Держава. Власть в истории России
Шрифт:
Активная внутренняя политика требовала больших денежных средств и в 1597 году Борис Годунов отменил Юрьев день, введя таким образом крепостное право. Крестьяне были прикреплены к земле, где находились в момент подписания указа, и были подчинены административной и судебной власти земледельца. До этого указа крестьяне имели право перехода от одного помещика к другому. Самодуров-землевладельцев с садистскими наклонностями в царстве было немало и крестьяне тайно уходили от помещиков – появилось много беглых и гулящих людей.
Беглыми называли зависимых крестьян, незаконно покинувших, сбежавших от своего помещика. С конца XVI века это явление приобрело массовый характер – крестьяне, не хотевшие быть под властью идиотов и подонков, уходили на южные и юго-восточные малозаселенные окраины Московского царства. Центральную власть это даже устраивало,
Гулящими людьми называли отпущенных на свободу слуг и холопов, кабальная зависимость которых по закону прекращалась со смертью их господ. Они не платили податей государству и жили работой по найму, часто вновь попадая в зависимость к землевладельцу. Гулящими людьми также называли крестьян и посадских, занимавшихся отхожими промыслами. Сам отход населения на заработки назывался почему-то «гулять», «ходить в гуляках», «быть гулящим». Беглые крестьяне и посадские часто называли себя гулящими людьми. С 1729 года гулящие люди должны были или поступить на военную службу, или, если они не были к ней годны, перейти в крепостное владение к тем, кто их запишет за собой в подушный оклад. Если такие не находились, гулящих людей отправляли в Сибирь.
Юридически крепостное право было оформлено Уложением 1649 года. До конца XVII века крепостные и холопы, работая на барской запашке и в хозяйстве на своего господина, не были обложены государственными налогами, а кабальные холопы по традиции имели право выхода на свободу после смерти своего господина. В петровскую эпоху произошло слияние крестьян и холопов в единое сословие путем распространения на крестьян многих норм холопьего права. По ревизии 1725 года все категории населения, проживавшие в имениях и городских хозяйских дворах, были закреплены за дворянами. Указ 1736 года давал право помещику самому определять меру наказания за побег и они не скупились. По ревизиям 1742 и 1762 годов в крепостную зависимость попали и ранее свободные категории населения – вольноотпущенники, незаконнорожденные, «не помнящие родства», «бродяги, солдатские дети, приемыши, пленные иностранцы, даже заштатные священнослужители. С 1760 года дворяне получили право ссылать крепостных на поселение в Сибирь с зачетом их за рекрутов, а с 1765 года на каторжные работы – «за предерзостное состояние».
В начале правления Екатерины II крепостные потеряли право жаловаться на господ, данное им Борисом Годуновым – было много необоснованных доносов. Закрылся и единственный выход из неволи – добровольная запись в солдаты. Крепостные вообще не имели никаких прав и были единственной категорией населения, которая не приносила присягу при воцарении нового монарха – до 1861 года.
В 1601 году в России начался страшный трехлетний голод – мера хлеба с 15 копеек поднялась в цене до 3 рублей. Люди резались, ели трупы, в стране начался мор, уносивший десятки тысяч подданных. Никакие раздачи хлеба из казны не помогали. Падали от ветра колокольни, появились многочисленные волчьи стаи.
Народная молва приписывала бедствия «беззакониям Бориса» – бояре-конкуренты не дремали, многие после кончины династии хотели надеть шапку Мономаха. Борис Годунов, отдавший весь хлеб голодающим, ожесточился, начались опалы и тайные казни. Другу Бельскому он приказал выщипать бороду по волоску и сослал в дальний городок. Бояре Романовы скопом были отправлены в тюрьмы в разные города. Главу рода Романовых Федора Никитича Годунов с супругой велел постричь в монашество и отправил на север в заточение. Все ждали перемен к лучшему и появился самозванец Лжедмитрий. Об ужасах будущей смуты никто почему-то не задумывался.
