Десант местного значения
Шрифт:
В первой башне «Бесследного» не знали, что на мостике эсминца капитан 2 ранга Мамчинцев, который в данный момент принял непосредственное командование всеми силами КЧФ, участвующими в атаке, вместе со своими офицерами горячо обсуждает тот же вопрос. Нет, план операции был, но он, что называется, «был сшит на живую нитку». Слишком много случайностей и допущений было в нем, и слишком различные силы и средства планировалось задействовать. К тому же, в изначальный план все время вносились все новые дополнения и исправления. И от первоначального плана (тоже наскоро сверстанного и переделанного) уже почти ничего не осталось. Первым делом отвалилось участие двух торпедных катеров из Усть-Камчатска. Ну не смогли вчера кораблики проекта 123К водоизмещением всего в два десятка тонн совершить переход почти на 250 миль при волнении четыре с лишним балла! Затем, уже к утру, стало ясно, что десант, в режиме ошпаренной кошки, собранный из разношерстных подразделений, к месту высадки запаздывает. Сводная рота с разбитых батарей сто восьмидесятого берегового артиллерийского дивизиона, взвод из 32 разведроты 22 мотострелковой дивизии и два взвода из состава 3 батальона 211 полка той же дивизии. Недавно сформированный взвод морской пехоты и два взвода пограничников, один повышенной готовности и один, только что сформированный, из состава сержантской учебки в Северных Коряках. Куцые средства усиления, одна батарея 82-мм минометов и четыре безоткатных орудия Б-10. Все это весь вчерашний вечер и всю ночь спешно собиралось, снаряжалось и готовилось к погрузке на не менее разношерстный отряд кораблей и катеров. Флагманом этого пестрого сборища был сторожевой корабль СКР-59, а в его составе было все, от сторожевых катеров охраны водного района
3 ноября, местное время 07–25. Камчатка. Авачинский залив. На траверсе, в шести милях к востоку от бухты Безымянной. Фрегат US NAVY DE 796 Major
Фрегат «Майор», тип «Бакли», только назывался фрегатом, по новой классификации US NAVY. По старой он принадлежал к классу эскортных миноносцев, и уступал советскому проекту 56 как по артиллерийскому вооружению, так и по водоизмещению. Полное его водоизмещение составляло 1740 тонн. Максимальная скорость была намного меньше, чем у советских визави, всего 23 узла. Вооружение три 76-мм универсальных орудия в одиночных установках Мк22; один четырехствольный зенитный 28-мм автомат; восемь 20-мм автоматов «Эрликон»; 2 спаренных 40-мм Bofors; трехтрубный торпедный аппарат калибра 21 дюйм. Но главным недостатком фрегата, спроектированного главным образом как противолодочного корабля для действий в составе конвоев, была слабая РЛС. Спущенный на воду в Техасе, в 1943 году, он всю Вторую мировую войну проходил в составе огромных конвоев. Этакий цепной пес, с огромной дальностью, позволявшей ему пересекать огромные расстояния без дозаправки, приличным зенитным вооружением, и самое главное, сильным противолодочным вооружением, включавшим в себя мощную гидроакустическую станцию, один бомбомет «Хеджехог», восемь бомбометов K-gun и два бомбосбрасывателя для глубинных бомб. Выведенный в 1948 году в Тихоокеанский резервный флот, он в сентябре 1962 был возвращен в состав Седьмого флота, срочно укомплектован экипажем, переведен из Стоктона, штат Калифорния, сначала в Ванкувер, а потом включен в состав охранения десантного ордера. Но радиолокатор на нем так и не поменяли, и сейчас, в условиях плохой видимости, да еще и в предрассветном сумраке, это оказалось фатальным. Как для него, так и для всего десанта. Имея только примитивную поисковую РЛС типа SL, двадцатилетней давности, фрегат смог обнаружить противника только тогда, когда пристрелочный залп с «Бесследного» лег в одном кабельтове впереди у него по курсу. Через шесть секунд следующий залп уже лег накрытием, а еще через десять секунд по «Майору» стреляли беглым огнем уже два советских эсминца. DE 796 еще успел развернуться к берегу, на мгновения выйдя из-под накрытий, и сообщить об атаке русских кораблей в штаб десанта, но это все, что он успел сделать, до того как получил первое попадание. Снаряд из пятого залпа, выпущенного неизменной парочкой спорщиков из первой башни «Бесследного», ударил в носовую скулу фрегата. В пробоину хлынула вода, и «Майор» был вынужден сбросить и без того небольшую скорость, а дальше попадания пошли одно за другим. Самое обидное для команды фрегата было ощущение собственного бессилия. Вражеские корабли обнаруживали себя только частыми вспышками орудий на севере, никакой возможности вести прицельный ответный огонь, из-за отсутствия станции орудийной наводки, у американцев не было. Можно было попытаться выстрелить по врагу из торпедного аппарата, но для этого противник должен был подойти ближе. Но русские эсминцы предпочитали пока расстреливать фрегат с семи километров. Агония DE 796 продолжалась недолго. Уже в 07.34 фрегат полз со скоростью всего шесть узлов, со сбитой трубой и мачтой, полыхая от надстройки до самой кормы и садясь носом. А еще через четыре минуты он погрузился в воду уже по надстройку, затем лег на борт и исчез с поверхности моря.
