Десантник № 1 генерал армии Маргелов
Шрифт:
Утром в пятницу Гайдар и заместитель комдива вернулись из ознакомительной поездки по частям дивизии. Тимур Аркадьевич был полон впечатлений и не переставая выражал восхищение десантниками. Время приближалось к 16 часам, отлет Командующего в Москву планировался на 17.00.
Генерал Краев с Гайдаром выехали в учебный центр для доклада Командующему. Василия Филипповича они нашли в кабинете начальника учебного центра, кроме него там находился заместитель начальника оперативного отдела штаба ВДВ полковник Булатников.
Войдя в кабинет и поздоровавшись, Тимур Аркадьевич начал рассказывать Командующему о своих впечатлениях. Выслушав его, Василий Филиппович сказал:
— Спасибо, подводник, за комплименты десантникам, я об этих
Гайдар смутился, генерал Краев насторожился. Тогда Командующий спросил Краева:
— Сколько раз он прыгнул с парашютом?
Пришлось ответить, что ни разу. Василий Филиппович рассвирепел, в гневе повернулся к полковнику Булатникову и приказал вылет самолета перенести на субботу на 12 часов. Затем повернулся к комдиву и сказал:
— В вашем распоряжении 20 часов времени. Уложить два парашюта, провести тщательную предпрыжковую подготовку и завтра с утра совершить с Гайдаром по два прыжка с парашютом. Не теряйте напрасно времени.
Владимир Степанович с Тимуром Аркадьевичем поняли, что шутки кончились. Выйдя из кабинета, генерал Краев спросил Гайдара, занимается ли он физзарядкой. Журналист ответил, что не только физзарядкой занимается, но и регулярно играет в большой теннис — на уровне 2-го взрослого разряда. У комдива отлегло от сердца — значит и сердце и ноги крепкие, а это очень важно для парашютиста. Он сразу же позвонил своему заместителю по воздушно-десантной подготовке полковнику Ляхову В.А. и поставил ему задачу: к 17 часам подготовить парашюты, собрать лучших спортсменов-парашютистов, провести укладку парашютов, и провести наземную предпрыжковую подготовку Гайдара и к исходу дня доложить о готовности к совершению прыжков; прыжки назначить на 8 часов утра.
Когда командир дивизии с Тимуром Аркадьевичем прибыли на парашютно-десантный комплекс, все уже было готово к практической работе. К 23 часам Гайдар был готов к совершению прыжков. Кроме него прыжки должны были совершить комдив, начальник штаба дивизии полковник Филатов Г.В., Ляхов. и три прапорщика — мастера парашютного спорта.
В шесть утра парашютисты выехали на Каунасский аэродром. Утро было ясное, у земли — ветерок до 3 метров в секунду — вполне нормально для новичка. Надели парашюты. Инструкторы провели предстартовый контроль готовности к прыжку, подогнали парашютные системы, заставили попрыгать в парашютах. После этого заняли места в самолете. В 8.00 Ан-2 пошел на взлет. Первый заход самолета был пристрелочным, на втором заходе первым прыгнул комдив, за ним Гайдар, подстраховывал его Филатов, за ним — Ляхов.
Краев прыгал на спортивном парашюте, с задержкой в раскрытии до 5 секунд, чтобы видеть, как Гайдар отделился от самолета, и что его парашют полностью — штатно — раскрылся. Убедившись, что все в порядке, комдив раскрыл свой парашют и, наблюдая за снижением Гайдара, приземлился в 70 метрах от него. Однако Гайдар после приземления оставался лежать на земле… Владимир Степанович быстро освободился от подвесной системы и, с замиранием сердца, бросился к перворазнику, совершившему первый в жизни прыжок. Тимур Аркадьевич полулежал на правом боку и держался за голеностоп левой ноги. «Что-то с ногой», — сказал он. Краев приподнял комбинезон, осмотрел и прощупал ногу — перелома не было, слегка были растянуты голеностопные связки. Подошла санитарная машина, врач внимательно осмотрел ногу, наложил тугую повязку и констатировал, что все в порядке, можно идти на второй прыжок.
