Дерзкая
Шрифт:
Зубарский двигался довольно быстро, и за время нашего пути ни разу не только не оглянулся, но и не посмотрел по сторонам. Становилось ясно, что он не придает никакого значения возможности слежки и вообще об этом не думает. Этот факт немного поколебал мою уверенность в том, что у клиента есть какой-то злой умысел. Но раздражение на человека, который сам все мутит и запутывает, не проходило. Не удивительно, что от него ушла жена. Судя по его же собственным рассказам, это была романтичная взбалмошная женщина. Она ненавидела рутину, которая стала окружать ее после замужества. Она злилась при необходимости повторять постоянные бытовые "ритуалы", ее обижали сухость и предопределенность поведения мужа, его привычка к строгому, размеренному жизненному
Когда Зубарский впервые появился в нашем офисе и сидел несколько часов подряд, подробно рассказывая о себе и жене, я чуть не уснула от скуки через первые же полчаса. Уж очень много и монотонно говорил клиент, в то время как мне сразу стало ясно: от такого типа сбежит кто угодно. Юра и Олег отнеслись к Зубарскому по-иному. Впрочем, они совершенно одинаково относились в начале дела ко всем клиентам, и никогда не позволяли себе лишних эмоций при деловых беседах с людьми. Полезное качество, которое мне дается так трудно...
Пока я размышляла, мы добрались до "ново-русского" спального района в Коломягах, одного из престижных в городе. Многим пришлось бы полжизни вертеться, чтобы поселиться здесь в одном из комфортабельных коттеджей, вокруг которых уже начали разрастаться аккуратные садики...
Когда я еще жила в интернате, мне много раз снились такие дома. А может, это был один дом, только подходила я к нему во сне с разных сторон, а каждая стена была у него не похожа на другую. Каждый фасад -- стиль, настроение, плавные переходы плоскостей и полусферических поверхностей, нежные цвета... Домик-пряник. (Как безвкусно смотрелся бы, наверное, такой проект, случись реализовать его на практике). Я подходила к дому по мелкому шуршащему гравию, во всех окнах горел свет, изнутри слышалась музыка и гомон голосов, кто-то выходил мне навстречу, широко раскрывая дверь... В этом месте я обычно просыпалась, и ни разу мне не удалось разглядеть, кто именно выходил меня встречать. На смену покою и празднику приходила темнота и тишина спальни в интернате. Я продолжала грезить наяву, представляя, что там, за дверью не гулкий коридор спального корпуса, а теплые звуки и нежные запахи дома, моего дома, где много людей, любящих и любимых... Очень долго я искренне считала, что люди, живущие в таких районах с красивыми жилищами, потому и живут в таких местах, что пребывают в счастье, умиротворении и взаимной любви. Правда, и сейчас, когда мне уже исполнилось двадцать, я верила, что у меня будет именно такой дом, который наполнит мою душу ощущением тихого праздника. Только никто не знал об этой моей уверенности, как никто не знал и тогда, в детстве, что мне снится по ночам...
Наш маршрут подходил к концу, и я уже видела, как Зубарский заворачивает за угол. Там на другой стороне улицы, его дом.
Зубарский
Я ускорила шаги, и моим глазам предстала невероятная картина: тормознувшая машина, лежащий перед ней Роман Зубарский и собирающаяся вокруг толпа зевак. Пробираясь сквозь толпу, я заметила, что с другой стороны улицы, расталкивая людей, движется Олег.
Опустившись перед Зубарским на корточки, он принялся ощупывать его со всех сторон, кое-кто из толпы присоединился к нему. Я не стала мешать им, вокруг скопилось и так достаточно народу.
Поза лежащего Зубарского не обещала ничего утешительного.
– - Удар был слишком сильным. Бедняга умер на месте, -произнес Олег, поднимаясь на ноги. Он отступил от тела, и кто-то тут же занял его место. Автомобиль, сбивший Зубарского, стоял тут же, водитель сидел, навалившись на руль, и с ужасом смотрел вперед, не пытаясь никуда двинуться.
Послышалась сирена, и Олег, сделав мне едва заметный знак, быстро пошел к своей машине, что стояла неподалеку на стоянке. Когда я села рядом с ним, он уже звонил в контору и разговаривал с Юрой.
– - ...я думаю, нет. Парень никуда и не пытался скрыться. Он, кажется, был нетрезв, сидит в машине... Нет, гаишники уже вывели его, увозят... Нет, Юрка, это очевидная случайность. Ты бы видел лицо этого Зубарского, когда он вывернул из-за угла. Если бы ему навстречу несся поезд-экспресс, он бы не свернул...
Олег замолчал, слушая какие-то длинные рассуждения Юрки. Изредка он бросал на меня озабоченный взгляд, и я представила себе, как Юра прохаживается сейчас на мой счет. Затем отнял трубку от уха, укоризненно взглянул на нее, вздохнул и положил на место.
– - Не переживай, малышка, -- произнес он задумчиво.
– - Кто тебе сказал, что я переживаю? И сколько раз тебе говорить, чтобы ты не называл меня малышкой!
– - разозлилась я.
Олег пожал плечами, отвернулся и стал смотреть в окно, как подъехавшая машина скорой помощи забирает труп, прикрытый пленкой.
– - Вот и все. По крайней мере никто не потребует возврата аванса, -- заявила я, понимая, что подобные заявления как-то некстати в такой ситуации, но дурацкие слова сами вылезали из меня.
– - Ну кто же, в самом деле, мог предположить, что после встречи со мной, у него так заедут шарики за ролики, что он вздумает бросаться под машину...
В ответ на мою реплику Олег пожал плечами:
– - Юрка предполагал. Мужик был чем-то доведен до полного отчаяния. Полгода он держался из последних сил. В субботу случилось что-то, что могло иметь решающее значение в его жизни... Так или иначе, ты оказалась некстати со своими спецэффектами... Он все-таки не подозреваемый, а клиент...
– - Правильнее будет сказать -- подозрительный клиент, -попыталась защититься я.
– - Юрка в ярости. Даже более того -- в бешенстве. И мне кажется, наказание он тебе придумает что надо, -- отрезал Олег.
Вот в этом он был прав. Юрий не выносил, когда кто-нибудь из нас нарушал его указания. Тем более, если последствия непоправимы. Чувствовала я себя скверно. Похоже, что мне не следовало всего этого делать. И уж тем более, не следовало защищаться. После моих идиотских высказываний даже Олег вряд ли будет снисходителен ко мне.
Олег молчал.
Его длинные худые пальцы барабанили по колену, а взгляд его вдруг перестал выражать что-либо. Олег "поплыл". Такое бывало с ним, когда его осеняла неожиданная идея.
У меня же не было никаких идей, кроме той, что сделанного не воротишь. И, возможно, теперь мне придется очень здорово потрудиться, чтобы все это происшествие не возымело последствий для нашего агентства.
А Олег все еще "плыл". Поток воздуха из кондиционера ерошил его длинные волосы цвета темной меди, глаза сосредоточенно уставились в одну точку.
– - Ладно, бери мою машину и поезжай "на ковер", -произнес он и полез в карман.
– - Твою я заберу от бара после.
– - А ты?