3 ноября, местное время 07–26. Алеутские острова, остров Атту. КДП авиабазы Атту-стейшн.
Не сказать, что известие о появлении русских боевых кораблей в непосредственной близости от места высадки десанта произвело шок у командира базы. Уж очень много неприятных событий произошло за последнее время, казалось бы, не сильно связанных между собой, но потом, при вдумчивом последующем рассмотрении, прекрасно ложащимся в канву действий вражеского командования. Ракетный обстрел передового аэродрома в Вилючинске, с выводом из строя всех самолетов. Нападение диверсантов на авиабазу на острове Беринга. Сразу последовавшая за ним атака с воздуха и разгром авианосной группы TF-72. Несколько ракетных атак, приведших к потоплению или выводу из строя всех крупных боевых кораблей поддержки десанта. Подспудно подполковник Чарльз Уитворт, волей случая оказавшийся сейчас командиром ближайшей к месту событий авиабазой USAF, даже ждал чего-то этакого. И вот дождался, два эсминца красных, если с гибнущего «Майора» ничего не преувеличили, это прямо как вишенка на торте. В глубине души он даже где-то ощущал некоторое злорадство, видя как такая, поначалу блестяще начинавшая, совместная операция флота и корпуса морской пехоты разваливается прямо на глазах. Злорадство, и некоторое удовлетворение, ведь при разработке этой операции флот решительно отодвинул и армию, и ВВС, в сторону. Даже сейчас, когда все пошло кувырком, на его авиабазе из состава US Air Force находились только дежурная патрульная пара перехватчиков «Супер Сейбр» и одна транспортная «Дакота». Остальная прорва самолетов, которая прошла транзитом через его базу, или сейчас сидела на его бетонке, огромными темпами прожирая топливо и припасы, принадлежала не USAF, и в общем-то, ему не подчинялась. Истребительные, штурмовые эскадрильи и самолеты ДРЛО и заправщики Корпуса морской пехоты, остатки флотских авиакрыльев с Таффи-72. Канадские перехватчики и самолеты ПЛО. Все это имело своих командиров, и до сегодняшней ночи он вообще не мог отдавать им боевые приказы. И только с гибелью авианосной группы, и разгромом двух передовых аэродромов, и видя полную потерю управления воздушными операциями в регионе, из объединенного комитета начальников штабов пришла, наконец-то, соответствующая директива. Как всегда, после этого начался сопутствующий такому неординарному решению бардак, последствия которого весь штаб авиабазы разгребал до сегодняшнего утра. А еще оставались штаб высадки на Камчатке и гарнизон на острове Беринга, откуда неслись непрерывные требования о воздушной поддержке. И вот теперь эти эсминцы красных. Что тут можно сделать? Бывшие над Камчаткой «Скайрейдеры» уже полчаса как летят домой, с полностью израсходованным боезапасом. С ними четверка «Крусейдеров», но они в истребительной конфигурации, и заправщик, уже отдавший им почти весь свой запас топлива. Посылать «Крестоносцев» с одними 20-миллиметровыми пушками против боевых кораблей с мощной зенитной артиллерией? Глупо. Значит, надо готовить новую ударную группу по этим кораблям. Что на авиабазе сейчас есть в первой готовности? И чтобы этот наряд сил добрался как можно быстрее? Восьмерка F-8D из корпуса морской пехоты, пара флотских F-8C, и один А-5В, но ему надо еще полчаса. Значит, готовим к вылету все десять «Крусейдеров», подвеска по четыре тысячефунтовых бомбы. И готовим сразу два заправщика, которые высылаем вдогон, одного танкера на десяток «Крестоносцев» с их прожорливыми «Пратт-Уитни» J75 не хватит. А на «Виджилент» надо, наверное, сразу вешать ядерное оружие. Но тут нужна санкция вышестоящего начальства, его полномочий на применение такого вооружения, да еще в месте, которое изначально планировалось захватить, не тронутым атомной заразой, недостаточно.
