Дерзкий ангел
Шрифт:
Пролог
Лондон, 1793 год
Освальд Вентворт, граф Лайл, с довольным видом сцепил пальцы на округлом животике и взглянул на сказочное создание, смиренно восседавшее рядом с ним в карете. Отправляясь на скучнейший костюмированный бал к леди Чилтон, он и не мечтал о таком подарке судьбы. Ну разве не везение? Фигурка соблазнительнейшая, и буквально сама напросилась в партнерши! Дьявол бы побрал этого Траэрна, всегда появляется некстати! В последние годы Освальду все труднее было заманить хоть кого-нибудь в свою постель. А уж дамочка благородных
Слава Богу, сегодня некому было нашептать предупреждение в это очаровательное ушко. Правда, дама, кажется, не из тех, кто прислушивается к чужим советам.
Но если бы маркиз Траэрн оказался поблизости, можно было не сомневаться, что Освальд отправился бы домой в одиночестве. Сам он не переставал благодарить случай за невероятную удачу. И что только женщины находят в этом Траэрне? Как это он запросто привораживает их, стоит ему лишь появиться на каком-нибудь великосветском рауте. Наверное, их манит таинственность, которая окружает заграничные вояжи Траэрна, ну и не последнюю роль играет, конечно, недавно унаследованное им богатство.
— Ваш дом еще не скоро? — проворковал бархатный женский голосок с милым акцентом. — Я терпеть не могу ждать. — Изящная ручка в перчатке погладила рукав Освальда.
Не составляло труда вообразить, как отозвалось бы тело на ее волшебные прикосновения к его наготе.
— Уже совсем близко, — поспешил заверить Освальд севшим голосом. — Еще немного. Сущий пустяк!
— Я так рада, что вы не возражаете, чтобы я поехала к вам домой, — сказала она и слегка придвинулась к нему. Широкие юбки платья с шуршанием накрыли его колени. Стройная ножка нежно потерлась о его ногу. — В Лондоне так трудно найти подходящее жилье. Я просто замучилась.
Несмотря на ярко светившую в небе полную луну, в карете царил полумрак, скрывавший черты незнакомки. Но и в салоне Чилтонов Освальд, как ни старался, не сумел хорошенько рассмотреть ее лицо из-за плотно прилегавшей черно-серебристой маски.
Она привлекла его внимание своим наводившим ужас костюмом. Лишь дама, которая пренебрегала моральными устоями общества, могла так смело появиться на маскараде в костюме Смерти. Маска, гротескная и вызывающая, скрывала почти все ее лицо, до губ. На пышных юбках искусно вышиты сцены мучений и инструменты пыток, которых дьявол истязал свои несчастные жертвы.
Вот и прекрасно, ибо такие картинки были как раз в его вкусе. Освальд снова взглянул на свою загадочную добычу, пытаясь узнать, кто же скрывается под столь экстравагантным нарядом. На головке этого лакомого кусочка возвышался пышный черный парик, но Освальд почему-то был уверен, что под ним светлые волосы. Ему нравились блондинки.
Судя по акценту, его дама — француженка. Похоже, одна из наводнивших Лондон эмигранток из Парижа. Недавно приехала и оказалась в отчаянном положении. Теперь понятно, почему ему не удалось распознать, кто из светских красоток решил скрыться под столь вызывающей маской. И самому ему ни разу не довелось увидеть ее ни на одном из приемов. Кажется, он начнет всерьез симпатизировать этим пропахшим потом и дешевым вином революционерам и их гильотине. Ведь они не только открыли ему новые возможности в бизнесе, благодаря
Незнакомка еще теснее придвинулась к своему кавалеру.
— Лорд Лайл, вы позволите мне называть вас Осси? Так вас назвал друг, когда мы уходили. Я ведь правильно поняла его, да? — Ее ладонь с кошачьей ласковостью коснулась его колена. — А вы можете называть меня Миньон.
— Конечно, конечно, дорогая Миньон, — судорожно выдохнул он. Да, вот что значит настоящая француженка! Какая смелость во всем! Легко представить, как она будет извиваться, умоляя его на этом страстном языке о снисхождении! — Я буду называть вас Ангелом, дорогая. Потому что вы напоминаете мне именно его.
— Ангел в черном? Как странно, Осси.
— Ангелы тоже бывают разными. Мне вы кажетесь ангелом, но не тем, который спасает.
— О, уверяю вас, вы будете изумлены, когда узнаете, какому хозяину я служу, — лукаво прошептала она ему в ухо.
Несмотря на полумрак, он заметил, что губы ее растянулись в усмешке.
— Как получилось, что мы встретились только сегодня? — В голосе Освальда слышалось нетерпение.
— Увы, моя злющая мачеха старается держать меня взаперти. — Незнакомка грустно вздохнула и кокетливо откинулась на спинку сиденья. — Но иногда, когда в небе светит полная луна, я выкрадываю у нее ключ и убегаю. Вы даже представить себе не можете, в какие переплеты мне приходилось попадать!
Ее рука медленно скользнула вверх по его ноге, то поглаживая, то замирая, задержалась близ паха и снова скользнула вниз.
— О, отчего же, вполне могу! У меня богатое воображение, дорогая.
Он повернулся к ней и обнял. На какие-то доли секунды ему показалось, что он видит ее лицо сквозь маску. И за этой маской он уловил нечто вполне узнаваемое. Страх. Она его боялась. Отлично, девочка, потому что ты и должна бояться.
Но она даже не попыталась вырваться. Она лишь подняла свою изящную ручку и медленно обвела пальчиком контур его губ.
— Я никогда не поехала бы с вами, если б не была уверена, что вы именно тот тип мужчины, какой мне нужен. Я порасспрашивала о вас и узнала, что, оказывается, кое в чем наши вкусы совпадают.
Чертовка! Не-ет, такие ему еще не попадались! Чтобы удовлетворить свои весьма оригинальные желания, ему приходилось платить, и платить очень большие деньги. В частном клубе для джентльменов мадам Жизель. За грабительскую цену там можно заказать все что пожелаешь. А этой красотке просто цены нет!
Все, чего ему сейчас хотелось, это освободиться от бриджей, задрать ее юбки и пролиться в нее, не думая ни о чем! А играми можно заняться и попозже.
Но как раз в эту минуту карета остановилась, и его новый слуга распахнул дверцу. «Вот дубина! Завтра же уволю этого усердного дурака!»
Таинственный ангелок сошла на землю с грацией герцогини: головка гордо поднята, плечи расправлены, носик задран с поистине королевским высокомерием. На ступеньках перед входной дверью она оглянулась на графа через плечо и, прежде чем царственно проследовать в дом, медленно и чувственно облизала верхнюю губку розовым язычком.
Совершенно ошалевший, Освальд поспешил вслед за своей потрясающей дамой.