Держи ухо востро, дорогой!
Шрифт:
Она потянула шею и пошевелила плечами, подтверждая тот факт, что матрас из старого ковра и скатерти вместо одеяла представляли собой не лучшую кровать. Она предлагала ему лечь с ней, но об этом не могло быть и речи. Если б ночью она нечаянно коснулась его хотя бы пальцем, он бы зацеловал ее до умопомрачения.
Напряженные мышцы на твердом полу превратили неспокойную ночь в сущий ад. Но из двух зол это было меньшее.
Он перевернул поджарившийся кусочек французского батона.
—
Она пожала обнаженными плечами и босиком подошла к нему.
— Ну, не так чтобы совсем уж плохо. А что ты делаешь?
— Тосты. — Он окинул взглядом помещение. Его пиджак должен быть где-то здесь. Чем скорее он найдет его, тем скорее прикроет ее.
Она заглянула ему через плечо.
— Я впечатлена.
— Хочешь впечатлиться еще больше?
— Конечно.
Он выключил гриль и зашагал по коридору.
— Иди за мной.
— Ты нашел выход?
Ну, замечательно. Теперь она будет разочарована. Он вздохнул.
— Нет, не нашел.
— О…
— Но зато нашел кое-что другое.
Он театральным жестом щелкнул выключателем.
— Зубные щетки, паста, ванные принадлежности, расчески. — Еще там были презервативы, но он не включил их в список. — Все, что утомленный путешественник может забыть дома и попросить у служащих.
— О… — Она протиснулась вперед, погладив пальцами целлофановые пакеты с явным благоговением. — И мы можем… — Она взглянула на него.
Он понимал, что должен отойти, чтобы не касаться ее, но ноги внезапно приросли к полу.
— Пожалуйста, бери все, что нужно.
— Мне кажется, я умерла и попала в рай. — Она зашевелилась, собирая в руку туалетные принадлежности.
Точно. Она в раю, а он в аду. К нему прижимается полуодетая, теплая со сна женщина, а он даже не может дотронуться до нее.
Он заставил себя говорить будничным тоном:
— Мужская комната не работает, поэтому пойдем по очереди. Ты иди первая.
Перед зеркалом в дамской комнате Кэндис сняла с себя платье, белье и чулки. Возле умывальника стояла корзина с белыми пушистыми полотенцами, поэтому она смочила одно в теплой воде и добавила пахнущего цветами жидкого мыла. Это, конечно, не душ, но все равно прекрасно.
Ей с трудом верилось, что Тайлер оставил их здесь на всю ночь. Дерек убьет его, как только они выйдут отсюда.
Она улыбнулась в зеркало.
Затем ее улыбка сникла.
Она очень надеялась, что Тайлер скоро выпустит их отсюда. Их бесконечные стычки на работе и без того ужасны, не хватало еще втюриться в него. Это будет самоубийство.
Если б можно было переложить вину на выпитое вино. Но, по правде говоря, она откровенно наслаждалась
Обтерев тело и волосы, Кэндис снова натянула платье. У нее не было другого выхода, разве что соорудить саронг из скатерти. Но чулки и белье она не стала надевать.
Она налила в раковину воды и простирнула их. Здесь было с дюжину кабинок, она прошла к самой дальней и повесила там свои постиранные вещи. Сюда Дерек уж точно не пойдет.
Затем бросила использованные полотенца в корзину под стойкой.
Кэндис высушила волосы, а ее кожа светилась.
Она добавила еще одну только что подписанную бумажную салфетку к стопке поправок к контракту.
За последний час они перевалили за миллион долларов. Он со смущением отметил про себя, что уступил почти во всем. Но что, черт побери, делать парню, когда женщина напротив него сидит без нижнего белья?
О, она попыталась спрятать его в последней кабинке, но он со своим ростом увидел поверх перегородок. Ее чулки и трусики сушились в дамской комнате, а это означало, что под платьем на ней ничего нет, и это вносило сумятицу в его обычно четкий ход мыслей.
— Я хочу сломать барную стойку, — заявила она.
— Что-что? — Он чуть не подскочил со стула.
— Она нарушает всю композицию помещения, сказала она, поднимая ладони вверх жестом отчаяния.
Дерек молча смотрел на нее. Он уступил ковер, люстру, скатерти, даже униформу персонала. Но это уж слишком. Скорее бы явился Тайлер.
— Я не могу пойти на это, — покачал он головой.
— Скажи мне, чего ты хочешь, — торопливо возразила она.
Черта с два он это сделает.
— Должно же быть что-то, — не унималась она.
Он уставился в ее кристально-зеленые глаза. Есть одна вещь. Одна услуга, о которой он думал среди ночи. Нет, не та, где она обнаженная на каком-нибудь тропическом острове, хотя он вмиг мог бы это организовать, если б знал, что она согласится.
Он выпрямился, расправил плечи.
— Вот мои условия. — Он осторожно взял стопку подписанных салфеток с деталями их почти суточных переговоров, затем заглянул ей глубоко в глаза. — Мы разрываем это.
— Ни за что. — Она попыталась ухватиться за салфетки, но он отдернул руку.
— В обмен, — продолжал он, — я даю тебе карт-бланш.
— Что ты имеешь в виду?
— Никакого бюджетного лимита. Ты делаешь все, что хочешь, и при этом располагаешь неограниченной суммой.
— Но… как… — Внезапно она поджала губы и подозрительно оглядела его.
— Это не секс, — сухо сказал он.
— Я и не думала.
— Разумеется, думала.