Десант на Сатурн, или триста лет одиночества
Шрифт:
Нет, все можно вынести ради общего-то дела. Капризы, чудачества, даже тумаки. Хочешь, чтобы называли тебя Люцифером? Пожалуйста! Нравится тебе командовать и обзываться? Шут с тобой. Если при этом ты действительно доверяешь товарищу по борьбе. А если нет? Тогда какой смысл все это терпеть? Только ради того, чтобы оказаться в самом сердце Антарктиды, в логове механтропов…
И зачем было врать, говорить, что «евгениевы конюшни» – это биолаборатории, где Ирма выращивает овощей нового вида, полностью лишенных свободы воли? А теперь оказывается, что это не овощи и даже не люди, а те самые механтропы, цель которых –
«Чтобы активировать других! – кто-то спокойно и твердо сказал в голове Бена. – И при помощи этих других разрушить инфосферу, погубив, в конце концов, человечество».
«Овощевечество», – возразил Хирург своему внутреннему голосу.
«Не обманывай себя, – ответил внутренний голос. – Есть только люди, живые, мыслящие и чувствующие. И есть механтропы – биомеханические подобия людей, которым не место среди живых, мыслящих и чувствующих. И есть человек, называющий себя Люцифером, который хочет управлять механтропами, чтобы с их помощью править миром».
Но самое страшное, что механтропами, похоже, нельзя управлять. Нет им никакого дела до того, что Люцифер нуждается в них, ведь они вовсе не нуждаются в Люцифере. Вернее, он был им нужен поначалу, чтобы отыскать эти липовые биолаборатории. И воскресить нелюдей! И выпустить их на волю! В таком случае Люци выполнил свою миссию, а значит, он перестал быть нужным. Но он-то совсем этого не понимает, раз все еще пытается шантажировать эту «мисс»! А что будет, если она не подчинится? Предположим, Люци дезактивирует ее, но успеет ли он сделать это с остальными?..
Бен тревожно посмотрел на двух других механтропов, неспешно приближающихся к месту событий. Высокий худощавый блондин вполне доброжелательно улыбался. Его крепкие ладони были перепачканы машинной смазкой, и он на ходу вытирал их ветошью. Подошедший с другой стороны коренастый и широкоплечий брюнет смотрел на происходящее без всякой приязни. Его мускулистые руки были обманчиво безмятежны.
– Шэрон, детка, что тут происходит? – спросил брюнет. – Это черномазый к тебе пристает?
– Ах нет, Сильвестр! – Шэрон плавно, будто в эротическом танце, обернулась к нему. Ее белые лакомые груди бесстыдно выглядывали из лохмотьев комбеза. – Просто этот парень… этот Ниггер, – добавила она со значением, – слишком напряжен. Я думаю, ему надо помочь расслабиться…
– Не думаю, что это хорошая идея, – буркнул брюнет.
– Ну-ну, Сильвестр, – благодушно сказал блондин. – Мы же не расисты, правда? Если девушка хочет полюбезничать с чернокожим, не будем ей мешать. Лучше пойдем примем чего-нибудь горячительного. И вы, парни, тоже, – обратился он к оцепеневшему от ужаса Бену и ничего не понимающему Моржу, тупо таращившемуся на оголенные прелести антарктической незнакомки.
– О'кей, Рутгер, – согласился брюнет. – Только вы с парнями идите, а я на посту. Мне отлучаться не положено.
– Как хочешь, – пожал плечами блондин и двинулся к ближайшему куполу, приглашающе взмахнув зажатой в кулаке ветошью. – Ну. идемте же…
Морж как сомнабула двинулся следом, но Бен схватил его за рукав.
– Ты куда, Моржик?! – шепотом заорал он. – Это же механтропы!
– Механтропы? – тупо переспросил Морж. – Разлучить?.. Что ты городишь, Хирург? Это же просто овощи из этих, как их… антарктов. Есть такие любители холода. Они упросили Ирму подправить им физиологию, чтобы легче переносить низкие температуры. Я когда-то тоже с ними кублился, пока к вам не пристал…
– Верно, Моржик, – поддержал его внезапно появившийся рядом блондин. – Мы, антаркты, народ хоть и чудаковатый, но дружелюбный. И обожаем не только холод, но и горячие чувства. – Он подмигнул Бену и с дружеской небрежностью положил ему на плечо жесткую руку. – Видите, как наша Шэрон взяла вашего парня в оборот? Горячая она девка, я вам скажу. Ни одного новенького не пропускает. И до вас тоже скоро доберется, ребята, вы уж мне поверьте… Гляньте-ка на них, просто голубки…
Бен невольно покосился в сторону «голубков». Там и впрямь творилось что-то непонятное. Шэрон прижималась к Люцу всем телом. Ее белокурая шевелюра совершенно скрыла его черное лицо, но не похоже было, что он отчаянно сопротивляется. Бен увидел, как рука друга, сжимавшая дезактиватор, безвольно опустилась и оружие упало в снег.
– Во как забирает, – с завистью сказал Морж. – Уже и пушку свою бросил…
– Ну, скоро он не только пушку бросит, – развязно заявил блондин, увлекая трикстеров за собой, – и не одну… Ха-ха-ха!
Бен почувствовал, как размягчается его воля, а недавняя ясность в голове подергивается туманом.
Кто их знает, может, они и впрямь антаркты… Очередная овощная субкультура. Мало ли их, что ли?.. Белые индейцы. Красные кхмеры. Зеленые человечки. А эти вот – антаркты. Живут тут себе, развлекаются как могут… Куполов понастроили. Вертолетом обзавелись. Кажется, то ли Сом, то ли Мастер рассказывали, что раньше люди создавали в Антарктиде научные станции. Вот эти и играют в такую станцию…
Ведь с самого начала было видно, что это другое место. А то, что Люц решил поначалу, что – «евгениевы конюшни», так ошибся, значит, с кем не бывает…
«Он ошибся, и я ошибся, – сказал про себя Хирург, механически переставляя ноги в сторону входа, приветливо высветившегося в стене купола, – с кем не бывает… с кем не бывает…»
Вот сюрприз так сюрприз…
Едва мы прошли через персональный телепорт Шура, я кинулся разыскивать хозяина дома, но не нашел даже кота. Впрочем, что взять с Мафу, он гуляет сам по себе. Тем более – ночь, законное кошачье время. А Шур, похоже, заперся в кабинете. Я не стал ломиться к нему, тем более что в следующую секунду услышал стук в дверь спальни. Изнутри!
– Кто там? – спросил я машинально.
Ответ поверг меня в легкий шок.
– Это я – Несси! Отворите, пожалуйста!
– Несси?! – по-дурацки переспросил я – Но как ты…
– Меня кот запер, – последовал ответ на толком не заданный вопрос.
– Сумасшедший дом, – пробормотал я, но дальше не стал расспрашивать. В конце концов, если девушка просит меня о чем-либо, могу ли я ей отказать? Даже если этой девушке совершенно нечего делать в доме моего друга. Но с другой стороны, приволок же я в дом друга целую ораву незваных гостей?