Десанты 1941 года

Юновидов Анатолий Сергеевич

Тем временем 52-я дивизия «выкручивалась» как могла.

Перегруппировавшись, 2-я горноегерская дивизия генерал-майора Шлеммера зацепилась за господствующие высоты, нависнув над флангом обороны 52-й СД. При напрашивающемся в такой ситуации фланговом ударе 58-й СП сразу попал бы в крайне невыгодное положение. Участок обороны, занимаемый полком, не давал возможности сосредоточить достаточно сил и средств, необходимых для парирования подобного удара. 3-й батальон полка находился с неприкрытыми флангами у высоты 275.0 фронтом на запад. 1-й батальон располагался на северных скатах высоты 314.9 фронтом на север. Далее шло глубокое ущелье, а за ним перевал, на котором оборонялся 2-й батальон, прикрывавший колонный путь

на Ура-Губу и не имевший огневой связи с другими подразделениями. Сосед справа был далеко. Левый сосед был ближе, но непосредственного соприкосновения с ним также не имелось.

В этой обстановке самым разумным было — оставить высоту и выровнять рубеж обороны с другими частями. Но высота 314.9 господствовала над местностью, поэтому решиться на оставление ее без боя было не так просто. Тактика активной обороны, предписанная еще полевым уставом 1939 г., была непреложным правилом ведения боевых действий, которого твердо придерживалось и командование 52-й дивизии и командование 14-й армии. Но наносившиеся в соответствии с ней с 10 по 14 сентября тактические контрудары уже достаточно обескровили дивизию и показали гибельность подобной практики в сложившейся обстановке. Впрочем, ясно это пока было далеко не всем.

В ночь на 15 сентября командир 58-го СП майор Худалов с комиссаром полка и начальником штаба думали над тем, что можно предпринять в сложившейся обстановке. Полк, по сути, находился в огневом мешке.

Начштаба Салтыков высказал мнение, что высоту следует удерживать при любых обстоятельствах. Комиссар Лазарев его поддержал, подчеркнув при этом, что личный состав полка подготовлен к бою, и коммунисты и комсомольцы, все бойцы как один, заявляют, что будут сражаться, не щадя своей жизни. Худалов ответил, что не сомневается в том, что полк будет стоять насмерть. И все же после некоторого раздумья предложил подготовить донесение командиру дивизии о сложной обстановке и о возможности вынужденного отхода с высоты на позиции, откуда в будущем можно перейти в наступление и возвратить утраченный рубеж.

Донесение в штаб дивизии отправили ночью с полковым инженером старшим лейтенантом Новиковым. Пока командование полка ожидало ответа, противник утром 15 сентября на участке 3-го батальона перешел в наступление. Перед атакой немцы провели сильную артиллерийскую подготовку по заранее пристрелянным целям. Наступление егеря начали в плотном утреннем тумане, под прикрытием которого им удалось довольно близко подойти к позициям батальона. Немецкая атака опять получилась неожиданной. В густом тумане силы наступающих комбатом Чернецким были оценены в 3 батальона, что, скорей всего, являлось преувеличением. К 11 часам, не добившись успеха в довольно осторожных лобовых атаках и уточнив расположение батальона, егеря начали фланговый маневр. Складки местности позволяли им пройти скрытно.

Огнеметная рота, защищавшая «ущелье», понесла значительные потери. Она первая приняла на себя удар. Струи огня не остановили противника — слишком велико было его численное превосходство. Большая часть бойцов была выбита ружейно-пулеметным огнем со средних дистанций, после того как немцы выяснили, с кем имеют дело. Немногие уцелевшие огнеметчики, выставив кое-как огневую завесу, на которую ушли остатки огнесмеси, сумели оторваться от егерей.

Доставка боеприпасов в условиях бездорожья.

Дальнейшая их судьба сложилась благополучно. Остатки роты у дивизии немедленно отобрал начхим армии, попутно упрекнув ее командование за неправильное использование огнеметов.

Позднее начались атаки и на 1-й батальон. И здесь

егерям удалось под прикрытием тумана совершить обходное движение. В некоторых местах егеря смогли вклиниться и в порядки батальонов, обойдя огневые точки. К 1 часу дня туман стал рассеиваться, и егеря тут же вызвали авиацию. Авиация и артиллерия немцев наладили с помощью радиосвязи четкое взаимодействие с наступающими штурмовыми группами егерей и принялись за взлом обороны батальонов.

Лишь в 14 часов из штаба дивизии пришел по радио ответ на посланное донесение. Вещезерский приказывал немедленно организовать выход из боя и оставить высоту. Взвесив все «за» и «против» и подстраховавшись мнением Лазарева, Худалов пришел к выводу, что выходить из боя среди бела дня, когда противник полуокружил два батальона полка и местами вклинился в глубину обороны, будет слишком рискованно.

Командиру 1-го батальона Шарову, на позиции которого наступало около батальона егерей, удавалось пока сохранять контроль за ходом боя, приобретавшего все более ожесточенный характер. На стыке двух рот батальона прикрывавшими его пулеметчиками намеренно был пропущен из мелких лощин взвод егерей, после чего переброшенные к стыку взводы из обеих рот, пользуясь созданным численным превосходством, нанесли по ним удар, переходя в ближний бой. Егеря оказались не в состоянии отбить внезапный натиск с двух сторон на неудобной для этого местности и вынуждены были рассеяться, пытаясь уходить поодиночке. Но на выходе из лощины они попали под перекрестный огонь двух пулеметов, не дававший им отойти к лощинам, и почти все были уничтожены.

Положение же 3-го батальона, атакуемого, как выяснилось, после того как туман рассеялся, двумя батальонами противника, постепенно ухудшалось. Роты батальона были оттеснены немцами друг от друга и оборонялись поодиночке.

Рота, находившаяся на правом фланге батальона, оказалась в наиболее тяжелом положении. Направление главного удара немцев здесь было определено неверно, и комбат Чернецкий сосредоточил все возможные силы на левом фланге батальона, куда направился и сам. На правом фланге обороной руководил его заместитель старший лейтенант Баласанян. Егеря постепенно все больше сокращали расстояние до позиций батальона. Их отбросили контратакой взводов лейтенантов Балуткина и Богданова. Силы роты постепенно таяли. Из минометного взвода, находившегося в расположении роты, уцелело всего два человека. Несмотря на потери, рота не только удерживала оборону, но и наносила егерям значительный урон. Трем бойцам роты удалось отсечь и уничтожить группу егерей из 9 человек.

2 артбатареи полка не могли оказать обороняющимся батальонам достаточной поддержки, так как почти не имели боеприпасов.

В конце концов егерям удалось рассечь боевые порядки роты и прорваться к командному пункту. Сохранилась запись последнего доклада, сделанного по рации Баласаняном командиру полка:

«X: — В чем там дело?

Б: — Противник атакует район КП, со мной пять бойцов, включая радиста. Мы дважды отбили егерей. Они несут потери. Снова накапливаются, в 50 метрах…»

На вопрос Худалова, сможет ли он отразить атаку, Баласанян ответил: «Я с этой высоты уже никуда не уйду», — и связь оборвалась.

Примерно в это же время Чернецкий доложил командиру полка, что все атаки на левом фланге удалось отбить, но противник подтягивает свежие силы. На участке 2-го батальона все было спокойно, но, так как батальон прикрывал колонный путь на Ура-Губу, у него не взяли ни одного солдата. Остальные же батальоны необходимо было отводить, чтобы избежать их полного разгрома, но сделать это днем было невозможно. Батальоны были настолько ослаблены, что держались уже только за счет системы огня, ведущегося с оборудованных позиций.