Десять маленьких непрошеных гостей. И еще десятью десять
Шрифт:
Перечисляя животных, обойденных вниманием в очерках и упомянутых лишь в «Заключении», Фриш называет в числе других золотую рыбку и канарейку. Это странно! Здесь автору определенно изменяет точность его, как правило, не знающего промахов пера. Конечно, ни гибкая и юркая золотая рыбка, ни тритоны комнатных аквариумов, ни бронированные черепахи и зеленые лягушки, ни обтянутые тисненой кожей изящные ящерицы или землистые змеи домашних террариумов, ни канарейки и прочие комнатные певчие птицы, посвистывающие и чирикающие, ни попугай и всякие другие декоративные пернатые, блещущие в глубине обширных вольеров своим многоцветным одеянием, а также неутомимая рыжая белка в колесе или ежиха с ежатами — все они
Тем, кто еще не видит, в чем тут разница, можно посоветовать отложить на какое-то время заботу и попечение о диковинных приемышах. Позже или раньше, а иногда тотчас же, все эти звери, птицы, тварюшки погибнут, если не расползутся, разбегутся, разлетятся, чтобы самим устроить свою жизнь. Может даже случиться, что, смолоду избалованные вниманием и уходом человека, они не смогут жить на воле и до срока погибнут, однако сами, «по доброй воле» под кров человека, как правило, не возвратятся. А вот героям очерков Фриша — всяким нахлебникам, паразитам и непрошеным гостям — только и требуется, чтобы их предоставили себе.
Тут-то они себя и покажут.
Именно по этой линии и проходит отличие, граница, рубеж.
Если строго следовать принципу, положенному Фришем в основу отбора героев, о которых он так интересно рассказал, то к числу сожителей человека с гораздо большим правом, чем канарейку, следовало бы причислить воробья или городскую ласточку. Не имеет значения, что эти птицы селятся вне наших квартир. Важнее, что они сами устраиваются сплошь и рядом под одним кровом с нами.
Недавно соотечественник Фриша доктор Курт Гунтер опубликовал отчеты о своих многолетних переписях членистоногого населения гнезд городских ласточек. Собранные им данные заслуживают того, чтобы их хотя бы вкратце пересказать.
Что обнаружил доктор Гунтер?
Фриш пишет о клещах, и Гунтер зарегистрировал у ласточек мелких, неустановленного вида желтых клещей, питающихся чешуйками кожи. Но вот наступает осенняя пора, когда ласточки улетают из северных стран на юг. Многие делают последний привал на морском побережье и набираются сил: ведь им предстоит перелететь море. Те стаи, что собираются в Провансе, на юге Франции, пересекают по своей воздушной трассе Средиземное море. Здесь собираются птицы разных видов, совершающих совместно свой трудный и опасный рейс за море. Согласно некоторым данным, когда во время перелетов мелкие птицы выбьются из сил, они пристраиваются на спину летящих с ними крупных и более сильных птиц.
Так ли, иначе ли многие ласточки добираются наконец до берегов Африки.
Что ожидает их здесь?
На первом всеафриканском совещании ученых-натуралистов доктор А. де Бон из Леопольдвильского университета (Конго) прочитал доклад, в котором доказывал, что именно в те месяцы, когда в Европе держатся холода, самым многочисленным видом птиц в Конго становятся ласточки.
Конго — страна, которую энтомологи назвали «термитным полюсом мира». Здесь шагу невозможно ступить, чтоб не наткнуться на термитное гнездо; достаточно ткнуть лопату в землю, и открывается ход в термитник. Этих насекомых тут всюду пропасть.
А для измученных перелетом ласточек термиты — первосортная пища, особенно когда наступает время роения и массы крылатых термитов вылетают из гнезд: крылатые формы очень питательны.
По поводу сообщения де Бона высказалось несколько человек. Один энтомолог
Лет крылатых термитов.
— Вполне правдоподобно, — подтвердил де Бон. — Есть немало и других доказательств того, что вкус у птиц и у людей неодинаков, и то, что может казаться для людей лакомством, птиц не привлекает.
Другой энтомолог сообщил, что он не раз наблюдал в саванне Берега Слоновой Кости роившихся термитов аллогнатотермес. Тьма-тьмущая крылатых этого вида спокойно и никем не тревожимая летала над вершинами деревьев, а роившихся в ту же пору амитермес и кубитермес птицы без устали склевывали на лету, набивая себе зобы жирными тельцами крылатых. Крылья они сбрасывали, словно шелуху.
Таким-то образом ласточки и нагуливают жир, набираются сил для обратного полета домой.
А что же в это время происходит дома?
В щелях опустевшего гнезда, дожидаясь весны, спят, замерли молодые клещи. Их разбудят солнечное тепло и прилет ласточек с далекого юга.
Как птицы выбирают оказавшийся им по вкусу вид термитов, так избирают себе кормильцев и виды клещей. Среди них в гнезде ласточек Гунтер зарегистрировал и кровососущих клещей дерманисус.
Фриш, рассказывая о насекомых, докучающих человеку, упоминает блоху, а Гунтер говорит о блохе цератофиллус, кормящейся только на городской ласточке.
Гнездовая моль. Ее личинки питаются перьями птиц.
Фриш пишет о клопах, вшах и мухах, точно так же и Гунтер сообщает о кишащих в гнездовой подстилке клопах, о вшах, о мухе, чьи личинки растут, впиваясь в самых молодых неоперившихся птенцов, тогда как подрастающие и уже покрывающиеся пухом становятся мушиной личинке не по зубам.
Фриш пишет о моли, и Гунтер отмечает в числе обитателей ласточкиного гнезда белую личинку моли, которая кормится опавшими перьями.
Вкусы разных насекомых неодинаковы. Потому то в птичьем гнезде обитают не те виды, что в жилье человека, а только их сородичи.
В русской научной литературе существует сочинение — и опубликовано оно уже свыше 60 лет назад, — посвященное той же теме, о которой повествуют очерки Фриша. Но русское сочинение написано предельно сухо, а кроме того, опубликовано в малоизвестном издании. О нем если и помнят, то лишь немногие специалисты и любители старой научной литературы. В самом деле, кто заглядывает теперь в «Труды русского энтомологического общества» за 1907 год? А ведь как раз здесь и была напечатана работа — плод многолетних трудов М. В. Новорусского, оформленная как «Список насекомых, собранных в Шлиссельбургской крепости в 1901–1904 годах».