Десять тысяч стилей. Книга третья
Шрифт:
– Конечно знаю. Я же мастер, как и ты, – ответил Гайх.
Экстракт Добродетели только назывался так безвинно. На самом деле для его изготовления требовалось лишить жизней сотни людей и использовать их еще бьющиеся сердца. Для обычных школ боевых искусств создание Экстракта Добродетели было вне закона. Но «Единству» было плевать на такие правила.
– И не только это, Сторукий. Когда я закончу и с этой Школой, то войду в элиту «Единства». Тогда меня будут знать не как Гайха, а как Длань, одного из Верховных. Я буду вершить судьбы, а
– И с этой Школой? Что со Школой Трех Замков, Гайх? – прокричал Сторукий.
– Те ученики, что мне нравились, будут отправлены в «Единство». А остальных я убил, – сказал Гайх спокойно.
– Твою мать, – сказал Алфен.
– Да у тебя совсем крыша поехала, ублюдок, – сказал Сторукий. – Живым ты отсюда не уйдешь.
Гайх сделал жест рукой. Рядом с ним теперь стояли два мечника.
– Ты же не думал, что я буду в одиночку драться с вами двумя? – спросил Гайх.
Битва началась с новым размахом. Алфен и Квинт Ассус взяли на себя двух мастеров и всех остальных противников, а Гайха оставили на Сторукого.
– Правда считаешь, что справишься со мной? – спросил предатель.
Гайх был признанным мастером Воли в Сильнаре. Сторукий же был хорош в бою с оружием. Каждый из этих двух мастеров шел своим путем, развивая учения своих школ, пока не встретили Сильнейшего. Тогда они перешли в Сильнар. Кто знал, что однажды их дороги так сильно разойдутся.
Сторукий и Гайх моментально столкнулись. Предатель был безоружным, но он легко отражал удары главы Школы Свирепости. Мощная ярь и развития Воля давали возможность делать. Весь стиль Гайха опирался именно на это – ближний бой с использованием ладоней. И лишь иногда он атаковал издалека.
Казалось, что десятки ударов посыпались на Гайха за одно мгновение. Это был Сторукий, который не жалел своих сил против предателя. Ударные волны от ударов разрушали здания в округе, но Гайх был невредим.
– Знаешь, Сторукий, не думал, что придется это применить. Для этого приема приходится медитировать целый месяц – все, чтобы выполнить его всего лишь один раз, – сказал предатель, когда два мастера разошлись на несколько шагов.
Гайх хлопнул в ладоши. Казалось, что не было никакого хлопка – вместо этого Сторукий услышал звон. И тут же перестал двигаться.
– Пусть ты и мастер, но даже тебе не избежать такого, – сказал Гайх. Он спокойно подошел к Сторукому. Казалось, глава Школы Свирепости не видит ничего перед собой. Его взгляд был пустым.
– Ты мне всегда не нравился, – сказал Гайх. – А мне всегда не нравилось быть главой Школы Трех Замков. Все считали меня степенным монахом, который должен следить за нравственными устоями учеников. Как же они ошибались.
Предатель поднял руку, но в этот момент глаза Сторукого обрели ясность. Мгновение – и тело Гайха было порублено на сотни частей.
– Надо было убивать меня сразу. Мой разум нельзя смутить надолго, во мне течет кровь демонов, – сказал Сторукий.
– А я думал, тебя убьют, –
– Долго вы, – сказал Сторукий.
– Они были сильными, – сказал Квинт Ассус.
– Даже очень, – добавил Алфен, показывая на ранение в районе плеча, которое стремительно затягивалось прямо на глазах.
– Если то, что сказал Гайх, правда, то это ужасно, – сказал Сторукий. – Варс должна была организовать оборону. Алфен, отправляйся туда и помоги ей, ученики должны выжить любой ценой. Как только убедитесь в их безопасности, организуйте внешний периметр. Квинт, идешь со мной. Будем зачищать Сильнар изнутри.
– Хорошо.
– Как скажешь.
– Ученики, отходите к Золотой арене! – прокричала Варс. Ситуация была опасной, ведь противников было много. Варс в одиночку сражалась с несколькими десятками врагов, защищая учеников. Но увести всех она не могла: Школа Свирепости была очень большой.
– Пятый квадрат проверен, ученики направлены к району Золотой арены, противники уничтожены, – сказал мастер, который появился в шаге от Варс.
– Отлично, твои люди должны усилить оборону в третьем квадрате.
– Понял.
Мастер тут же направился в нужном направлении, чтобы выполнить приказ. Острый ум Варс давал ей полный контроль над ситуацией. Пока у противников не было подкреплений, Школа Свирепости не могла пасть.
«Как саранчи», – подумала Варс, разрывая очередного врага голыми руками. Женщина прекрасно владела ярью, подобные усиления для нее были простыми и эффективными.
Квадраты зачищались один за другим. Но до первого защитникам Сильнара еще предстояло добраться, ведь он был дальше всего. В первом квадрате была самая настоящая резня: ученики «Единства» устроили охоту на учеников Школы Свирепости, с легкостью их убивая.
Посреди дороги стоял парень. В каждой руке он держал по большому тесаку. Вокруг него шла битва, ученики Сильнара яростно боролись за свою жизнь, но сам парень на это не реагировал, ведь его окружали сразу четыре противника.
Само собой, этим парнем был Темный.
Два противника напали одновременно. Вторженцы были на другом уровне силы, чем местные ученики. По крайней мере где-то на пике Школы Свирепости. Но местные сильнарцы не могли похвастаться такой силой: в этом районе сейчас находились ученики с Серебряной арены.
– Я чувствую от него сильные колебания яри. Нападаем одновременно, - сказал один из противников. Они тут же бросились на Темного.
Один тесак отсек врагу голову. Второй – отрезал противнику ноги. Темный разобрался с двумя вторженцами почти одновременно, убив одного сразу, а второго покалечив. Нет, Темный мог убить и второго, но не стал этого делать.
– Аааа, мои ноги, мои ноги! – кричал раненый.
Темный пробыл на войне несколько лет. Он знал, как важно опустить боевой дух врагов. И он отлично умел это делать.