Дерзкий и Властный
Шрифт:
жизнь скоро изменится.
***
Когда Рейн ушла, Лиам скатился с кровати и накинул на себя рубашку.
Наблюдая, как за девушкой закрывается дверь ванной, он дождался момента, пока
мощная струя воды не ударила с шумом по стенке душевой кабины, а затем
развернулся к Хаммеру:
– Тебя ждет Рейн, и ребенок еще не проснулся, так что у нас есть немного
времени. Расскажи мне детально, что там произошло с Гвинет. Ты выглядишь так, как
будто готов
– Какого хрена, мужик, ты сказал этой подлой твари «согласен»?
– Ну, что могу сказать, тогда я прислушивался больше к своему к члену, чем
думал головой.
Хаммер провел пальцами по волосам:
– Основываясь на том, что ты мне рассказал, та, кого я видел чуть раньше, не
была той сокрушающейся, раскаивающейся Гвинет, которая умоляла разделить с ней
родительские обязанности. Изворотливая змея пыталась убедить меня, что она
изменилась. Когда это не сработало, она умоляла меня закончить враждовать и начать
все с чистого листа, и чтобы я помог ей вернуть тебя.
– Ох, ради всего святого, - застонал в отчаянии Лиам. – Она чокнутая.
– И когда и это не сработало, она практически заявила мне, что Рейн будет моей
новой версией Джульетты, а ты скоро устанешь от моего сентиментального дерьма, и
что я никогда не смогу найти себе девушку, которая полюбит меня.
Лиам сжал челюсти:
– Я готов убить эту суку собственными руками. Она все еще жива, да?
– Да, но отнюдь не из-за отсутствия у меня жажды убийства.
– Херня какая-то. Так мне нужно прикрывать свой тыл?
– И перед, кстати, тоже. Я был ее единственным возможным союзников в борьбе
за тебя, но к концу разговора, она сама сожгла все мосты между нами. Сейчас у нее
нет другого выхода, кроме как придерживаться намеченного плана «А».
– Да, она может попытаться, но я не буду играть по ее правилам, – бросил Лиам,
он чувствовал неприятную горечь на языке.
96
Дерзкий и Властный. Шайла Блэк
– Я не могу поверить, что Гвинет посмела упомянуть Джульетту и кинуть это
тебе в лицо, как чертово обвинение.
– Зато я могу, – издал рык Хаммер. – Отчаянные времена требуют отчаянных
мер, и по какой-то причине, сомневаюсь, что тут замешен ребенок, она решительно
настроена, вернуть тебя обратно.
Лиам стиснул челюсти:
– Не волнуйся. Я буду всегда рядом с тобой и Рейн, приятель.
Хаммер кивнул, затем перевел взгляд на ванную комнату. Ярость продолжала
бушевать в его теле – это было заметно и невооруженным взглядом. Лиам волновался,
что Макен
– Собери ее шмотки и вышвырни Гвинет отсюда. – В словах Хаммера сквозила
неприкрытая злость. – Пожалуйста.
Лиаму редко приходилось слышать подобное напряжение в голосе Макена. Одно
было абсолютно ясно: Хаммера также съедал страх от потери той трепетной близости,
что они создали с Рейн.
– Обязательно так и сделаю. Позаботься о Рейн.
Господи, он хотел сказать своему другу, чтобы тот обращался с Рейн нежно, был
любящим и добрым, и держал зверя, бушующего внутри него, на привязи.
– Я буду с ней в спальне до тех пор, пока не получу от тебя сообщение, что все
нормально.
Хаммер хлопнул его по плечу, затем быстро направился в ванную, на ходу
сбрасывая с себя одежду.
Лиам должен был, глубоко в своей душе, найти силы и верить, что его друг
сможет держать свои эмоции под контролем с их девочкой. Он осторожно
приблизился к открытому пространству двери и посмотрел на бесформенные тени,
которые отбрасывали два обнаженных тела через стеклянную перегородку душевой
кабины. Он, затаив дыхание, ожидал, что Хаммер толкнет Рейн к стене и попытается
жестко завладеть ее телом. Вместо этого, Макен заботливо обнял девушку, которую
они оба любили, стоя под струями воды, как будто все остальное просто не имело
значения.
Со вздохом облегчения, Лиам быстро надел туфли и вышел из комнаты.
Покинув спальню Хаммера, мужчина прошел через его рабочий кабинет. Лиам
пытался насладиться блаженством, наполнившим его, в тот момент, когда он был в
восхитительном теле Рейн. Он искал утешения от своих забот и неприятностей, и
97
Дерзкий и Властный. Шайла Блэк
нашел его в ее трепетных объятиях, вместе с чувством гармонии, домашней
атмосферы и всепоглощающей любви.
Оказавшись в коридоре, Лиам выпрямился, расправляя плечи, и, сделав глубокий
вдох, приготовился к схватке с Гвинет. Без сомнения, женщина придет в ярость, когда
он будет выпроваживать ее из «Темницы», особенно после их словесной перепалки с
Хаммером.
Макен был встревожен, скорее всего, столкновение с Гвинет было более
яростным, чем он рассказал Лиаму. Самоубийство Джульетты все еще оставалось
открытой кровоточащей раной в душе его друга. Он не смог до конца отпустить
чувство вины за ее суицид. И зная об этом, Гвинет все равно использовала это против