себе одежду, подходящую по размеру, не слишком заботясь об ее внешнем виде: чем проще, тем лучше и удобнее. Но, исходя из условий, в которых предстояло работать – время года и горы, – о халатах позаботились все.
Когда майор Ставрова вернулась в общую комнату, группа уже осматривалась подполковником Турумтаем. Но даже он не нашел, к чему придраться.
– Вроде бы все нормально. Машина ждет у крыльца, я буду в ней. Выходите, загружайте свои контейнеры, и поедем. Сначала к нам в штаб, чтобы скоординировать данные. Там заберем мою группу, потом на аэродром. Нам через весь Восточный Хорасан лететь...
На улице было еще темно, но интуитивно угадывалось скорое наступление рассвета. Груз быстро перенесли на машину, в отдельные пакеты упаковали свою форменную одежду. Турумтай пообещал, что она будет переправлена на борт самолета, что остался на стоянке аэродрома.
Бойцы, устроившись в кузове под тентом, с насмешливым интересом поглядывали друг на друга. Они выглядели друг для друга весьма странными в этих чужих одеяниях, сразу же показавшихся всем неудобными. Казалось, что все сидит на них не так, все мешает. Но подполковник «Корпуса стражей исламской революции», самый требовательный и знающий эксперт, выглядел довольным. Значит, и сами они должны были бы быть довольными. Конечно, никто из группы не имел монголоидных черт лица, но издали их, наверное, можно было принять за группу хазарейцев.
Смущало отсутствие большого количества карманов. В этом отношении заменить обычную армейскую «разгрузку» простым жилетом было невозможно, как и надеть «разгрузку» под жилет или поверх него. В результате имеющиеся карманы оказались полностью набитыми и оттопыренными, что тоже доставляло неудобство. Но Кирпичников договорился с иранским подполковником, что тот на первой же стоянке доставит им иголки с нитками и лоскуты ткани, чтобы можно было пришить внутренние карманы и на жилеты, и на халаты.
Так и поехали, вернувшись на дорожный серпантин, а потом свернув в сторону, противоположную аэродрому. Звезды в небе говорили о том, что путь лежал на юго-запад.
Рассвет застал группу еще в дороге. Брезентовый тент грузовика был во многих местах продырявлен, а местами висел уголками оторванной ткани, давая возможность посмотреть, что делается вне машины. Дорога шла через достаточно высокие горы и потому прямой быть просто не могла. Сам серпантин утомлял не так, как потеря времени – ведь на скорости ехать по такой дороге невозможно. Но и это приходилось терпеть.