Депрессия и травма: Как преодолеть?
Шрифт:
Клубок мыслей распутывается, решение проблемы становится понятным, и даже – очевидным. Человек даже недоумевает, как он мог убиваться в связи с ситуацией, решение по которой столь очевидно. А бывает и так, что человек даже не может внятно сформулировать, в связи с чем он убивался. Почему человек не может сформулировать проблему, поразившую его сознание? Возможно, по той причине, что, когда человек выходит из измененного состояния сознания (ложного духовного состояния, «облака»), он перестает в своем мышлении оперировать «больными понятиями». Исходя из понятий здоровых, находясь в здоровом состоянии, он просто не может соорудить болезненную конструкцию, которая еще недавно казалась ему абсолютно правдивой.
Видя ситуацию с иной точки
В момент искушения у человека может даже не возникнуть сомнения о правдивости
В это мгновение человек понимает ситуацию, вследствие которой он впал в уныние на том уровне, на котором преодолеваются противоречия. Например, человек, много работающий, впал в уныние вследствие конфликтов с супругой, которая говорила с упреком, что он много работает. А меньше времени проводить на работе человек пока не может. И вот бьются его мысли между «трех сосен», а вырваться из этого узкого пространства не могут. Он без конца крутит в сознании одну и ту же связку из нескольких мыслей: «Я много работаю, а супруга недовольна, что много работаю, но я не могу пока приходить домой раньше, потому что пока – работы много». На определенном этапе к этой связке подключаются и другие идеи вроде: «Да, чем она недовольна! Я как раб работаю, все – для семьи, а она еще и выговаривает мне, что прихожу поздно домой с работы, а я не могу раньше приходить, потому что работы много!». Или: «Я так устаю, а она вместо того, чтобы поддержать еще и выговаривает, что поздно прихожу домой, а я не могу приходить раньше, потому что работы много!».
Нашествие такого рода мыслей может сопровождаться переживанием, напоминающим переживание человека, погрузившегося под воду. Мысли утаскивают сознание «под воду» и держат там. Иногда проблески сознания посещают человека, он думает: «Бред какой-то в голове крутится», но тут же черные мысли предлагают человеку опять вступить в беседу: «Вот рассмотри, человек, еще раз всю ситуацию поподробнее. Что именно сказала тебе супруга? Да и имела ли право она так говорить, когда ты, чтобы прокормить семью, столько сил тратишь на работу? Рассмотри ситуацию повнимательнее, действительно ли ты можешь приходить домой пораньше, когда у тебя столько работы? И не забудь еще разобрать поступки жены с нравственной точки зрения, сколь она неправильно себя ведет, когда ты, себя не жалея ради ее же благ, работаешь, а она все недовольна». И человек опять пытается разобраться в этих мыслях, и тут же они утаскивают его сознание под воду.
Отчасти положение дел, характерное для данной ситуации, уже было разобрано выше. Ответ на ситуацию не улавливается стремлением найти прямолинейный ответ. Ответ на ситуацию не равен ответу на вопрос, насколько раньше нужно приходить домой. Или – вопросу, как еще объяснить супруге, что я действительно занят и что она потому не должна меня ругать, ведь я все делаю для её же блага. На время человеку нужно оставить попытки рассмотреть ситуацию интеллектуально. Следует как бы отрешиться от рассмотрения ситуации. Через некоторое время, в которое человек постарается впустить в свою жизнь хоть малый молитвенный опыт, он посмотрит на ситуацию с другой стороны. Его ожившее сердце проложит путь по витиеватой трещине алмаза. Человек поймет, что супруга говорит так, потому что беспокоится о нем, об их семейной жизни, ее беспокоит вопрос, по-прежнему ли его сердце обращено к ней. Человек поймет, что успокоить супругу могут не точно взвешенные и выверенные слова (такая рационалистичность, возможно, ее может напугать; она увидит в супруге не живого человека, а механического робота, правильно и безупречно
Конфликтная мысленная ситуация не всегда может быть разрешена путем разведения конфликтующих мыслей по разным углам. Она может быть разрешена человеком, который поднимается над ситуацией и смотрит на неё с позиции не тех мыслей и состояний, которые включены в противоборство, а с иных. С позиции тех мыслей и состояний, которые не то чтобы встают на защиту одной из сторон, а которые помогают рассмотреть ситуацию в ином свете. С примерами такого возвышения над ситуацией вынужденной разлуки каждый желающий может ознакомиться самостоятельно, прочитав две притчи из книги Антуана де Сент-Экзюпери «Цитадель» – притчу про браслет и притчу про двух садовников.