3 ноября, местное время 07–34. Камчатка. Авачинский залив. Вход в бухту Безымянная.
— Так-так, посмотрим, кто у нас там сидит. Довольным голосом волка из
3 ноября, местное время 07–38. Тихий океан. Двадцать миль к западу от острова Атту.
— Сэр, какой форсаж? Недовольно отвечал командир группы «Крестоносцев», только что взлетевших с аэродрома Атту-стейшн.
— Мы еще даже высоту не набрали, до цели больше трехсот миль, машины увешаны бомбами, как рождественская елка игрушками. Если мы сейчас пойдем на сверхзвуке, через двести миль всей десятке потребуются «дойные коровы». И мы вынуждены будем все равно терять время на дозаправку. Есть только один выход, через пятнадцать минут полета я высылаю вперед одну пару. Тогда мы будем на сотню миль ближе к цели, и у парней хватит топлива. На подскок к цели на максимальной скорости, на пару заходов и на то, чтобы отползти обратно на восток на самом экономичном режиме и дождаться заправщиков. Но танкеров в таком случае на всех не хватит, потребуется еще один.
— Хорошо, я понял тебя, капитан. Будет тебе еще один заправщик.
Обещая это, командир базы уже понимал, откуда он возьмет еще один танкер. Снимет с обеспечения противолодочных патрулей. В последнее время активность вражеских субмарин несколько снизилась, и до прихода второго десантного конвоя из Датч-Харбора в его зону ответственности, «Авроры» и «Нептуны» обойдутся без дозаправки. В зоне патрулирования неизбежно из-за этого появятся дыры, но это ненадолго.
3 ноября, местное время 07–56. Камчатка. Авачинский залив. Бухта Безымянная.
— Передать на «Скрытный», прекратить огонь, поворот последовательно, курс 95. Иметь скорость 25 узлов! Отходим к востоку, быть готовым к отражению воздушных атак. Усталым голосом произнес капитан второго ранга Мамчинцев. Все, основную задачу они выполнили. Оба громадных десантных корабля-дока, стоявших пришвартованными к длинному плавучему пирсу, теперь лежат на дне. И если ближний к берегу транспорт еще торчит самым верхом надстроек из воды, то у дальнего даже мачт не видно, дно в бухте довольно быстро уходит вниз от суши. Это было довольно просто, и даже где-то приятно, пятнадцать торпед в залпе двух эсминцев с расстояния чуть больше мили, по неподвижным огромным кораблям, у американцев не было никаких шансов. При появлении эсминцев несколько пушек, стоящих на транспортах, пытались поначалу огрызаться, но были быстро задавлены огнем орудий главного калибра. А потом, пока торпеды шли к обреченным целям, эсминцы, как раскаленной метлой подмели всю остальную мелочь, оказавшуюся в бухте. Несколько больших десантных катеров, почти кораблей, и кучу мелких. Огонь вели из всех орудий, даже из зенитных автоматов. Потом, когда транспорты начали взрываться и тонуть, из торпед промахнулись только одна или две, эсминцы перенесли огонь по огромным кучам и штабелям снаряжения на берегу. По погрузочной технике. По палаткам и ангарам, которые шустрые американцы успели собрать. Ну и разумеется, по людям, которые метались в этом огненном аду. Вообще, Мамчинцев поразился, насколько быстро инженерные части противника работают. Один уже готовый плавучий пирс, длинной более ста метров, чего стоил. Пирс, кстати, был единственным предметом в бухте, который уцелел. Остальное или горело и взрывалось, или уже лежало на дне. А пирс трогать категорически запрещалось, уже через шесть минут прямо к нему будут швартоваться катера нашего десанта. Правда, только с левой стороны, с правой будут мешать только что потопленные американские корабли. Благодушное настроение кавторанга оборвал доклад с поста РЛС:
— Наблюдаю две воздушных цели, высота две тысячи, дальность двадцать, скорость восемьсот пятьдесят, по азимуту двести, идут на нас. И через минуту, уже явно повеселевшим голосом:
— Ответчик определяет цели, как свои. Это наши истребители, товарищ капитан второго ранга! Но едва успели установить радиосвязь, это и впрямь оказались два МиГ-17 восемьсот шестьдесят пятого полка ПВО, как пост РЛС снова выдал сообщение. На высоте семь тысяч метров и сверхзвуковой скорости с востока к ним летели еще две цели, и это уже точно были враги. До них было еще не менее ста сорока километров, почти максимальная дальность для РЛС «Фут-Н». Но, как пояснил командир БЧ-7, если самолет летит высоко, очень быстро, и вдобавок увешан вооружением на наружных подвесках, он должен светиться на экране локатора, как новогодняя ёлка.
