Десанты Великой Отечественной войны

Заблотский Александр

Используя семь моторных корабельных баркасов, крейсер «Красный Кавказ» в 03:35 завершил высадку войск, посте чего на тех же плавсредствах начал выгрузку боезапаса и продовольствия. Однако эту работы через пять минут пришлось прекратить, так как баркасы по приказанию флагмана отправили к канонерской лодке «Красная Грузия».

В 04:00 крейсера снялись с якоря и под флагом командующего эскадрой Владимирского, который прибыл на борт «Красного Кавказа» в 03:20, полным ходом ушли в Севастополь. При этом на флагманском корабле убыла так и не выгруженная часть боезапаса и продовольствия войск десанта.

Тем временем высадка войск продолжалась. Здесь тоже произошло много поучительного.

Начнем с того, что так называемый первый бросок войск десанта должен был прибыть из Одессы на канонерской лодке «Красная Грузия», но она пришла пустая. Из-за этого первым броском оказались те, кого просто первыми высадили на берег. Сейчас даже трудно сказать, были ли они с «Красного Кавказа» или с эсминцев. С последних войска свозили при помощи своих шлюпок и трех баркасов с крейсеров [134] . Но главное — независимо от этого высадили их на 5 кабельтовых восточнее запланированного участка. Это явилось следствием того, что ориентиром для баркасов должен был стать гакобортный огонь канонерской лодки, подошедшей к берегу первой с войсками первого броска. Все получилось не так, и пришлось срочно устанавливать на берегу импровизированный огонь, который открыли только в 02:34. К тому же он оказался слабым, и не все командиры баркасов сумели его своевременно обнаружить.

134

Средняя продолжительность высадки с эсминцев составила 2 часа 50 минут.

По плану операции канонерской лодке требовалось подойти вплотную к урезу воды и с помощью специально подготовленных трапов высаживать войска хоть и в воду, но на глубинах менее полутора метров и в десятке метров от пляжа. Дело в том, что канонерская лодка относилась к кораблям типа «Эльпидифор», специально проектировавшихся для высадки войск на необорудованное побережье. Поэтому при осадке ахтерштевнем 3,6 м, осадка форштевнем составляла у нее всего 1,7 м. Однако командир «Красной Грузии» отказался от рискованного маневра по утыканию в берег, встав на якорь в 3 кабельтовых от него. Поэтому пришлось срочно бросать все баркасы на ее разгрузку, которую завершили в 05:10.

Где-то в 06:00 буксир «Алупка», собрав все оставленные крейсерами баркасы, увел их в Одессу. Чуть позже район высадки покинули канонерская лодка «Красная Грузия» и сторожевой корабль «Кубань». Роль последнего в данной операции осталась непонятной. Для артиллерийской поддержки десанта в районе высадки остались три эсминца и несколько сторожевых катеров. Корректировка их огня осуществлялась высаженными с войсками десанта корректировочными постами.

Все это время на берегу происходило броуновское движение; войска приняли форму управляемой воинской части и заняли исходный рубеж для наступления только к 07:00. Ночью этого сделать не смогли, поскольку большинство баркасов шли от крейсеров и эсминцев просто к берегу, а не к назначенным пунктам высадки. Отдельные подразделения первых двух батальонов оказались разбросанными на сравнительно широком фронте и в темноте не могли найти друг друга. Тем более полк сформировали всего десять дней назад, многие толком не знали своих подчиненных и командиров.

Однако к 18:00 тех же суток 3-й полк выполнил поставленную задачу и к 06:00 23 сентября соединился с войсками OOP. Собственно войска десанта и обеспечили наступающим на приморском направлении частям 421-й дивизии выполнение поставленной задачи, наступавшая же севернее 157-я дивизия смогла решить только ближайшую задачу. Однако и в этих условиях противник лишился возможности обстреливать фарватер и порт.

Несмотря на безусловную успешность морской десантной операции, можно с большой уверенностью сказать, что залогом ее успеха стало отсутствие противника в районе высадки и как

следствие — боя за высадку. Иначе последствия могли бы стать сродни петергофским.

Некоторые итоги

Подводя итоги первых советских морских десантных операций, надо учитывать, что каждый флот варился в собственном соку, какие-то обобщающие опыт боевых действий документы появились лишь в 1942 году. Так что все учились исключительно на собственных ошибках.

Начнем с управления силами. На всех трех флотах оно вроде бы приняло единообразную организацию: командующий силами в морской десантной операции, командир сил высадки, командир войск десанта, командиры корабельных отрядов. Первым темным моментом в этом вопросе стала организация взаимодействия между действиями войск фронта, в интересах который проводились морские десантные действия, и войск десанта. Вся практика морских десантных действий напоминала дорогу в одну сторону: флот получал указание на разработку и проведение операции, исходящее из предполагаемых наступательных действий войск фронта, на основании этих указаний и предположений он и высаживал войска. Но если по какой то причине фронт оставался на месте, то десантники просто оказывались брошенными на произвол судьбы — никто не предусматривал их действия на случай форс-мажорных обстоятельств для войск фронта.

Практика десантных действий в 1941 году как бы подсказала пути решения этой проблемы. Во-первых, командующий силами в морской десантной операции должен являться заместителем по морской части при командующим войсками, в интересах которого и высаживают десант. Причем он должен если не сам находиться на КП армейского начальника, то хотя бы иметь там своего официального представителя. Только так можно было добиться оперативного обмена информацией и вовремя реагировать на изменение обстановки.

На самом деле и командующий Северным флотом, и командующий Балтийским флотом своих представителей в армейских штабах имели. Например, в Ленинграде существовала морская группа при командующем войсками Ленинградского фронта, которую в то время возглавлял капитан 2 ранга В. И. Рутковский. Эта группа являлась прямым наследником только что ликвидированного аппарата заместителя главнокомандующего войсками Северо-Западного направления по морской части, то есть всю кухню управления и штаба фронта Рутковский знал отлично. Несмотря на это, непосредственно к морским десантным действиям, к организации взаимодействия с войсками фронта он не привлекался, и так же, как Кутырев на Севере, скорее являлся консультантом и офицером связи.

Следствием первого вопроса мог стать второй: быть может, вообще не надо иметь командующего силами в морской десантной операции, а оставить лишь заместителя армейского командующего по морской части? Последний, с одной стороны, мог участвовать в планировании армейской операции в ее части, связанной с высадкой морского десанта, а с другой — организовывать взаимодействие между силами высадки, ВВС флота и береговой артиллерией. Одновременно план морской десантной операции пусть разрабатывает командир сил высадки под «покровительством» того же заместителя по морской части.

Как показал опыт, так часто не получалось, а в 1941 году не вышло ни разу. На Севере армейскую операцию проводил командир стрелковой дивизии, а командовать в ее рамках морской десантной операцией был вынужден лично командующий флотом — не было в то время там военачальника с подходящим штабом. На Балтике требовался командующий силами в морской десантной операции, поскольку командование фронтом вообще самоустранилось от данного вопроса, сведя все к постановке примитивной по форме боевой задаче. На Черном море морская десантная операция проводилась в рамках операции Одесского оборонительного района, который оперативно подчинялся командующему Черноморским флотом, так что ни в каком заместителе по морской части не было необходимости.