Деревенские святцы
Шрифт:
6 декабря — Благоверного великого князя Александра Невского, в схиме Алексия (1263). Святителя Митрофана, в схиме Макария, епископа Воронежского (1703).
7 декабря — Великомученицы Екатерины (305–313). Преподобного Симона Сойгинского (1562).
8 декабря — Отдание праздника Введения во храм Пресвятой Богородицы. Священномученика Климента, Папы Римского (101), и Петра, архиепископа Александрийского (311).
9 декабря — Преподобного Алипия столпника (640). Освящение церкви великомученика Георгия в Киеве (1051–1054). Святителя Иннокентия,
10 декабря — Иконы Божией Матери, именуемой «Знамение». Знамение Пресвятой Богородицы, бывшее в Новгороде Великом в 1170 г. Обретение мощей благоверного князя Новгородского Всеволода, во святом Крещении Гавриила, Псковского чудотворца (1192). Преподобномучеников 17-ти монахов в Индии (IV). Преподобного Романа (V).
11 декабря — Преподобномученика и исповедника Стефана Нового (767). Священномученика митрополита Серафима (1937).
12 декабря — Мученика Парамона и с ним 370-ти мучеников (250). Преподобного Акакия Синайского (VI).
13 декабря — Апостола Андрея Первозванного (62).
14 декабря — Пророка Наума (VII в. до Рождества Христова). Праведного Филарета Милостивого (792).
15 декабря — Пророка Аввакума (VII в. до Рождества Христова).
16 декабря — Пророка Софонии (635–605 до Рождества Христова). Преподобного Иоанна молчальника, бывшего епископа Колонийского (558).
17 декабря — Великомученицы Варвары и мученицы Иулиании (ок. 306). Преподобного Иоанна Дамаскина (ок. 780).
18 декабря — Преподобного Саввы Освященного (532). Святителя Гурия, архиепископа Казанского (1563).
19 декабря — Святителя Николая, архиепископа Мир Ликийских, чудотворца (ок. 345).
20 декабря — Святителя Амвросия, епископа Медиоланского (397). Преподобного Нила Столобенского (1554). Селигерской (Владимирской) иконы Божией Матери.
21 декабря — Апостолов от 70-ти Сосфена, Аполлоса, Кифы, Тихика, Епафродита, Кесаря и Онисифора (I).
22 декабря — Зачатие праведной Анны, егда зачат Пресвятую Богородицу. Святой пророчицы Анны, матери пророка Самуила (1100 г. до Рождества Христова). Иконы Божией Матери «Нечаянная Радость».
23 декабря — Мучеников Мины, Ермогена, Евграфа (ок. 313). Блаженного Иоанна (1503) и родителей его блаженного Стефана (1446) и блаженной Ангелины, правителей Сербских.
24 декабря — Преподобного Даниила Столпника (489–490). Преподобного Никона Сухого, Печерского, в Ближних пещерах (XII). Преподобного Луки Столпника (ок. 970–980).
25 декабря — Святителя Спиридона, епископа Тримифунтского, чудотворца (ок. 348).
26 декабря — Мучеников Евстратия, Авксентия, Евгения, Мардария и Ореста (284–305).
27 декабря — Мучеников Фирса, Левкия и Калинника (249–251).
28 декабря — Собор Крымских святых. Преподобного Трифона Печенгского, Кольского (1583).
29 декабря — Пророка Аггея (500 г. до Рождества Христова).
30 декабря — Пророка Даниила и трех отроков: Анании, Азарии и Мисаила (600 г. до Рождества Христова).
31 декабря — Святителя Модеста, архиепископа Иерусалимского (633–634). Священномученика Фаддея, Тверского (1937). Прославление праведного Симеона Верхотурского (1694).
Синий снег, изжелта-розовые лужицы света, процеженного сквозь темь хвои. Блеклого пятнышка в небе едва хватает зажечь одиночные искры инея.
Под чехлами валежник, муравьища. Цепенеют ели, глухоманные колокольни. Стучит где-то дятел, словно сторож с колотушкой на обходе покинутых хозяевами хором.
Ночь обгоняет день. Морозы жучат…
Между тем «маткой» прозывали зиму в деревнях: «Сердита матка, да прикрыла деток до красного дня пуховым одеяльцем».
Портняжила осень без ниток, без иголок, с туч сматывая белые холсты, пух и меха. Все прибрано теперь, прикрыто. Покоиться полям, лугам под одеялами, молчать таежным колокольням, пока солнце не призовет их сотворить благовест, и снег даст голос ручьям, и пошлют елки вместо звона-трезвона тучи семян-летучек в залог грядущим лесам на века вперед!
Матушка-зима сколь заботлива, столь строга. Кто есть под ее началом, представь отчет, чем занят и каково ему живется-можется.
Лось у сосны заправлялся смолистыми лапками хвои, зацепил рогами о дерево — слетала с головы корона…
Глухарь, вырываясь утром из ночлежной лунки в сумете, мазнул крыльями по снегу…
Белка, завтракая, лущила семечки из еловых шишек, пускала шелуху по ветру…
Следы, на снегу следы — в почин охоты по белой тропе, капканьего промысла! Охота занимала важное место в занятиях северян, даже если пропустим забой тюленей на лежбищах, моржей во льдах, дававший не меньший прибыток, чем промысел дичи и пушнины.
Таежные пространства в искони охотничьих районах были поделены с той же основательностью, как рыбные тони. Участок промысла, закрепившийся за семьей, по-местному «путик», являлся, в сущности, наследственным владением. Год за годом ставились самоловы: слопцы-пасти, плашки, силья-пружки, жердочки. Строились шалаши, избушки.
Порох, дробь стоили денег. И ружья-то: «ствол со Щукина, ложа с Лыкина, замок с Казани, курок с Рязани, а шомпол-забойник дядя из полена сделал!» Поневоле надежды возлагались на поставушки.
Промысловые угодья ограждали «знаки» — затеей с зарубками на деревьях, развилках троп, опять же наследственные в той или иной семье.
Охотник чувствовал над собой постоянный контроль. Не в его интересах было дотла вылавливать птицу, не оставлять на расплод пушного зверя. Подчас сельские общества на сходках выносили решения строже государственных, обязательные к исполнению: о сроках заготовок боровой дичи, выходе на белкованье, о снастях и их количестве. Нельзя подрывать запасы таежного добра. Добра скудеющего — с вырубкой и пожарами лесов, разработкой угодий под пашню, покосы.