Дерево лжи
Шрифт:
Один из джентльменов, с которыми они познакомились у Ламбентов, любезно предложил экипаж и кучера в распоряжение Миртл на это утро, «чтобы она могла посмотреть город». Когда прибывшее средство передвижения оказалось двухместной коляской, на лице Миртл отобразились удивление наполовину с возмущением, но они быстро сменились улыбкой. Миртл села рядом с кучером, а Фейт досталось заднее сиденье спиной к дороге, доступное всем ветрам. Пока коляска везла женскую половину семейства Сандерли вдоль низкой прибрежной линии в город, Фейт, наблюдая за разворачивавшейся
Маленький портовый город при свете солнца являл собой более приятное зрелище, чем в день приезда Сандерли. Дома были выкрашены в белый, ярко-синий и охряно-желтые цвета. Солнечные лучи блестели на вывесках трактиров и на колоколе, установленном на крошечной центральной площади неправильной формы. В воздухе был разлит запах моря. Миртл попросила кучера подождать на площади и изящно спустилась на землю в сопровождении Фейт. Сегодня накидка, платье и шляпка Миртл были голубыми, эффектно оттеняя цвет ее глаз.
Над витриной одного из самых симпатичных зданий висела вывеска с изображениями изящных шляпок и перчаток. Внутри было тесновато, но очень опрятно. Штук пять модных шляпок были водружены на подставки из ивовых прутьев. На мраморном прилавке гордо возлежали самые разные перчатки: и длинные с пуговками на запястье, и короткие, очень практичные — для дневного ношения. Продавщица, невысокая женщина с выдающимся носом, была преисполнена важности. Она наблюдала, как Миртл перебирает детские перчатки, потом ушла в заднюю часть магазина в поисках пары для Фейт. Вернувшись, она стала еще более высокомерной.
— Приношу свои извинения, мадам, но в настоящее время у нас нет в наличии перчаток подходящего размера для вашей дочери.
— Как это? — Брови Миртл поднялись. — Что за нелепость? Моя дочь даже не примерила ни одной пары!
— Мадам, приношу извинения, — учтиво ответила продавщица, — но я ничем не могу вам помочь.
Когда Сандерли вышли на улицу, до Фейт донеслись оживленные перешептывания из магазина.
— Как странно. — Миртл не могла поверить своим ушам. — Удивительно… О, Фейт, смотри, это же те две леди, с которыми мы вчера познакомились!
И правда, по другой стороне улицы решительно шла черноволосая мисс Хантер в обществе шатенки постарше. Миртл направила в их сторону одну из лучших улыбок и присела в книксене. Взгляд мисс Хантер упал на них, а потом соскользнул, как вода с гуся. Она как ни в чем не бывало повернулась к своей спутнице, что-то обсуждая, и леди продолжили путь, не выказав ни малейшего признака, что узнали Миртл и Фейт.
— Они нас не заметили, — произнесла Миртл дрогнувшим голосом, взгляд у нее был как у испуганного ребенка.
Фейт показалось, что у нее в животе заворочался камень. Беспокойства больше не было, оно сменилось гнетущим ощущением неизбежного. К ним отнеслись пренебрежительно. Пренебрежение — это для тех, кто не достоин внимания. Вчера их приняли в общество Вейна. Но что-то изменилось, ибо сегодня
— Мама… поедем домой? — Фейт посматривала на прохожих, то и дело замечая брошенные украдкой взгляды, и среди них не было ни одного дружелюбного.
— Нет! — Миртл закуталась в накидку. — После этого кошмарного путешествия вдоль берега я намерена увидеть все лучшее, что может предложить этот городишко.
Лавки модисток неожиданно закрывались при их приближении. Продавщица в кондитерской говорила только по-французски и не понимала Миртл, что не мешало ей прекрасно изъясняться с остальными. В маленькой аптеке было так много клиентов, что Сандерли так и не дождались, пока их обслужат.
— Пожалуйста, поедем домой, — тихо взмолилась Фейт, интуитивно чувствуя непрекращающийся град насмешливых взглядов.
— Фейт, ну что ты вечно ноешь? — прошипела Миртл с раскрасневшимся лицом.
В этот момент Фейт почти ненавидела свою мать, и дело было вовсе не в отказе Миртл прекратить пытку унижением — дело было в вопиющей несправедливости ее упрека. Фейт никогда не позволяла себе жаловаться или что-то требовать. С горечью она осознала, что ей каждый день приходится молча переносить обиды. Обвинение в том, что она ноет, было настолько несправедливым, что у нее закружилась голова.
По мере того как они продолжали путь, глаза Миртл стали проясняться.
— Мы отправимся в церковь, — объявила она. — Я говорила мистеру Клэю, что мы, возможно, зайдем, чтобы арендовать скамью.
Коляска отвезла их на вершину холма, и они спешились около маленькой церквушки, но в ней никого не было, так что Миртл направилась к жилищу священника — невысокому сгорбившемуся строению, грозившему обрушиться под тяжестью кустов жимолости. В самом большом окне была выставлена на всеобщее обозрение коллекция фотографий, частично раскрашенных. Из-за этого дом подозрительно напоминал магазин. Фейт предположила, что Клэй немного подрабатывает с помощью своего «хобби».
Когда они подошли ближе, Клэй открыл дверь и чрезвычайно удивился их приходу.
— Я… миссис Сандерли… мисс Сандерли… — Он оглянулся, как будто в поисках подкрепления. — Желаете… пожалуйста, входите. — Фейт не могла не заметить, что Клэй был растерян. — И… это мой сын Пол.
Мальчик лет четырнадцати вышел вперед и учтиво забрал у них накидки и шляпки. Именно его Фейт видела рядом с Клэем на раскопках. У смуглого и худого, как и его отец, Пола был подвижный рот, и Фейт подумала, что он легко может сложиться в гневную или сердитую гримасу при других обстоятельствах.
— Прошу, садитесь, — сказал Клэй. — Чем могу быть полезен вам, леди?
— Что ж, я зашла, чтобы договориться об аренде скамьи для моей семьи, — начала Миртл, — но… откровенно говоря, мистер Клэй, еще я надеялась увидеть хотя бы одно дружелюбное лицо. — Она сказала это с надломом, большие голубые глаза ее при этом трогательно засияли. — Сегодня утром с нами плохо обошлись в городе, и я… может быть, это покажется вам глупостью, но я не знаю почему. Пожалуйста, будьте честны со мной, мистер Клэй. Я сделала что-то ужасное и всех обидела?