Десять меченосцев

Ёсикава Эйдзи

– Разве они отдадут ее вам?

– Нет, если я вежливо попрошу их. Что-нибудь придумаю, а ты спрячься в кусты и сиди там тихо.

Дзётаро спрятался за придорожными кустами, а незнакомец быстро зашагал под гору. Дзётаро показалось, что человек его обманул. Может, ронин просто утешил его, а сам пустился наутек? Дзётаро осторожно высунулся из кустов, но тотчас присел, заслышав голоса. Вскоре показалась Оцу в окружении троих мужчин. Руки у нее были связаны за спиной, на ноге запеклась кровь.

Один из разбойников

подтолкнул ее в плечо и проворочал:

– Ты что по сторонам озираешься? Пошевеливайся!

– Давай побыстрее! – подхватил другой.

– Я ищу своего попутчика. Что с ним?.. Дзётаро!

– Замолчи!

Дзётаро готов был с воплем выскочить из убежища, но на дороге появился знакомый ему ронин, но без шляпы. На вид ему было лет двадцать шесть. Лицо сильно загоревшее. Взгляд его был сосредоточенным и острым. Шагая по дороге в гору, он повторял вслух:

– Ужасно, невероятное дело!

Поравнявшись с Оцу и ее стражей, ронин пробормотал приветствие и последовал дальше, но разбойники его остановили.

– Эй! – окликнул его один из них. – Ты случаем не племянник Ватанабэ! О чем ужасном ты говоришь?

Ватанабэ – старинное и уважаемое в округе семейство. Глава его Ватанабэ Хандзо был признанным авторитетом в магических боевых искусствах, известных под общим названием «ниндзюцу».

– Неужели не слышали?

– Что?

– Там внизу, под горой, стоит самурай по имени Миямото Мусаси, готовый к большой резне. Встал посреди дороги с обнаженным – мечом, никогда не видел более страшных глаз!

– Мусаси?!

– Вот именно. Остановил меня и спросил мое имя. Я ответил, что я Цугэ Саннодзё, племянник Ватанабэ Хандзо, что я иду из Иги. Он извинился и пропустил меня, обошелся со мной вежливо. Сказал, раз я не связан с Цудзикадзэ Кохэем, то мне нечего бояться.

– Неужели?

– Я поинтересовался, что произошло. Он рассказал, что Кохэй с дружками собираются убить его. Он приготовился к обороне и ждет нападения. Похоже, готов биться до конца.

– Не врешь, Саннодзё?

– С какой стати?

Разбойники побледнели. Они нервно переглянулись, не зная, что делать.

– Поостерегитесь! – посоветовал Саннодзё и сделал вид, будто собирается уйти.

– Саннодзё!

– Что?

– Как нам быть? Наш вожак и то признает, что Мусаси необыкновенно сильный противник.

– Он уверен в себе. Когда он подошел ко мне с мечом, мне и в голову не пришло сопротивляться.

– Что же делать? Мы ведем эту женщину в Ясугаву по приказу Кохэя.

– А мне какое дело?

– Не ломайся! Помоги нам!

– Никогда! Если дядя узнает, что я вам помог, он откажется от меня. Могу, правда, кое-что посоветовать вам.

– Говори! Слушаем!

– Положим, вы можете привязать женщину к дереву и оставить ее здесь. Без нее вам проще двигаться быстрее.

– Что еще?

– Вам нельзя идти по этой

дороге. Лучше следовать по долине до Ясугавы – сделаете небольшой крюк, но там предупредите своих. Окружите Мусаси и загоните его в ловушку.

– Ловко придумано!

– Прошу вас, будьте осторожней. Мусаси, защищаясь, захватит несколько душ с собой, отправляясь на тот свет. Лучше не угодить в эту компанию.

Разбойники согласились с Саннодзё и потащили Оцу в рощу. Привязав ее к дереву, они поспешили в путь, но тут же вернулись, чтобы заткнуть ей в рот кляп.

– Так-то лучше! – промолвил один из них.

– Пошли скорее!

Разбойники исчезли в лесу. Дзётаро, благоразумно выждав некоторое время, высунулся из кустов. Кругом никого – ни путников, ни разбойников, ни Саннодзё.

– Оцу! – позвал он, выскакивая из убежища. Дзётаро быстро нашел ее и, отвязав, потащил к дороге.

– Скорей! Надо немедля уйти отсюда.

– Почему ты прятался? – спросила на бегу Оцу.

– Потом расскажу.

– Подожди! – проговорила Оцу, останавливаясь.

Она поправила волосы, воротник и оби. Дзётаро осуждающе щелкнул языком.

– Не время прихорашиваться! – произнес он. – Волосы можно прибрать попозже.

– Ронин ведь сказал, что Мусаси стоит под горой.

– Вот почему ты прихорашиваешься!

– Ничего подобного, – ответила Оцу, тщетно притворяясь безразличной. – Нам нечего бояться, если Мусаси рядом. Полагаю, что наши беды кончились, мы теперь в безопасности, и я имею право подумать о своей внешности.

– Думаешь, что ронин правда видел Мусаси?

– Конечно! Кстати, где этот ронин?

– Исчез. Он какой-то странный.

– Пойдем, – сказала Оцу.

– Уверена, что выглядишь хорошенькой?

– Дзётаро!

– Я пошутил. Так и сияешь от счастья!

– Да, не скрываю радости и готова громко кричать: «Я счастливая!» Дзётаро в ответ изобразил подобие танца, выписывая ногами замысловатые фигуры.

– А если Мусаси там нет? Вот досада! – дразнил он. – Побегу вперед на разведку.

Оцу в мыслях опередила его. Сердце ее унеслось к подножию горы, прежде чем Дзётаро успел сделать шаг.

«Я выгляжу ужасно», – подумала Оцу, осматривая раненую ногу, грязь и прилипшие к одежде листья.

– Пошли! – звал Дзётаро. – Хватит любоваться собой!

Оцу почему-то решила, что Дзётаро уже увидел Мусаси.

«Наконец!» – подумала она. До сего момента ей приходилось замыкаться в себе, и она устала от постоянного напряжения. Оцу гордилась перед собой и богами тем, что осталась верной своей мечте. Сейчас, когда ей предстояла встреча с Мусаси, душа ее пела от восторга. Оцу ликовала от предвкушения свидания, стараясь не думать, оценит ли Мусаси ее преданность. Радость омрачалась смутным предчувствием того, что встреча может принести печаль и разочарование.