Не входя в диалог с тревожными мыслями
Мудрость в данной ситуации состоит в том, чтобы не вступить с тревожными мыслями в диалог. На этот счет можно привести поговорку, имеющуюся в ходу у бойцов одного спецподразделения: «В рукопашном бою побеждает тот, у кого больше патронов». Эта поговорка комментируется сценами, которыми нередко заканчиваются многие остросюжетные фильмы. В конце фильма преступника, как правило хочет арестовать человек, держащий в руках пистолет. Преступник видит, что попался, понимает, что против огнестрельного оружия он идти не может, пытается уговорить противника отложить пистолет и вступить с ним, с преступником, в рукопашный бой. Преступник начинает апеллировать к идеалам, принятым в воинской среде. Он говорит, что схватившись в рукопашной схватке, они «решат вопрос как мужчины». Или он начинает говорить что-то возвышенное или интересное, имея целью сокращение дистанции с противником. Его разговоры направлены на усыпление бдительности, он хочет, усыпив бдительность, подкрасться и нанести удар.
Сотрудник правоохранительных органов не должен в таких случаях поддаваться очаровательным манерам преступника. В духовном смысле эту мысль на основании данных аскетики разворачивает святитель Игнатий (Брянчанинов) в своей книге «Приношение современному монашеству», в главах «Первый образ борьбы с падшими ангелами» и «Второй образ борьбы с падшими ангелами».
Святитель советует немедленно отвергать греховные помыслы и мечтания, не входя с ними в беседу или спор. Не стоит обращать на них внимание, чтобы они не напечатлелись в уме. Даже если человек начинает беседу с мыслью, имея в виду не соглашаться с ней и ей противоречить, то он непременно увлечется мыслью и будет побежден ею. Ведь за тревожной мыслью может стоять падший ангел, не одну тысячу лет упражнявшийся в мысленной борьбе с людьми. Мудрость состоит в том, чтобы без попытки победить врага прекословием отсечь всякую беседу с ним посредством обращения к молитве. Если человек вступит с ним в борьбу посредством умозаключений, то даст падшему духу возможность нанести поражение, превышающую его (человека) способность осмыслить происходящее. Даже если человек и сумеет победить врага с помощью умозаключений, то ум его все равно останется оскверненным от мыслей, приносимых падшим ангелом.
«Если придет помысл и ощущение печали, то полезно вспоминать силу веры и слова Господа, Который воспретил предаваться боязни и печали», уверив нас, что и волосы наши все сосчитаны у Него и что ничто с нами не может случиться вне действия Его Промысла или попущения. «Когда страсти взволнуются, ум омрачится и растеряется пред громадностию искушения, помыслы нападут с настойчивостию и неистовством: тогда… против помыслов гнева, печали, уныния, отчаяния, словом, против всех греховных помыслов, самое надежное орудие – молитва с участием в ней тела». Пример такой молитвы подал Сам Спаситель, когда объятый предсмертной тоской, преклонил в молитве колени.
Не усматривающий за нашествием греховных помыслов действия падших духов, человек ошибочно полагает, что может успокоить себя «силою благоразумного увещания». В главе «О падших ангелах» святитель приводил пример одного монаха, пришествие к которому демона сопровождалось «наплывом навязчивых и обольстительных помыслов». Не зная, что делать с этими мыслями, монах приходил в состояние смущения. Не понимая, что мысли приносились ему демоном, «а полагая, что они возникают в его собственной душе, старался успокоить их рассуждением и словопрением» и увлекался ими.