Держать удар
Шрифт:
— Что окончательно решил? Ребенок всё-таки, — пытливо спросил Пашка.
— Да зря вообще женился — ни одного дня без скандала. И мама у неё такая же! Постоянно попрекает и зарплатой, и что живу примаком в их квартире.
— А ты на очереди стоишь? — спросил я.
— Да там далеко ещё, — расстроенно махнул рукой мой подчинённый.
— Ладно, если разведут, устрою тебе комнату в общаге, — пообещал я и отпустил мужика.
Рабочий день уже закончился, но я увлекся, и дальше бы сидел, но Пашке и Аньке домой надо, а пока я тут, им не уйти. У меня же домой ехать нет никакого желания — кто знает, кто будет ждать меня у калитки в этот раз? Выжили из дома! Поэтому я решаю
— Парень, можешь помочь? — ко мне обратился один из летчиков, который вышел буквально передо мной.
— Что случилось? — опустил окно я.
— Да у Сашки машина не заводится!
Они что, бухие на машине собрались ехать?
— Парни, я не разбираюсь в технике, но могу подвезти на своей, — решаю сделать доброе дело, ибо уже темно и автобусы редко ходят.
— Ща! — голова пилота исчезла, чтобы появиться вместе с туловищем.
С двумя туловищами — своим и неудачливого автовладельца. И как он ехать собирался — еле на ногах стоит?
— Да мы потихоньку, и нам тут недалеко, — прочитал мои мысли первый, который был более трезвый, не в пример своему товарищу.
Уже не рад, что предложил помощь — испачкают салон ещё. Тьфу, рассуждаю как махровый совок. Испачкают — очистят, уж аргументы я найду. Ехать и в самом деле рядом, но по пути мы успели познакомиться. Туловище автолюбителя — это Сан Саныч, якобы пилот от бога, летает на всём, что можно, но сейчас на «Ан-24», а тот, что трезвее — второй пилот Игорь, летает на «ИЛе». Внезапно я вспомнил, что во время спасательных работ при Спитакском землетрясении разбился «Ил» со спасателями, но без подробностей. Второй пилот по совпадению жил в Николаевке на соседней с моей улице. По пути проезжаю свою улицу. И что я вижу? Около моего дома стоит такси — «Волга» с шашечками! Время уже больше десяти, а покоя мне нет! Торможу около машины и выскакивая, кричу Игорю, что скоро вернусь. Решительно направляюсь к машине, намереваясь высказать своё «фи» любому, кто бы там ни был.
Но в машине обнаруживаю мужика без сознания, откинувшегося на спинку сиденья! Сразу мысли на соседей. Да ну, не тупые же они! Или тупые? Из соседской калитки выскакивает Махно и несётся к машине.
Глава 38
Г лава 38
— Нельзя к нему! А я знаю? Ждите! Я о вас сообщила!
Моя секретарша встала грудью на защиту моего спокойствия на пути у какого-то визитёра. Прямо скажем, невеликой грудью, Малова — она во всём Малова. Правда, сегодня её небольшую грудь заметил даже я, хотя обычно в это место и не смотрю. Тонкая кофточка облегала бугорки девушки, на этот раз вполне заметные, причем с острыми уголками на сосках, от чего смотреть хотелось именно на них. Сама смастерила? Думаю, да, секс-шопов ещё нет. Я в ответ на такое пристальное разглядывание этой части девичьего тела получил газеткой, свернутой в трубочку, по лысой башке. Никакого уважения к боссу!
— Чего?! Сама такое одела, а я виноват? — попытался обидеться я.
— Надела! И не для тебя! — сварливо поправила Анька.
Это что же получается, у
— Гражданка, что за хулиганские действия? — громко возмутился я.
— Ой, — восторженно пискнула смотрящая это шоу бывшая служительница Мельпомены.
Вот кому кино. А ойкнула эта совершенно ненужная тут зрительница по той причине, что рвавшаяся ко мне мосластая тетка неожиданно бухнулась на колени, пытаясь поцеловать мне руку, будто я какой-то сраный падре из католической церкви.
— Лилия Сергеевна, у вас ко мне дело? — выдернув руку, я решил в первую очередь избавиться от свидетельницы — и так сплетни уже обеспечены. — Зайдите после обеда! Теперь вы, гражданка. Встаньте и объясните, что за шоу вы тут устроили? Хотя подождите, зайдите в мой кабинет.
Лилия Сергеевна нехотя направилась к выходу, но медленно, явно желая досмотреть представление. А вот хрен ей. Почему-то всё мое раздражение сейчас направлено было на коллегу, а не на эту полубезумную посетительницу. Кстати, на кой я с ней один на один остался? Только я попытался вызвать себе подмогу в лице Маловой (бог с ним, с Анькиным кабинетом, не обчистят же его?) как ситуация прояснилась.
— Спасибо вам, товарищ Штыба, за мужа! Врачи сказали, счёт шёл на минуты. Вы спасли человека!
А, так это жена вчерашнего таксиста! Да, было дело — довез до больницы, но спас не я, а Игорь-пилот. Вчера, когда в мою сторону бежал Махно, Игорян решил, что мне угрожает опасность, и выскочил из моей машины на помощь с бутылкой водки в руках (он с ней не расставался всю дорогу).
— Толян, этот мужик захрипел вдруг и за сердце схватился! Вот валидол! — орёт Махно, указывая на неподвижного таксиста, который вполне возможно уже в лучшем из миров, ну или в худшем, если грешил много.
— Так, слушай меня! Расстегните ему куртку и положите на сиденья, — отдал распоряжения нам Игорь и начал делать таксисту непрямой массаж сердца.
Действовал он вполне профессионально, и вскоре мужик, захрипев, стал приходить в себя.
— Я в армейке санинструктором был, — неловко соврал Игорь, видя наши удивленные физиономии.
Не помню я таких навыков у армейских санинструкторов, максимум мазью Вишневского намазать могли — сам как-никак служил! Врёт Игорян. Но это его дела, а вот отчего Махно озаботился спасением ближнего? Да тут тоже всё логично.
— Тело куда потом его девать? А если он тут кони двинет, я крайним окажусь — куча народа видела, как я к нему сел в машину на Привокзальной. Объясняй потом, что он сам, — пояснил сосед.
Ну а далее, как сказал один умный человек: —
«Все в окрестностях уже знают — хочешь, чтобы довезли до больницы, упади возле ворот Штыбы».
И мне пришлось везти мужика в БСМП, где опять нарвался на тех же санитаров, видно, смены у них сдвоенные. Мужики, взбодренные вчерашним втыком от меня и, очевидно, втыком от главврача сегодня, действовали резво, и таксёра в результате спасли. А сегодня вот его жена пришла лично благодарить!
— Я брату звонила в Барнаул, он уже поговорил с лечащим врачом мужа и сказал — полчаса, и никто бы не помог! Вовремя вы его привезли!