3 ноября, местное время 07–57. Камчатка. Авачинский залив. Пять миль к востоку от бухты Безымянной.
Капитан Венедиктов был совсем не в восторге от полученного перед вылетом приказа. «Любой ценой не допустить прорыва бомбардировщиков противника к нашим кораблям». Цена в таком случае вырисовывалась одна — их жизни, его, и старшего лейтенанта Автушко, чей самолет всю ночь латали техники на аэродроме в Усть-Большерецке. Под утро они перелетели на передовой аэродром в Северных Коряках, дозаправились и взлетели навстречу рассвету. С нашими эсминцами связь удалось установить довольно быстро, более того быстро получилось использовать РЛС эсминца «Бесследный», как выносной пост наведения. Экипаж на этом корабле действительно оказался очень грамотным и обученным, во всяком случае, уже через минуту общения пилоты и расчет БЧ-7 на «Бесследном» действовали совместно, понимая друг друга с полуслова. Но все равно, если бы не приказ «любой ценой», капитан бы построил действие своей пары другим образом. Зашел бы снизу на атакующую первую пару, под углом градусов девяноста, чтобы как можно дольше остаться незамеченным. А затем, когда самолеты противника должны будут сбросить скорость для бомбометания, пристроился бы в хвост ведомому противника, пока он увлечен атакой на корабль, и сбил бы его. Но в таком случае как минимум один, а может и оба самолета врага получали возможность для удара по нашим кораблям. А приказ этого не допускал. Капитан саркастически усмехнулся, американцы все равно нанесут этот удар, в десяти минутах лета к востоку к ним идет целая группа, примерно с десяток машин, если морячки с поста РЛС ничего не напутали. Но это будет еще через долгих десять минут, в которые надо еще ухитрится остаться живыми. И с этой мыслью капитан повел свою пару с набором высоты в лобовую атаку. Подспудно надеясь на один козырь, который висел сейчас у них с Автушко под крыльями. Несколько дней назад, в грандиозной драке наших истребителей из двадцать третьего корпуса ПВО с американцами этот козырь сработал, почему бы ему не сработать и сейчас? И, вообще, отвлеченно подумал он, высматривая метки вражеских самолетов на уже прогретом экранчике своей РЛС, им надо продержаться всего один день. Этот день, который уже начался. Когда они улетали из Усть-Большерецка, на аэродроме уже начали разгружаться несколько Ли-2 и Ил-14 с техникой и оборудованием шестидесятого истребительного авиаполка ПВО, с аэродрома Дземга, Хабаровской области. А в порту Усть-Большерецка уже заканчивали разгрузку транспорты с техникой и личным составом пятьдесят пятой радиотехнической бригады и зенитно-ракетного полка, тоже из Приморья. Маршал Батицкий все-таки решил подбросить на Камчатку подкрепления.
3 ноября, местное время 07–59. Камчатка. Авачинский залив. Восемнадцать миль к востоку от бухты Безымянной.
— Черт, нам навстречу летят «бандиты»! Удивленно сообщил по радио ведущий пары «Крестоносцев», вырвавшейся по приказу командира группы вперед.
— Пара истребителей, тип определить пока не могу, идут нам в лобовую! Сэр, откуда они взялись? Разведка уверяла нас перед вылетом, что у красных здесь вообще не осталось самолетов! Ответил ведомый.