Дервиш
Шрифт:
– Никому не обмануть свою судьбу!
– О чём ты?
– Не понимая его слов спросил Глеб.
– Я был когда-то советником первого президента Баланги.
– Глядя в окно, сказал Дервиш.
– Страна лежала в руинах после гражданской войны. Страшное кровопролитие! Нужно было поднимать экономику, промышленность, армию, оборону. Людей нужно было чем-то кормить, прежде чем отправлять на работу. Это было очень трудное время. Первый президент был простым человеком, из народа, волевым, твёрдым, даже жестоким. Его было трудно, почти невозможно убедить в том, что выходило за рамки его понимания и восприятия, и потому никак не принималось им всерьёз. Вот где были мои испытания! Я даже несколько раз прибегал к своим способностям! В конце концов мне удалось убедить его восстановить религиозные
Глеб покачал головой:
– Какая же у тебя необычная судьба! Сколько всего с тобой происходило!
– Чему ты удивляешься?
– Улыбнулся Дервиш.
– Хочешь, расскажу о тебе?
– Давай!
– Удивился Глеб, недоверчиво глядя на него.
– В Атлантиде поздних династий ты проектировал летательные аппараты, и мастерски пилотировал их. Каждый, кто занимался воздухоплаванием в те времена, знал, что, если виману спроектировал и построил ты, это означало её надёжность и качество. Потом, в новую эру, ты был чиновником при дворе китайского императора династии Лю. Ты был придворным мастером живописи, каллиграфии и боевых искусств. Искусство черчения и рисунка ты быстро освоил ещё в детстве, так как твои жизни в Атлантиде дали тебе все необходимые навыки. И твоя военная подготовка тебе так же пригодилась для освоения боевых искусств у твоего отца, который был тогда знаменитым полководцем императора. Ты был влиятельным придворным. В преклонном возрасте ты преподавал царевичам искусство каллиграфии, стрельбы из лука и владение мечом. Поэтому ты так хорошо владеешь рукопашным боем сейчас. И теперь, в своём институте ты был лучшим чертёжником своего курса, ведь так?
– Да! Точно!
– Глеб просто растерялся от таких известий о самом себе.
– Это!.. Извините!
– В комнату заглянул Трутнёв.
– Мы пойдём погуляем…
Из-за его плеча смущённо выглядывала Лане.
– Давай!
– Ответил Глеб.
– Но не забывай, что нам ещё вечером на занятия!
– Да я помню!
– Заверил Слава.
– Мы же здесь, недалеко!
– Нас ведёт судьба.
– Задумчиво произнёс Дервиш, когда за ними закрылась дверь.
– Нам лишь остаётся идти вместе с ней.
… Глеб шёл по каменному тоннелю. Он понимал, что находится под землёй. Издалека эхом доносились возбуждённые крики каких-то существ, сухой воздух пах пылью и жарким полднем, щекотал горло и ноздри. По коридору изредка проносился прохладный ветерок, и тогда к запахам предгорий примешивался запах болот и гнили подземелья. По каменным стенам бегали бледные пятна и круги света, расплываясь и играя, словно отражения солнечных лучей на колеблющейся водной поверхности. Потом они превратились в светящиеся знаки, ползущие по стенам вверх и вниз. Коридор закончился, и Глеб вошёл в большой зал. В огромной пещере, возвышаясь до самого потолка, сидел, скрестив ноги, сияющий, как солнце, золотой Будда! От восхищения Глеб едва перевёл дыхание. В тишине, наполняющей пещеру, слышались звуки падающих капель воды. Сияние, идущее изнутри огромной статуи, освещало каменные стены и свод пещеры в разноцветных потёках, огромные каменные сосульки, висящие у краёв потолка, и поднимающиеся навстречу им с пола. Ползущие по ним надписи на непонятном языке сначала слабо, а потом – ослепительно засветились. Что-то вокруг неуловимо изменилось, и Глеб почувствовал, как всё в мире стало легко и понятно. Будда обратился к Глебу, но его губы оставались неподвижными, как и он сам:
– Чего ты хочешь?
От неожиданности Глеб вздрогнул, но тотчас ответил, волнуясь:
– Я хочу познать истину!
– Которую из истин ты хочешь познать?
– Я не знаю.
– Честно признался Глеб.
– Неискоренимая жажда ведёт тебя!
– Это плохо?
– Глеб лихорадочно пытался думать, но совершенно не мог сосредоточиться.
– Ты пока спишь.
– Да, я здесь во сне!
– Сон - там! А здесь твой дом.
