Дерзкий дебютант
Шрифт:
А на экране показывали рождественское выступление Миндюль и Рисы, они исполняли одну из корейских зимних песенок. Миндюль пела сама, у Рисы была фонограмма, причем очень уж явная… впрочем, вряд ли в ее случае реально сделать качественную фонограмму. Дан, смотря на экран, даже задумался на какое-то время: почему Риса? Кроме Миндюль в этой группе есть девушки, которые умеют петь. Ичиго, например, нормально поет. Да даже Сэкиль бы справилась с этой песней.
— Ну вот, послушалась тебя, а теперь Риса везде на главных ролях, — внезапно сказала Сэкиль, подойдя к нему достаточно близко.
Сказала тихо — вряд ли
— А она согласилась? — уточнил Дан.
— Мы живем в общежитии, — напомнила Сэкиль, — Если кто-то регулярно уходит вечером, а возвращается под утро и сразу в душ…
Сэкиль многозначительно замолчала, а Дан покачал головой: да уж.
— И что, ты реально хотела бы быть на ее месте? — прямо спросил Дан.
Сэкиль неуверенно пожала плечами:
— Ну, спеть бы я смогла без фанеры…
— Ты знаешь, о чем я, — укоризненно заметил Дан.
Теперь она смутилась, а после ответила:
— Не смогла бы. Я бы все равно не позвонила, даже если бы ты не сказал. Но как же бесит! Она же даже петь не умеет! И ноги у нее кривые…
Дан покачал головой. К ним подошла Воён, спросила, что это они тут обсуждают. С удовольствием прошлась по вокальным способностям Рисы. Воён можно назвать подругой Миндюль, а у той есть немало претензий к Рисе, которую внезапно начали ставить на центральные позиции в группе. При этом из талантов у Рисы только внешность. Танцует средне, поет ужасно, рэп читает не лучше, во время выступлений особой эмоциональностью не отличается.
— Она с вашим продюсером, что ли, спит, — фыкнула Воён.
— О-о-о… а это возможно, — кивнула Сэкиль. — Он — тот еще извращенец, все требует нам юбки покороче выдавать… и это многое объясняет… Но как же бесит!
— Не переживай, ее за это выступление захейтят, — уверенно сказала Воён. — Тот, кто выпустил их вдвоем, был полнейшим идиотом — ее фонограмма слишком заметна. И они сидят! Без танца петь под фанеру — это ужас.
Их разговор прервал сотрудник стаффа: он позвал на сцену остальных девчонок из группы, потому что вокальный дуэт перерастает в специальное выступление полного состава.
Дан же немного рассеянно задумался о том, сколько людей в этом замешаны. Папка у Минхо была достаточно толстая. Сколько там людей? Сотня, может чуть больше. Скорее всего, айдолов после окончания первого семилетнего контракта оттуда исключают, постепенно добавляя новых. Но покупателей-то должно быть не меньше, а то и больше. Сколько молодых парней и девчонок влезли в эту систему, не понимая, что они делают? Сколько не могут уйти, потому что их шантажируют? Жутко даже думать об этом, а что делать с этим, Дан не знает.
Так как репетиции к МАМА закончились, встречи с Арин ожидаемо прекратились. Какое-то время им было и не до общения: мало того, что шла подготовка к фестивалям, так у Pink Venom еще и камбек шестого января, они только закончили все съемки. Но, как только у Арин появилось больше свободного времени, она возобновила свою странную тактику обольщения. И, пока все скучали в гримерке в ожидании финального выхода, Дан написал ей сообщение.
«Я устал от того, что ты пытаешься играть со мной в какую-то странную игру из флирта и манипуляций. Если хочешь просто развлечься флиртом — найди кого-нибудь другого. Можем поужинать сегодня в ресторане, мои
Ответа не было достаточно долго, но потом Арин ответила согласием. Дан отправил сообщение уже Сонхи и та кивнула ему с другого конца гримерки: все будет сделано.
Кабинку в ресторане Дан забронировал почти месяц назад назад, все же Рождество в Корее воспринимается скорее как романтический праздник, парочки всегда ходят на свидание вечером. Дан тогда не был уверен насчет свидания с Арин, но знал наверняка, что бронь лишней не будет — не с девушкой, так с бабушкой.
Две звезды Мишлен, специализация на мясных блюдах, отдельный вход для посетителей вип-кабинок. А еще они очень бережно относятся к желанию клиентов оставаться инкогнито — никого не сдают прессе даже в виде намеков. Впрочем, ужин в вип-кабинке на двоих обойдется Дану почти в семьсот долларов, а сохранить такого клиента — задача любого ресторана.
После окончания фестиваля Арин пришла в их гримерку. Без сценического грима она выглядела совсем юной. В шерстяном мини-платье и черном длинном пуховике, на голове шапка с помпоном. Это не было специальным нарядом — она в обычной жизни действительно часто носила платья, наверное, в нем и приехала на запись.
— Должна признать, что не очень уютно себя чувствую без каблуков, — с толикой осуждения в голосе заявила она.
— Ты всегда хорошо выглядишь, — осторожно ответил Дан.
Сонхи еще в гримерке вручила Дану ключи от машины — арендованной, разумеется. Транспорт ждет их на закрытой парковке. Стафф неплохо ориентируется в таких местах, в том числе знает расстановку камер. Стадиону здесь принадлежит только одна камера, остальные в собственности города. И получить доступ к камерам полиции действительно сложно. Поэтому главное — не попасть в обзор частной системы видеонаблюдения. Это легко, потому что съемка ведется только у входа в здание. Они вышли одетые неброско, в капюшонах, да еще и с выхода, которым пользуется стафф — маловероятно, что кто-то обратит на них внимание. К тому же… это очень нагло — ехать на свидание прямо с фестиваля. Но как раз поэтому их никто и не ожидает увидеть вдвоем на парковке.
— Не снимай маску, пока мы немного не отъедем, — попросил Дан, трогаясь.
— Как в шпионском романе, — хихикнула Арин. — Умеешь уходить от слежки?
— Не уверен, но точно знаю, что заметить ее можно, даже если ты не шпион.
Он выехал с парковки — шлагбаум открыли, даже не взглянув на них, а дальше они выехали на пустынную боковую улицу. У выходов для зрителей, разумеется, народу и машин немало, но именно здесь тихо. Главное — не застрять в пробке. Дану повезло, он быстро влился в поток машин и очень скоро оказался достаточно далеко от стадиона.
— Ты на меня обижен? — спросила Арин, снимая маску.
— Нет, я просто не понимаю, к чему это. Сначала показала, что я тебе интересен, а потом начались какие-то странности. Зачем?
Он вел машину и не мог полноценно отслеживать ее эмоции. За рулем он себя чувствует не особо уверенно, а в Корее водят… резковато. Все вечно спешат, поэтому трогаются и тормозят очень внезапно. Но в такое время трафик на дорогах слабый, главное просто быть внимательным. Попасть в аварию сейчас, конечно, будет особенно… весело.