Держи меня крепче

Полякова Татьяна Викторовна

– Здорово тебе досталось? – с чувством просила Ритка. Я стояла в приемной в трех шагах от ее стола.

– Умеренно.

– Я уже по голосу поняла, что он чем-то недоволен. Чего сказал-то?

– Иди, говорит, работай. Пойду. – Я тяжко вздохнула, намекая на труды непосильные, и побрела к себе. Ладно бы непосильные – неправедные.

Я попыталась разобраться в своих впечатлениях от разговора с Корзухиным. Он мне понравился: нормальный мужик, и выдержки ему не занимать. Старался быть откровенным, рассчитывал, что я пойму его чувства. Если что-то и скрыл, так это

ложь во спасение, после смерти жены ему и так скверно, а тут еще я со своими вопросами. Это что ж выходит, меня угрызения совести мучают, потому что человек мне симпатичен, а если бы на его месте оказался тип вроде того же Сапрунова, совесть моя сладко бы спала, а я кинулась выполнять порученное дело? Я невольно усмехнулась. Если бы Дед приказал раскопать подноготную Сапрунова, долго возиться не пришлось бы. Там добра на десяток дел хватит. Да, было бы забавно… Ладно, доставим Деду удовольствие, покопаемся. Если раскапывать нечего, так Корзухину это особо не повредит. Зато он будет знать, с кем имеет дело. Разумеется, такие мысли были слабым утешением, и все ж таки мы с моей совестью заключили перемирие.

После обеда позвонил Лялин.

– Надо бы встретиться, потолковать, – сказал он.

– Есть новости? – спросила я.

– Как не быть. В семь в «Бочке меда».

– Ох, – пискнула я, прикидывая, что за новости у Лялина. Касаются они, безусловно, Олега, с которым судьба свела меня на улице родного города, но если Лялин предложил встретиться, а не сообщил мне новости по телефону, выходит, они заслуживают обсуждения.

Я позвонила Тимуру и занялась текучкой, гнала прочь мысли о Корзухине и предстоящей встрече тоже. О Корзухине в тот день мне напомнила Ритка. Позвонила в шесть, когда я уже собиралась уходить, и спросила:

– Ты когда домой?

– У меня встреча в семь, так что пора выдвигаться на позиции.

– Успеешь отвезти меня?

– Конечно.

– Значит, встретимся внизу.

Через десять минут я была возле своей машины, вскоре появилась Ритка. Наверняка о чем-то собиралась со мной поговорить и предпочла приемной мою машину. Однако Ритка, устроившись рядом, болтала о пустяках, и я решила: догадки мои лишены основания. Участие в политических баталиях сделало меня весьма подозрительной, и я склонна придавать значение событиям, которые важными не являются. Глючит меня, одним словом.

Путь наш лежал мимо дома, где я жила совсем недавно. Ритка, взглянув на окна без занавесок, спросила:

– Не скучаешь по родной квартире?

– Бывает, но не часто. Похоже, в ней никто не живет, – задержав взгляд на окнах, заметила я.

– Кому там жить? – вроде бы удивилась Ритка. И тут же отвернулась, точно почувствовала, что сболтнула глупость. Или просто проговорилась. Второй вариант показался мне интересным.

– Я думаю, новым хозяевам жилплощади, – сказала я, приглядываясь к подруге.

– Ну и что ты уставилась? – возмутилась она.

– Потрудись объяснить, что ты имела в виду?

– Ничего. О господи… – покачала она головой. – Я думала, ты знаешь.

– Знаю что? Ты давай, давай, не стесняйся.

– Наверное,

он решил… что ты… что тебе…

– Дед квартиру купил? – утомившись ждать, подсказала я.

– Ну да. Он хотел как лучше, я уверена.

– Как же иначе. Конечно, хотел.

– Не злись. Что такого он сделал?

– Интересно, догадывается ли об этом Тимур, – буркнула я.

– Ах, скажите, пожалуйста, Тимур… – всплеснула Ритка руками. – У тебя семь пятниц на неделе, вот Дед и подумал… Нет, я не понимаю, что плохого в его поступке? Почему ты вечно к нему цепляешься?

– Потому что он лезет не в свое дело.

Ритка надула губы и отвернулась.

– Ну вот, вы опять начнете скандалить, а все из-за того, что я не умею держать язык за зубами.

– Скандалить с ним я не собираюсь, – заверила я, подумав в досаде: «Ну почему, почему он считает, что все знает лучше меня?»

Когда мы уже сворачивали к Риткиному дому, она сказала:

– Я вчера приятельницу встретила, она между прочим гинеколог. Корзухина к ней часто обращалась. Не знаю, пригодится тебе это или нет…

– Выкладывай, у нас лишнего не бывает.

– Короче, Корзухина у нее дважды делала аборт. Один раз на четвертом месяце. Рыдала как малолетка, залетевшая по глупости.

– Стоп, – нахмурилась я. – Почему рыдала?

– Ребеночка было жалко.

– Так чего б тогда не родить?

– Муж был против. Не хотел детей.

– Корзухин был против? – растерялась я.

– В том-то и дело. Ей хотелось еще ребенка, а ему нет. Второй раз она нарочно помалкивала, дотянула до четырех месяцев и уж потом сказала. А он ни в какую. «У нас, – говорит, – есть ребенок, и все это колясочно-памперсное счастье мне ни к чему». Так она и пошла от дитя избавляться. Чудно, правда?

– Еще как, – потерев нос, согласилась я. – Корзухин – прекрасный отец, а такая постановка вопроса для прекрасного отца, мягко говоря, нетипична. Парень не бедный, прокормил бы лишний рот.

– Вообще-то есть мужики, которым вся эта возня с малыми детьми в тягость. Дочки у него уже взрослые, надо когда-то пожить в свое удовольствие.

– Обе дочери ему неродные, – заметила я.

– Да иди ты, – удивилась Ритка. – Чего ж получается, он своих детей не хотел?

– Получается так.

– Чудно.

– Я-то думала, он детей иметь не может, оттого такая любовь к чужим. А теперь не знаю что и думать.

– Слушай, а может, Корзухина моей подруге голову морочила? Залетела на стороне, а обвинила во всем мужа?

– Врать-то зачем? Подруге твоей откуда знать, от кого она залетела? Замужняя женщина делает аборт, ничего необычного.

– Есть такие бабы, которых хлебом не корми, дай сделать из всего трагедию. Навыдумывают черте что и сами себя жалеют. Я бы на твоем месте поспрашивала, не было ли у Корзухиной сердечного друга.

– Поспрашиваю, – кивнула я в раздумье.

– Вот ты говоришь, он дочку очень любит, – воодушевилась Ритка. – Может, подумал: появится свой ребенок, и он начнет к ней цепляться, ведь свое-то дите завсегда ближе. И пойдут в семье скандалы.