Тимур Аркадьевич посмотрел на врача с изумлением, но послушно сел в машину и поехал с Краевым к месту старта. Надев парашюты и ожидая, когда подрулит самолет, Гайдар сказал, что не хотел бы рисковать, и что, по его мнению, достаточно одного прыжка. С трудом убедили Тимура Аркадьевича сесть в самолет для второго прыжка. Когда самолет поднялся в воздух, Гайдар заявил, что
Парашют Гайдара раскрылся без помех, приземлился он на этот раз метрах в 50-ти от Краева. Быстро подбежав к нему, комдив увидел Гайдара, лежащим без движения на спине, глаза его были закрыты, под левым глазом образовалась большая ссадина, изо рта шла кровь. Владимир Степанович осторожно потряс его за плечо. Приоткрыв глаза и слегка разжав зубы, Гайдар пытался что-то сказать, но треть его языка беспомощно повисла на прожилке у подбородка. Врач с подъехавшей санитарной машины осмотрел травму и сказал, что нужна срочная хирургическая помощь по приживлению языка.
Командир дивизии направил полковника Филатова срочно позвонить в медсанбат и вызвать ведущего хирурга Кристального Леонида Семеновича, который во время войны оперировал Василия Филипповича по поводу осколочного ранения кисти правой руки.
Травмированного Гайдара посадили в «УАЗик» комдива и вместе с врачом погнали в медсанбат. К их приезду Кристальный был уже в операционной. Внимательно осмотрев рану, он сказал, что ничего серьезного нет — язык такой орган, который заживает в течение 3–5 дней, — и приступил к пришиванию языка. Через 15 минут операция была закончена. После чего Леонид Семенович помыл руки, взял две мензурки, в каждую из которых налил по 50 грамм спирта, одну подал Гайдару, другую оставил себе. Обращаясь к Тимуру Аркадьевичу, он сказал: «Тимур, по фронтовой традиции, когда пациент без наркоза выдержал операцию и при этом не потерял сознание, ему полагается 100 грамм «фронтовых». Но у нас нет водки, поэтому выпьем по полста спирта за то, чтобы язык был послушным, как и прежде».
Гайдар чокнулся и, с трудом разжав зубы, вылил содержимое мензурки в рот, сжал зубы и закрыл глаза. Примерно через минуту открыл глаза и довольно внятно произнес: «Как мне повезло, ведь я журналист, теперь буду меньше говорить, а больше писать». Все присутствующие в операционной зааплодировали мужеству и остроумию Тимура Аркадьевича. После этого комдив отвез Гайдара к себе домой под контроль «домашнего доктора» — супруги Лилии Павловны, а сам поехал на аэродром провожать Командующего.
По приезду Василия Филипповича Владимир Степанович доложил ему о случившемся. Как ни странно, но Командующий остался доволен происшедшим, выразив это следующими словами: «Хорошо, что он сам испытал, что с пятым океаном шутки плохи. Теперь эти писаки будут больше уважать наши войска, — и, обращаясь к Краеву, добавил — Напишите письмо Главному редактору «Правды» Афанасьеву, что его заместитель совершил журналистский подвиг, в 52 года совершил два парашютных прыжка, испытав на себе всю опасность нашей военной профессии. А Тимуру Аркадьевичу вручите голубой берет, десантную тельняшку и стропорез. Мы принимаем его в строй почетных десантников».
На итоговой проверке в Каунасской дивизии в один из полков на политзанятия в группу прапорщиков пришел Маргелов. Все шло нормально, но один из прапорщиков долго сидел над вопросом. Командующий спросил, что за вопрос. Тот слабым голосом ответил, что не знает, что такое СЭВ. Маргелов стал намекать, что это организация, у нее есть свой устав, задачи, взаимоотношения, руководство.
Прапорщик долго молчал, а потом выпалил: «Товарищ Командующий! Я не знаю, что такое СЭВ, но точно знаю, что у нас в полку такой организации нет!» Маргелов поздравил его с ответом, взял зачетную ведомость, поставил «отлично» и расписался.