Десант центурионов
Шрифт:
По улице мы бежали, держа Илону посередине. У нее текла кровь по лицу, глаза были огромные, как блюдца. Она с ужасом смотрела на Тверда. Я услышал ее слабый вскрик: "Тверд, не надо!.. Богам так угодно, не перечь им..." Она боялась за него. На Тверда было страшно смотреть.
Вдруг я начал приходить в себя, меня затошнило от крови на руках. Пальцы, сжимающие меч, ослабели. Дух берсерка быстро покидал меня, оставляя в страхе и безнадежности. Впереди на пересечении с главной улицей уже замерла тройная цепь центурионов. Первый ряд держал копья, второй был с мечами,
– Прорвемся, - прохрипел Тверд. Его грудь бурно вздымалась, по лицу бежали ручьи пота.
– Мы их, как снопов, наклали!.. Славный был пир!.. Дивлюсь тебе, Юрай...
– Попробуем, - ответил я, переводя дыхание.
И тут сверху обрушилась металлическая сеть. Тверд бешено рванулся, центурионы тут же бросились вперед. Он невольно запутал и меня, когда я почти сбрасывал сеть. Меня свалили, набросились сверху, свирепо били ногами, одновременно закручивая меня и Тверда в прочные металлические нити. Наконец кто-то угодил сапогом мне в затылок, я рухнул в черноту.
Надо мной сияло чистое синее небо. Я лежал в луже воды на каменной плите, мокрый комбинезон облепил мне тело. Рядом стоял центурион, он методично поливал меня водой из кувшина.
Я дернулся, но встать не смог. Руки накрепко связаны за спиной, тело болит так, словно переломаны все кости. Краем глаза вижу ступени храма Кроноса. Значит, меня перетащили, пока оставался без сознания.
У стены храма сидел крепко связанный Тверд. Голова его была окровавлена, рубашка изодрана и тоже в крови. Встретившись со мной взглядом, он раздвинул губы в жесткой усмешке, похожей на оскал:
– Мы им показали, как дерутся гипербореи! На этот раз я от тебя не отстал... Всю улицу устлали преторианцами, а это императорская гвардия! Там проходил караван киевских купцов - они покидали как раз город, расскажут о нас, песни споют...
По ступенькам быстро спускался Главный. Лицо его было чернее грозовой тучи.
– Ты называешь себя волхвом?
– спросил он непривычно визгливым голосом.
– Ладно, проверим позже, на кого работаешь. Но все же ты дурак, что выдал себя ни с того, ни с сего.
– Вы убьете ее?
– спросил я хрипло.
Он отмахнулся:
– Жертва уже принесена. Разве это убийство? Убивают людей, а рабыня не человек. Ее кровью уже вымазали установку, чтобы боги послали удачу. А мясо сожгут или бросят свиньям - какая разница?.. Это вы двое были... свободными. Но вы убили квиритов, и вас не защитят даже ваши варварские князьки! Свидетелей много! Мы вольны казнить вас, это подтвердит даже могущественный Киев...
Тверд собрался с силами, поднялся. Мы встали плечо к плечу. Он хмурился, глаза его были тоскливыми. Встретил чистую, как звездочка, девушку и тут же потерял. Я потряхивал головой, чтобы кровь с рассеченного лба не попадала в глаза. Тверд утешил мрачновато:
– Брось! Настоящих мужчин раны только украшают.
Главный хлопнул в ладоши. Нас схватили, растащили в стороны. Я умело лягался, одному ухитрился перебить ногу,
Я поднялся, ощущая унизительную тяжесть. Ошейник раба! Сквозь красный туман в глазах увидел схватку Тверда, слышал яростную его ругань, угрозы, проклятия.
Когда отпустили Тверда, Главный сказал с мрачным удовлетворением:
– Теперь вы - имущество храма. После запуска займемся вами, а пока продолжим работу.
Легионеры окружили Тверда и, похлопывая по плечам, повели в нижние помещения Храма. На ходу ему разрезали веревки на руках. Этот гиперборей был одним из них, это воин, искатель приключений, гуляка, и он скор на драку. Он, конечно же, тут же смирится с превратностями судьбы. Еще повезло! Мог бы сейчас корчиться в пыли с распоротым животом, как другие!
Меня подхватили под локти два широкоплечих жреца. Оба новые, смотрят испуганно, оба вспотели. Я не стал спрашивать, куда делись прежние.
Последние два часа меня держали в соседнем зале. Рядом кипела бешеная работа по монтажу передаточного блока. Со мной снова советовались, словно ничего особенного не случилось. И я снова давал советы, как и что собрать, куда поставить. Они проверяли, естественно, но уже в процессе работы, так что мои подсказки монтаж все же ускоряли. Детектор лжи, а меня прогоняли на нем многократно, давал стопроцентную гарантию, что я говорю правду. Я и говорил правду, только правду. Умалчивая только о том, чего не спрашивали, а чтобы спрашивать, нужно знать, о чем спрашивать.
Установку для преодоления Барьера начали собирать сразу же, едва услышали о ней. Детектор лжи подтвердил мою искренность, когда я сообщил, что для взятия Барьера нужна мощь одной электростанции. Так оно и было, ибо на той стороне - установка Кременева. Я смолчал, а меня не спросили, что будет, если там установку выключат. После откровенности Главного, что вместо меня отправят супердесантников, а потом целую армию, мне ничего больше не оставалось, как предупредить Тверда, чтобы за час до запуска покинул город. Я трус, я цепляюсь за жизнь, но моим родителям удалось втемяшить в меня зачатки понятия о долге, гражданственности. Ненавижу высокопарные слова, но когда на одной чаше весов моя драгоценнейшая жизнь, а на другой - армия головорезов, изготовившаяся к прыжку в мой мир...
Заминка с ускоренной сборкой случилась только на последнем этапе. Привезли не те кабели, что заказывал Главный. Спешно послали на завод за нужными. Сенаторы и знатные роптали. Чтобы их удовлетворить, виновных вывели на задний двор, весь отделанный каменными плитами красного гранита. У глухой стены стоял толстый деревянный чурбан, из него целился рукоятью в небо огромный мясницкий топор. Вдоль стены прямо от плахи шел, постепенно наклоняясь, широкий каменный желоб.
Виновных по одному подводили к колоде, палач деловито рубил головы и бросал в желоб, чтобы стекала кровь. Все продумано, никаких эксцессов не случилось.