Департамент «X». Нано-убийцы
Шрифт:
За спиной послышались шаги. Геннадий уже выспался. Остановился за спиной отца.
– Я вспомнил. Первая фотография... Самая крупная...
– Ну...
– Это мама. Но... Но это, кажется, из тех фотографий, что я отдавал в отдел розыска. Что-то там не так. Это какая-то темная история. А на других фотографиях, где мелко, там не она.
– А эта фотография, которую ты им дал, она где была сделана? Мама где находится?
– В большой комнате, за столом сидит.
– Тогда понятно, почему они фон размыли. Чтобы нас заманить, но убрать
Мобильник Геннадия подал голос. Он поспешил в прихожую, где оставил на вешалке свой бушлат, в котором и лежала трубка.
– Слушаю, капитан Кирпичников. Да... Да, товарищ генерал. Понял. Мы ждем вас.
Сын зашел в кабинет и положил трубку на компьютерный столик.
– Едет.
– Я понял. Заваривай чай...
Сын ушел на кухню, а Владимир Алексеевич попробовал просчитать, насколько может быть выгодным для Апраксина положение, в которое попал его подчиненный. И по всем параметрам выходило, что генералу это очень невыгодно. Значит, на Виктора Евгеньевича в сложной ситуации можно положиться.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
1
Звонок в дверь застал Владимира Алексеевича сидящим за компьютером в поисках той фотографии, что сын передал в отдел поиска МВД, и дверь открыл Геннадий, оказавшийся ближе. Полковник Кирпичников встал, думая, что приехал генерал. Но оказалось, что это сосед по лестничной площадке Коля Трофимов.
– Извини, Генаха, что так поздно, – хриплым голосом сказал сосед. – Я на балкон вышел покурить, смотрю, свет у тебя. Слушай, проснулся, башка трещит... Выпить глотка не найдешь?
Владимир Алексеевич вышел к соседу.
– Нет, Коля, мы дома запасов не держим. Если б было, мы бы сами давно выпили.
Кирпичников-старший общался с соседом понятными для того категориями.
– А что, я сгонять могу! Было бы желание и бабки...
– Нет, Коля, желания. Извини.
– Как хочешь, Лексеич. Если что, я под боком. Я уже ложиться до утра не буду. Понадобится, звони. Я на ногу легкий. – Трофимов улыбнулся беззубым ртом.
– А что ты зубы себе не вставишь? Не старик еще...
Сосед был на пару лет старше самого Владимира Алексеевича.
– А на хрена? Есть все равно нечего. А пить я и так могу. Так даже лучше.
Когда-то Коля Трофимов работал наладчиком станков-автоматов на заводе АЗЛК. Был даже каким-то орденоносцем и вообще личностью в почете. С развалом завода и потерей работы запил и сам развалиной стал.
– Хозяйку-то свою не нашли?
– Не нашли пока.
– А «Скорая» дня четыре назад не к ней приезжала?
– «Скорая»? – переспросил Владимир Алексеевич.
– Ну да, ночью. Я как раз домой от товарища возвращался. Часа два было. Смотрю, «Скорая» стоит. Два санитара, здоровенные такие хари, бей – не промахнешься... только им бить не давай, потому что они точно не промахнутся... да... и врач. Я подумал, что к Филимоновне.
Клара Филимоновна, ветеран Великой Отечественной войны, жила этажом выше. Болела, как и полагается по возрасту, и ей часто вызывали «Скорую помощь».
– Надо будет заглянуть к ней, – сказал Геннадий.
– Поздно, – констатировал Трофимов.
– Понятно, что поздно, – согласился с соседом капитан. – Днем загляну.
– Поздно, говорю. Ее через день после той ночи похоронили.
– А что ты про «Скорую» раньше не сказал? – спросил Геннадий.
– Да я видел-то тебя мельком. Ты расспрашивать к бабе моей приходил, меня не было... Ладно, пошел я.
Сосед развернулся, Геннадий распахнул дверь, и тот вышел на лестничную площадку, издав тоскливый вздох. Голова, видно, болела сильно.
Полковник сел обратно за компьютер, чтобы все-таки найти нужную фотографию и сравнить два снимка. Это разрешило бы все сомнения. Сам Владимир Алексеевич имел привычку время от времени чистить «фотоальбом» в своем компьютере и выбрасывать некоторые фотографии. Но, если он не выбросил этот снимок, если Геннадий скопировал его, значит, оригинал должен оставаться в компьютере, потому что за эти дни полковник Кирпичников за компьютер не садился и с фотографиями не работал. И нашел-таки. И даже сравнить успел. Сомнения отпали. Присланный снимок был сделан в «Photoshop’е» с существующего оригинала.
Следующий звонок в дверь заставил Владимира Алексеевича обогнать сына, выключить свет в прихожей и посмотреть в дверной «глазок». Свет выключался по простой причине. Когда открываешь крышку дверного «глазка», свет видно с другой стороны двери. Достаточно подставить к глазку пистолетный ствол и, когда свет закроет голова хозяина, выстрелить. При выключенном свете невозможно угадать момент, когда хозяин посмотрит в «глазок». Но опасения оказались напрасными. Это был генерал-лейтенант Апраксин, и не один. Сбоку от генерала стоял человек с большой спортивной сумкой на плече; лица видно не было, и потому полковник Кирпичников узнал его, только когда открыл дверь. Оказалось, Виктор Евгеньевич взял с собой заместителя Кирпичникова по хозяйственной части, бывшего прапорщика ВДВ Гималая Кузьмича Слепакова.
– Не разбудили? – сразу спросил Апраксин.
– Никак нет, товарищ генерал.
– Здравия желаю, товарищ полковник. – Слепаков, шагнув за порог, пожал руку сначала отцу, потом Геннадию, вышедшему в прихожую вслед за Владимиром Алексеевичем. – С наступающим всех. В беспокойстве Новый год встречаем. Лимит исчерпаем – следующий год спокойным будет. У меня такая личная примета есть. Всегда срабатывает.
Владимиру Алексеевичу показалось, что обычно немногословный Гималай Кузьмич пытается болтовней развеять напряжение. Это у него, впрочем, не получилось, потому что никто не отреагировал на его слова.