Десять правил обмана
Шрифт:
– На тренировке? Тебе пойдет на пользу. Я закажу китайскую еду.
– Я не хочу есть, мам. Из-за чего вы поссорились?
Зачем проделывать весь этот ритуал? Почему они не могли запомнить, что она их ребенок, а не друг и не психотерапевт? Потому что ты никогда не возражаешь?
– А это что? – резко остановилась Эверли.
– Тебе нравится? – Джессика подошла, опустив голову ей на плечо. – Мое новое хобби. Полноразмерные изображения мужского тела. И, если тебе так хочется знать, поэтому
Эверли попробовала отвести взгляд на телевизор, диван, пол, но было невозможно не смотреть на картину в полный рост, прислоненную к дальней стене. Где она вообще нашла холст такого размера?
Ее мать подошла к картине (если это можно так назвать), с восторгом и улыбкой показывая на нее.
– Я ходила на курсы в университете. Твой отец обиделся, когда нашел рисунки у нас дома. Но посмотри на это, Эв. Человеческое тело во всей красе.
Эверли кашлянула и кивнула одновременно. Это больше походило на растянутую бежевую тряпку с теннисным шариком сверху и странными, отдаленно напоминающими конечности штуками, торчащими из разных областей. Пожалуйста, пусть это окажется ногой, а не чем-то другим.
– Это… эмм, абстракция?
– Нет, – улыбка Джессики померкла. – О, милая, у тебя просто нет художественного видения. Плюс, я еще не закончила. Это только начало.
Эверли точно не хотела знать, начало чего. И она надеялась никогда не увидеть конец. Господи, а если она потом подарит картину мне? Такую штуковину точно не спрячешь в шкафу. Она туда даже не влезет.
Она опустилась на диван, чувствуя себя некомфортно, будто в комнате было что-то третье, безликое и неплохо одаренное природой.
– Папе не понравились рисунки?
– Нет. – Мать села рядом. – Мужчины могут оценивать, а точнее, пускать слюни на женские тела, обсуждать их отменные задницы или сиськи и все такое, но почему-то, по мнению твоего отца, я не могу восхищаться, когда вижу хорошо сложенного мужчину? Уж извините, что я заметила его подкачанную, крепкую…
– Мам, – резко прервала Эверли, подняв руку. – Я поняла. Ценить красивую фигуру это одно, но как бы ты себя чувствовала, если бы папа рисовал обнаженных женщин?
– Я предлагала ему пройти курсы со мной. – Глаза матери расширились и наполнились слезами. – Я уверена, у них скоро появятся модели женского пола.
– Ты это срисовывала с натуры? – ахнула Эверли.
Джессика гордо кивнула. Эверли изо всех сил старалась не смотреть на картину снова.
– Вау! – Она унаследовала от матери форму лица и носа. Но как получилось так, что она не унаследовала мамин характер?
– Дай-ка я найду нам что-нибудь перекусить, – подскочила мать. Эверли закатила глаза, но ее взгляд случайно упал на картину, и в тот момент ей захотелось закрыть глаза.
Эверли мысленно составила список дальнейших событий. Джессика вернется с двумя бокалами вина, подготовленными закусками, хотя Эверли «необязательно было приходить», а затем скажет, что чувствует себя недопонятой и незамеченной. Завтра
Вытащив телефон из сумки, она посмотрела на экран и увидела сообщение от Криса.
Крис: Роб сказал, что вы виделись с Саймоном. Ты в норме?
Эверли быстро напечатала ответ.
Эверли: Все хорошо. Встретились только на пару минут.
Крис: …
Эверли ждала.
Крис: Составить тебе компанию?
По ее коже прошла дрожь.
Эверли: Я у мамы на работе.
Крис: Решила сходить на массаж?
Эверли улыбнулась.
Эверли: Нет. Когда они с отцом ссорятся, она приходит сюда, чтобы успокоиться. Все сложно.
Крис: Большинство вещей сложные. Напиши, если передумаешь. Я собираюсь смотреть «Веронику Марс».
– Тебе стоит держаться за того, кто заставляет тебя так улыбаться, – сказала Джессика. В ее руках были два наполненных вином бокала. Она поставила их на стол и вернулась минуту спустя с тарелкой сыров, крекеров и овощей с хумусом.
Эверли засунула телефон назад в сумку и взяла вино. Оно было слишком сладким на ее вкус, но она все равно собиралась все выпить.
– Так что? – спросила Эверли, внутренне приготовившись к маминым словам. Она всегда думала, что к тридцати годам ей уже будет безразлично. Что у нее выработается иммунитет к их бесконечной игре, как к реалити-шоу, которые привлекали ее интерес, но она могла с легкостью выключить телевизор. Однако с отношениями родителей все было иначе. Они были как шоу, которое затягивало ее даже в том случае, если она знала, что не стоит это смотреть. Здесь она не могла отвести взгляд или сделать вид, что это не имело значения.
– Расскажи мне сначала про улыбку, – сказала мать, со вздохом откидываясь назад.
– Ничего такого. – От улыбки не осталось и следа.
– Один из счастливых кандидатов? – Мать наклонилась и ткнула ее в плечо, игриво глядя на Эверли.
Не-а. Просто… поставщик счастливых кандидатов.
– Как продвигается шоу?
Два свидания, и все закончится.
– Все нормально… неплохо. Наверное. У меня еще одно свидание завтра. Мне пришлось все перенести в прошлый раз, так что это будет встреча, чтобы загладить вину.
– Да? – Улыбка матери стала больше похожа на ухмылку, чего Эверли не хотела видеть. – И как же ты загладишь вину?
Шумно выдохнув, Эверли постучала пальцами по бедру:
– Мне не нравится, когда ты так делаешь.
– Как? – невинно моргнула мать.
Она прекрасно знала, как. Они уже достаточно раз говорили об этом.
– Ты хотела, чтобы я пришла, так просто расскажи мне. Что происходит у вас с папой?
Мать изобразила глупую улыбку, которую, надо отдать ей должное, она не так часто использовала.