Департамент ночной охоты
Шрифт:
– Охотник, – протянула ведьма и по-новому, с интересом, уже без наигранности, оглядела гостя. – Вот уж не гадала…Тебе-то это зачем?
– Надо, – лаконично отозвался Кобылин. – Хочу поговорить с теми, кто убил русалку.
– Вот зараза, – процедила ведьма сквозь зубы. – Ты же знаешь, что это не твои дружки.
– Знаю, – тихо произнес Кобылин, парируя яростный взгляд Линды. – Поэтому хочу знать больше.
– Ох, не в свое ты дело лезешь, охотничек, – медленно произнесла ведьма, возвращая свой голос
– Попросили. – Кобылин виновато развел руками и улыбнулся, надеясь, что выглядит хотя бы немного уверенным в себе.
– Долги возвращаешь? Ну-ну, – тихо произнесла ведьма. – Интересный ты персонаж, охотник Алексей. Мы точно не встречались раньше?
Кобылин не ответил. Ведьма замолчала, пристально вглядываясь в серо-стальные глаза охотника. Она прикусила нижнюю губу острыми жемчужными зубками, напряженно о чем-то размышляя. Потом вдруг с сожалением покачала головой, дернула плечиком.
– Нет, – наконец сказала она. – Чертовски жаль, но – нет.
– Нет – это значит…
– Это значит – нет, – отрезала Линда. – Ничего я тебе не скажу, охотник. Уходи. И побыстрее, пока еще есть время. Некоторые из присутствующих очень не любят охотников.
– Никто меня не любит, никто не уважает, – пробормотал Кобылин. – Пойду я на болото, наемся жабонят.
Ведьма замерла, лицо ее застыло. Долю секунды она находилась в прострации, потом чуть наклонила голову, не отрывая взгляда от лица охотника.
– Вы во мне дырку скоро проглядите, мадам, – печально сказал Кобылин и, воспользовавшись паузой, сунул руку во внутренний карман.
На свет появился абсолютно белый кусочек картонки размером с банковскую карточку. Из соседнего кармана охотник ловко выудил обычный желтый карандаш с красивым блестящим колпачком, прикрывающим острие. Сняв колпачок, Алексей размашисто написал на карточке телефонный номер и протянул ведьме.
– Вот, – сказал он, – возьмите, Линда.
– Это еще зачем? – спросила та, не отводя взгляда от карандаша в руках охотника.
– Позвоните, если передумаете. – Кобылин вздохнул. – Знаете, так всегда говорят в фильмах.
– Слишком много смотришь телевизор, охотник, – мрачно отозвалась ведьма, но карточку взяла, так и не сводя глаз с карандаша в руках Кобылина.
Алексей легко улыбнулся, развел руки, отвесил легкий поклон.
– На этом позвольте откланяться, – сказал он. – Приятно было познакомиться.
– Стой, – вдруг выдохнула ведьма. – Это у тебя что?
– Это? Карандаш.
– Из ветки старой осины с серебряным острым колпачком? Карандаш?!
– Нравится? – Кобылин ухмыльнулся. – Сам сделал. Я называю их зубочистками.
Ведьма улыбнулась в ответ, искренне и озорно, помолодев разом на десяток лет, и погрозила ему пальцем, как нашкодившему мальчугану.
– Хулиган, –
– Позвоните мне, когда передумаете, – попросил Кобылин, шутовски прижимая руки к сердцу.
– Если – передумаю, – уточнила ведьма.
– Нет, – отозвался охотник. – Когда.
Он уже слышал топот ног в коридоре и знал, что это Гриша на всех парах торопится к выходу. Пора было уходить. Алексей послал последнюю улыбку явно забавляющейся ведьме и быстро пошел к выходу.
– Кто ты такой, охотник? – ударило в спину.
– Я – Кобылин, – на ходу бросил через плечо Алексей и шагнул в опустевший коридор.
Шагнув в кабинет куратора, Григорий прямо с порога почувствовал его неудовольствие. Раздражение хозяина кабинета, казалось, висело под потолком темным облаком, собираясь разразиться молнией и громом.
Едва завидев Бороду, куратор поднялся на ноги и поманил пальцем к себе. Григорий стиснул зубы, чтобы не ляпнуть ненароком лишнего, и быстрым шагом подошел к столу. Павел Петрович взялся за ноутбук, выглядевший совершенно лишним предметом на зеленом сукне старинного стола, и рывком развернул его к гостю.
– Зачем? – сухо осведомился куратор Ордена.
Григорий взглянул на экран. Он был разделен на четыре небольших окошка, и в каждом жила своей жизнью отдельная картинка с камер наблюдения. Вот вход, вот большой зал, а вот и картинная галерея. Кобылин. Вид со спины. Общается с ведьмой, подходящей по описанию к искомому объекту. Плечист, статен, излучает уверенность такой силы, что еще немного – и своей аурой стены начнет раздвигать.
– Ну и как он вам? – спросил Борода, игнорируя вопрос куратора.
Павел Петрович поднял на гостя взгляд холодных, выцветших глаз, бесстрастно осмотрел жизнерадостного координатора охотников. Тот с затаенной гордостью наблюдал за Кобылиным, словно за сообразительным питомцем.
– Никак, – отрезал хозяин кабинета. – Это ошибка. Не стоило приводить сюда охотника. И тем более этого. Я, кажется, ясно дал понять, что его требуется занять каким-нибудь малозначительным делом.
– Я и занял, – оживился Борода, играя роль жизнерадостного идиота. – Вон он, беседует с объектом.
– Этот объект – одна из просителей, которым назначена аудиенция, – лязгая зубами, сообщил куратор. – И она… Подождите.
Павел Петрович отвел взгляд от улыбающегося Григория, нахмурился, притронулся к бледному виску кончиками пальцев, словно у него разболелась голова.
– Это убийство существа на набережной? – медленно спросил куратор.
– Так точно, – подтвердил Борода. – А это хозяйка…
– Я знаю, кто она, – отрезал координатор. – Зачем там ваш недоделанный аватар? Что он делает?