Десантник № 1 генерал армии Маргелов
Шрифт:
По замыслу командующего 2-й гвардейской армии генерал-лейтенанта Г.Ф. Захарова, сменившего на этом посту генерала Я.Г. Крейзера, 3-я гвардейская стрелковая дивизия должна была действовать в авангарде 13-го стрелкового корпуса, шедшего на прорыв «Миус-фронта» в первом эшелоне армии.
В ночь на 17 августа части дивизии вышли на реку Миус и заняли исходное положение. С волнением ждали гвардейцы наступления утра «Миусской битвы».
И вот 18 августа в 6 часов утра полторы тысячи орудий и минометов открыли ураганный огонь по переднему краю обороны фашистов. Все потонуло в грохоте залпов артподготовки, которая длилась больше
Гвардейцы 3-й стрелковой дивизии в едином порыве стремительно переправились через реку Миус и завязали бои за первую линию обороны. Оказывая упорное сопротивление, фашисты цеплялись за каждый дот, дзот, траншею или блиндаж. Но гвардейцы шаг за шагом, удар за ударом пробивали первую линию обороны. Наконец фашисты не выдержали и, понеся большие потери, откатились. В журнале боевых действий 6-й немецкой армии, державшей оборону на Миусе, майор доктор Франк записал: «В первый день наступления 614-й гренадерский полк 294-й пехотной дивизии был полностью уничтожен». Вот как сами фашисты оценивали мощь ударов 3-й гвардейской стрелковой дивизии и соседних соединений!
Однако дальнейшее продвижение гвардейских подразделений вдруг замедлилось под воздействием сильного артиллерийского огня. Проанализировав причины задержки наступления, полковник Маргелов В.Ф. пришел к выводу, что артиллеристы не полностью подавили вражеские батареи. А раз так, то немцы наверняка пойдут в контратаку.
И он не ошибся. Через некоторое время показались черные коробки фашистских танков. За ними, с автоматами наперевес, бежала пехота. Пришлось срочно организовывать отражение контратаки противника, и только после этого гвардейцы продвинулись вперед.
Тяжело, очень тяжело пришлось гвардейцам в первый день боя. Те два километра, на которые удалось вклиниться бойцам 3-й гвардейской дивизии, стоили им огромных усилий, немалой крови.
Особую храбрость и героизм проявили в первый день штурма командир взвода пешей разведки 9-го полка 3-й гвардейской дивизии коммунист младший лейтенант М.И. Рогачев и его бойцы. Действуя в авангарде наступающих подразделений, его гвардейцы первыми ворвались в немецкие траншеи, смело вступили в рукопашную схватку, уничтожили вражеский дзот с расчетом, а восемь фашистов взяли в плен.
Выполняя задание командования по разведке тылов противника в районе горы Саур-могила, коммунист Рогачев и его гвардейцы совершили дерзкий трехдневный рейд, в ходе которого разгромили штаб немецкого батальона, захватили боевые документы и карты, а также двух «языков». В один из ночных разведывательных поисков пошел с ними и заместитель командира дивизии полковник Маргелов. Перейдя линию фронта, разведчики успешно проникли в тылы немцев, но на подходе к интересовавшему их рубежу обороны были неожиданно обнаружены и обстреляны из минометов. Одна из немецких мин разорвалась рядом с заместителем комдива и он был ранен осколками в правую ногу. Но, несмотря на ранение, он продолжал руководить боем.
Отстреливаясь от наседавших немцев,
Далее рассказывает сам гвардии полковник В.Ф. Маргелов: «Мне пришлось сразу же направиться в медсанбат. Рану врач обработал, но осколок не вынул. Видимо, недоглядел. А тут спешка с утренним докладом по обстановке… Короче говоря, прошло несколько дней, и я понял, что с ногой творится что-то неладное. Она начала синеть.
На этот раз моей раной занялась военврач 3 ранга Анна Александровна Куракина. Разрез на ноге пришлось делать длинный и глубокий, так как иного выхода у хирурга не было. Только в результате операции под местной анестезией Анна Александровна извлекла из моей ноги крупный осколок.
А ведь бои были как раз в самом разгаре, и залеживаться в медсанбате мне было никак нельзя. Едва закончилась операция, как меня вызвали к комдиву. А там один бой, другой, третий — так в этих бесконечных боях моя рана и зарубцевалась. Да и рука хирурга Анны Александровны Куракиной, видать, была легкая. Так что в госпитале залежаться не пришлось».
А что касается младшего лейтенанта Рогачева, то его взвод отличился в бою за поселок Успенский. Действуя неожиданно и дерзко, гвардейцы под покровом темноты ворвались на его улицы, забросали дома с фашистами гранатами, посеяли панику и захватили в плен до взвода немецких солдат во главе с командиром батальона. Такой бесстрашный разведчик был полковнику Маргелову по душе!
Учитывая его мужество, героизм и находчивость в ходе рейдов, замкомдива лично ходатайствовал перед командиром дивизии о присвоении старшему лейтенанту Рогачеву высокого звания Героя Советского Союза. И вот скоро подразделения и части 3-й гвардейской дивизии облетела радостная весть: Указом Президиума Верховного Совета СССР гвардии старшему лейтенанту Михаилу Иосифовичу Рогачеву было присвоено высокое звание Героя Советского Союза.
Прорвав первую полосу обороны, наши войска готовились к штурму второй, так как только прорыв второй полосы обороны «Миус-фронта» выводил наши войска на оперативный простор.
Это понимало и командование пополненной 6-й немецкой армии, державшей оборону на Миусе, готовившееся во что бы то ни стало выполнить приказ Гитлера: не допустить прорыва советских войск в Донбасс.
Воссозданная Гитлером 6-я полевая армия «Мстителей» дралась с упорством обреченных. Ее командующий генерал Холлидт делал все, чтобы не повторить судьбы своего предшественника генерал-фельдмаршала Паулюса, плененного в Сталинграде. Он снимал части с менее активных участков, сосредотачивал их на флангах, бросал в контратаки. В бой с наступающими советскими войсками были введены все резервы, но даже и это не помогало фашистам.
В результате третьего мощного штурма «Миус-фронта» гвардейцы 2-й армии прорвали вторую полосу обороны противника и наконец-то вышли на оперативный простор.
Пленный одного из полков 336-й пехотной дивизии показывал: «Моральный дух наших солдат стал очень низким. Чтобы никто не мог перебежать к русским, командир полка приказал поставить и замаскировать впереди оборудованного рубежа противотанковые мины, а сзади дежурили доверенные пулеметчики, готовые открыть огонь по отступающим». Но и эти меры не помогли фашистам. Под ударами советской пехоты, танков и авиации противник стал откатываться на запад, но при этом яростно контратакуя.