Дерзкий поцелуй

Портер Маргарет Эванс

– У него и так достаточно дел, – вмешался Ник Каттермол. – Впереди еще много скачек.

Баронет улыбнулся:

– Ты же мечтаешь именно об этом Кубке, так, Гарри? Если ты скажешь, что в этом году выиграешь Кубок Хайда, то я сам поставлю на тебя.

– В будущем у нас может не быть такого шанса – мне, возможно, придется продать победителей, чтобы покрыть расходы. У меня ведь нет таких бесконечных ресурсов, как у герцога Белфорда или принца Уэльского.

– Я слышал, что лорд Гросвернор уже распродает свою конюшню; мне будет жаль, если тебе придется сделать

то же. На земле Моултон-Хит выросло немало крепких лошадок – многие из них стали чемпионами.

Это была неприятная тема, и Гаррику не хотелось ее развивать.

– Хочешь позавтракать со мной? – спросил он дядю. – Я встал до зари и не ел ничего, кроме крепкого кофе.

Он повел сэра Бардольфа в свое временное пристанище – ветряную мельницу, переделанную в жилой дом, – она давно служила штаб-квартирой герцогов Холфордов во время посещения конюшен.

Он смутился при виде беспорядка в гостиной.

– Я дал Карло выходной, – пояснил он.

Сапоги для верховой езды, щетка и вакса валялись на полу; на каминной полке лежал кнут. Вокруг овального стола в беспорядке стояло с полдюжины кресел красного дерева, на спинке каждого из них была нарисована картинка, изображающая скачки.

– Неплохо придумано, – восхитился сэр Бардольф. – Они новые?

– Только что доставлены из мастерской Шератона. Украшение – моя идея, и Шератон взялся за этот заказ. Здесь ты видишь всех победителей и жокеев из конюшен Армитиджей. Вот Стрела на финише в Эпсоме. И знаменитая победа в Ньюмаркете Диадемы.

Барди перевел взгляд со спинок кресел на пустой графин.

– Я беспокоюсь о тебе, Гарри. Ты очень плохо перенес свою недавнюю потерю – я говорю не о проигрыше на скачках.

– Я добьюсь ее, – заявил он храбро. – У Лавинии было достаточно времени, чтобы все обдумать. И у меня тоже. – Он упал в одно из искусно расписанных кресел. – Под давлением обстоятельств она была вынуждена полагаться на свой ум и свою находчивость. Да, она обманула меня, но граф и его адвокат просто не оставили ей выбора.

– Ты обдумал мой совет о том, чтобы постараться помириться?

Он кивнул:

– Я уже придумал, как это сделать. Лавиния забыла забрать фамильные драгоценности из сейфа Сиберри. Я поеду на остров Мэн под предлогом возвращения рубинов Баллакрейнов. Я попрошу у нее прощения за то, что разочаровал ее. Она может выйти замуж у себя дома, в присутствии своей семьи, а ты увидишь нас на весенних скачках в Суффолке.

– Я могу предложить тебе другой план. Скажи ей, что она будет жить в Монквуде. – Баронет передал ему кожаный кошель. – И передай ей вот это.

Ох, ну и тяжелый. Гаррик заглянул внутрь. Не веря своим глазам, он уставился на бриллианты.

– На тебя могли напасть разбойники! – ошеломленно произнес он.

Сэр Бардольф пожал плечами.

– В таком тихом уголке это маловероятно. Кроме того, воры потребовали бы денег, и никому из них не пришло бы в голову, что мужчина моих лет и наружности носит с собой бриллиантовое ожерелье.

И великолепное ожерелье, восхитился Гаррик. Он никогда не видел камней такого размера и чистоты.

Дядя

хлопнул его по спине.

– Твоя дама заслуживает вознаграждения, если она согласится выйти замуж за парня с такой репутацией, – произнес он весело.

– Ты прав, – согласился Гаррик. – Сегодня же я отправлюсь в Лондон и заберу драгоценности у Сиберри. И, – добавил он, – наконец-то объясню Франческе, почему я не могу жениться на воспитаннице ее мужа.

На перекрестке скопились кареты – аристократы и мелкопоместное дворянство возвращались в Лондон. Главный светский сезон продолжится на Пасху и продлится до летних парламентских каникул.

Гаррик выехал из Моултона в прекрасном настроении. Дядя Барди, милый старик, облегчил ему тяжелый путь к браку. Лавиния не может отказать ему теперь, когда он способен предложить ей настоящий дом и достойную жизнь. Сейчас гораздо важнее порадовать любимую женщину, чем открыть игорный дом и унизить отца, который отказался признать своего сына. Мысленно он забил последний гвоздь в крышку гроба этого плана.

Его энтузиазм слегка поутих, когда он подумал, как кузина воспримет эту новость. Возможные возражения его брата его уже не волновали – Эдвард давно забыл о его отказе жениться на мисс Холси. Худшее, что он мог сделать, – прекратить оплачивать конюшни Армитиджа, и если такое случится, Гаррик предложит дяде стать его партнером.

В этот ясный весенний день лондонцы спешили за город и по делам. На их лицах Гаррик читал решимость воспользоваться каждой солнечной минутой.

Его прибытие на Сент-Джеймс-сквер застало его кузину врасплох. Она вскрикнула, когда он вошел в ее гостиную.

– Почему ты никогда не посылаешь писем? – недовольно спросила она.

– Потому что я редко строю планы заранее. Предупреждение лишило бы тебя возможности насладиться этим прелестным сюрпризом.

– На этой неделе у меня уже их столько было, – протянула она. – Твое возвращение – это третий. Сначала Лавиния вернулась в город, затем...

– Она здесь?!

– Да. Мистер Уэбб послал за ней, сейчас она отправилась в его контору.

Лавиния сама вернулась к нему! Обрадованный этим неожиданным подарком, Гаррик вынул кожаный мешочек.

– Ты первая увидишь чудо, которое я привез из Суффолка. – Он вынул бриллианты и помахал ими перед ее глазами.

– Боже мой, – выдохнула она. – Это, наверное, ожерелье твоей тети Анны?

– Эти бриллианты достойны королевы. Увы, Марии Антуанетте не довелось их надеть. Примерь ожерелье, кузина.

Она не смогла отказаться и обернула его вокруг своей шеи. Несколько секунд она любовалась собой в зеркале.

– Они будут смотреться еще лучше с вечерним платьем, – заявила она. – И все же я не уверена, что смогу носить такую великолепную вещь с подходящим нарядом. Но я попробую, если ты одолжишь его мне на следующий бал.

– Все зависит от того, когда он состоится. У меня есть планы на эту безделицу.

Она отвернулась от зеркала.

– В следующем месяце. Он совпадает с официальным объявлением помолвки.