Борис Годунов умер неожиданно для всех в 1605 году в возрасте 55 лет – у него сильно закололо внутри, из носа и ушей хлынула кровь и он резко поседел. Были убиты его жена и сын, патриарх Иов низвержен. Московское царство семимильными шагами шло
Л.Н. Гумилев писал о семилетнем царствовании царя Бориса:
«Борис Годунов был настоящим реформатором и по-своему справедливым, хотя и крутым человеком: он хотел, чтобы всем было одинаково плохо. Конечно, порядок, установленный Годуновым, был лишен тех крайностей и злодеяний, которые происходили при Иване Грозном. Но режим во время его царствования вполне можно назвать полицейским. Этот режим оказался довольно тяжел для всего населения страны. Никто не чувствовал себя ни на одну минуту в безопасности: знакомые, слуги, родственники всегда могли донести, и последствия этого могли быть самые печальные. Правда, казни применялись мало, «воров» в основном отправляли в ссылку, но ссылку тоже счастливой долей не назовешь.
Таким образом, правительство Бориса Годунова, несмотря на очень разумную внешнюю политику, несмотря на то, что была налажена хозяйственная жизнь страны, сделаны большие государственные запасы, упорядочена налоговая система, не было популярно в народе. Недовольство политикой Бориса зрело во всех сословиях и было вызвано прежде всего «пережитками прошлого», то есть сохраненном при Борисе наследия царствования Ивана Грозного в виде застенков и системы тотального доносительства. Всеобщее недовольство должно было найти выход и оно нашло его в поддержке Самозванца».
В.О. Ключевский писал о системе управления в Московском царстве XVI века:
«Все делалось именем и по указу государя и великого князя всея Руси. Воля этого государя являлась высшим и бесспорным двигателем правительственного механизма, народный интерес этой всея Руси подразумевался, не проявляясь как высшая цель его движения, всеми одинаково признаваемая и одинаково понимаемая.
Царь предпринимает поголовное истребление боярства, своей правой руки в управлении, но не устраняет этого класса от дел, без него он не мог обойтись, а этот класс терпит и молчит, боязливо подумывая только о побеге в Литву. От ожесточившегося царя льется и небоярская кровь, на всю землю его именем набрасывается стая опричников, легитимизированных мундирных анархистов, возмущавших нравственное чувство христианского общества, а это общество терпит и молчит. Туга и ненависть поднялась, по словам современника, в миру на царя, роптали и огорчались, однако – ни проблеска протеста. Только митрополит заговорил было за свою паству, но скоро замолк насильственно. Как будто одна сторона утратила чувство страха и ответственности за излишества произвола, а другая, многомиллионная сторона забыла меру терпения и чувство боли, застыв в оцепенении от страха перед какой-нибудь шеститысячной толпой озорников, гнездившихся в лесной берлоге Александровой слободы. Как будто какой-то высший интерес парил над обществом, над счетами и дрязгами враждовавших общественных сил, не позволяя им окончательного разрыва, заставляя их против воли действовать дружно. Этот высший интерес – оборона государства от внешних врагов. Московское государство зарождалось в XIV веке под гнетом внешнего ига, строилось и расширялось в XV и XVI веке среди упорной борьбы за свое существование на западе, юге и юго-востоке. Эта внешняя борьба и сдерживала внутренние вражды. Внутренние, домашние соперники мирились в виду общих внешних врагов, политические и социальные несогласия умолкали при встрече с национальными и религиозными опасностями.
Московское государство складывалось медленно и тяжело. Можно отметить три его главные особенности. Это, во-первых, боевой строй государства. Московское государство – это вооруженная Великороссия, боровшаяся на два фронта: на западе – за национальное единство, на юго-востоке – за христианскую цивилизацию, там и здесь – за свое существование. Вторую особенность составлял тягловой, неправовой характер внутреннего управления и общественного состава с резко обособлявшимися сословиями. Управление вели обязанные органы, наверху – служилые люди, внизу – ответственные сословные выборные. Сословия различались не правами, а повинностями, между ними распределенными. Каждый обязан был или оборонять государство, или работать на государство, т. е. кормить тех, кто его обороняет. Третьей особенностью московского государственного порядка была верховная власть с неопределенным, т. е. неограниченным, пространством действия и с нерешенным вопросом об отношении к соответственным органам, именно к главному из них, к боярской аристократии.