– Я не понимаю.
– Глеб в растерянности смотрел на Будду.
–
Глеб повернулся, чтобы уйти, но Будда окликнул его:
– Не спеши! Ты должен это увидеть!
Глеб остановился, глядя на него в ожидании, и вдруг почувствовал, что растворяется…
… Душа плыла сквозь прекрасный, сияющий разноцветьем мир, расстилающийся перед ней. Она летела сквозь цветные облака, сквозь светящиеся, переливающиеся цвета и звуки, плывущие навстречу сверху и снизу. Душа пела, и мир вокруг отзывался ей музыкой цветов, ведь Песня Жизни состоит не только из звуков, подобно песням людей, Песня Жизни поётся всем, что вокруг - видимым и невидимым. Душа пела и осознавала себя, осознавала гармонию мира, её цвета менялись, становились чище, сияли и звучали вместе со всем вокруг. Но вот душа поняла, что что-то мешает ей петь Песню Жизни правильно, что-то в ней не может звучать верно. Это нужно было исправить, и душа захотела это сделать…
Глеб открыл глаза. Музыка! Где-то очень тихо играла музыка, он её слышал! Глеб сел на плите, вдыхая пряный аромат Зала Снов. Вокруг едва слышно звонили маленькие колокольчики. Тысячи маленьких колокольчиков, в которые ударяли капли воды. Они звонили на разные голоса, и их звон, тонкий и лёгкий, непостижимо сливался в фантастическую, сверхъестественную мелодию! Она лилась тихо и тонко, словно журчание ручья. Перед глазами неожиданно появился голубой луч. Яркое голубое пятно расширялось. Цвет был очень сильным и приятным для глаз. Пятно двигалось за взглядом, оставаясь перед глазами, куда бы Глеб ни смотрел. Спустя несколько минут его цвет поблёк, и оно растворилось, мелодия тоже утихла.
– Что ты видел?
– Перед Глебом стоял Аланта.
Глеб рассказал Аланте о своём сне и видении. Аланта довольно улыбнулся:
– Ты быстро идёшь! Твой путь не будет долгим и утомительным. Хорошо!
Занятия с Воинами Ночи возобновились. Умала со сдержанной радостью встречал Славу и Глеба каждое утро на пляже, где их уже ждали выстроенные в шеренги воины в чёрных одеждах. Видя удивительные успехи своих учеников, от ударной техники Глеб решил перейти к броскам. Он объявил о своём решении, и со Славой демонстрировал сидящим на песке Воинам Ночи приёмы самбо. Они по очереди бросали друг друга на песок, показывая подсечки, подножки, броски. Сидящие на песке воины вначале с изумлением смотрели, как легко они проводят приёмы, выбивая друг у друга из рук нож или отбирая копьё, или просто освобождаясь от захвата, а потом начали смеяться, хлопать себя по коленям от радости и восхищения при каждом новом броске. Едва дождавшись команды Глеба “Построились!”, воины сами бросились разбиваться на пары. Некоторые сразу стали пробовать свалить друг друга на песок.
– Отставить!
– Рассердился Глеб.
– Смирно!
Воины Ночи с удивлением обернулись на него. Никто из них не понял команд Глеба. Тот осознал, что отдавал команды по-русски.
– Встаньте на расстоянии руки друг от друга!
– Увидев, как воины разошлись по песку, Глеб продолжил, - сначала отрабатываем умение падать! Это нужно, чтобы не получить повреждений при падении. Бросать друг друга будете только после того, как я увижу, что вы научились правильно падать.
Глядя на воинов олунха, осваивающих страховку на песке возле изумрудно-прозрачного сияющего моря, Глеб подумал, что сержант Ерменкулов сильно удивился бы, увидев, кто занимается отработкой рукопашного боя согласно разделу ”Броски и падения” в его методичке.
– Что у тебя с Лане?
– Обернулся он к Трутнёву.
– Да так! Ничего особенного!
– Смутился Слава.
– Просто девушка интересуется рукопашкой. Она же Дочь Ночи, что тут такого?
– Ты смотри, Слава! Здесь всё серьёзно!
– Глеб мотнул головой.
– Олунха не поймут наших взглядов на свободные отношения мужчины и женщины.
– Я и не собирался… - Слава покраснел и возбуждённо заговорил.
– Нет, Глеб, это другое! Я постоянно о ней думаю!..
– Хорошо, если так! Смотри, Слава!
– Повторил Глеб, но Слава уже не слушал его - он, улыбаясь, глядел в сторону.